Кристин Ханна - Улица Светлячков
К августу две тысячи третьего года бо́льшая часть подготовительной работы была сделана, и Талли поняла, что она так загружена работой, что ей ни на что не хватает времени. Хотя Кейт была теперь так близко — достаточно пересечь залив, — они не виделись. В одно прекрасное утро Талли позвонила Кейт и пригласила лучшую подругу и свою крестницу провести с ней день.
— Прости, — сказала Кейт. — Но я не смогу сегодня выбраться в город.
— Ну, давай же, — принялась уговаривать ее Талли. — Я знаю, я редко звонила тебе этим летом, но мы с Джонни работали по двадцать часов в день.
— Расскажи мне что-то, чего я не знаю. Ты теперь видишь Джонни гораздо чаще, чем мы.
— Я скучала по тебе.
Последовала пауза.
— Я тоже по тебе скучала. Но сегодня я не могу — к мальчикам в гости приезжают друзья.
— А что, если я заберу у тебя Мару, чтобы не путалась под ногами? Ну да. — Талли начинала все больше нравиться пришедшая ей в голову идея. — Я могу сводить ее к «Джину Хуаресу» на урок маникюра и макияжа. Это будет здорово! День девочек.
— Она еще слишком мала для подобных процедур, Талли. — Кейт рассмеялась, но смех ее показался Талли неестественным. — И забудь о стилисте. Ей запрещено пользоваться косметикой до девятого класса.
— Никто не слишком молод для спа. И ты просто сумасшедшая, Кейт, если запрещаешь ей косметику. Помнишь, что было, когда твоя мама попыталась запретить нам краситься? Мы стали краситься на остановке. Неужели ты не хочешь, чтобы твоя дочь научилась правильно пользоваться косметикой.
— Пока что нет.
— Ну же, — продолжала уговаривать подругу Талли. — посади ее на паром в одиннадцать пятнадцать. А я буду ждать ее возле «Макдоналдса». Ты ведь сама жаловалась, что вы с ней все время спорите.
— Ну хорошо, я думаю, это можно устроить. Только никаких фильмов для взрослых, как бы сильно она тебя ни просила.
— Хорошо.
— Может быть, это и вправду поднимет ей настроение. Завтра мы едем закупаться к школе. А это у нас чуть менее болезненно, чем удаление зубного нерва без анестезии.
— Может быть, мне отвезти ее в «Нордстром» купить ей что-нибудь симпатичное?
— Пятьдесят долларов.
— Что?
— Максимум, что ты можешь на нее потратить. И ни цента больше. И, Талли, если ты начнешь покупать ей все, во что она ткнет пальцем…
— Я знаю, знаю. Бритни Спирс — воплощение антихриста. Все поняла.
— Хорошо. Пойду обрадую Мару.
Ровно через час двенадцать минут Талли велела своему шоферу припарковать машину у «Макдоналдса» на Аляскан-Вэй. По гудению машин она сделала вывод, что, видимо, останавливаться в этом месте было запрещено. Но Талли не волновали такие мелочи.
Она опустила окно и увидела бегущую к машине Мару.
— Я здесь. — Талли выбралась из машины и раскрыла объятия. Мара бросилась к ней.
— Спасибо, что спасла меня. Мама пилила меня целый день. А что мы будем делать?
— Как насчет мастер-класса имиджмейкера у «Джина Хуареса»?
— Потрясно!
— А потом можем делать все, что ты захочешь.
— Ты — самая классная на свете! — Мара смотрела на крестную с таким восторженным обожанием, какое Талли редко приходилось видеть в своей жизни.
— Мы обе — самые классные, — рассмеялась она. — И именно поэтому мы — такая отличная команда.
27
«Час подружек» оставил далеко позади всех конкурентов с момента первого выхода в эфир. Талли вдруг стала не просто известной журналисткой и ведущей утренних новостей. Она превратилась в настоящую звезду. Все шоу было построено так, чтобы подчеркивать сильные стороны Талли и демонстрировать ее талант.
Что ей особенно удавалось — Талли всегда делала это лучше всего, — так это разговоры с людьми. Она устанавливала связь не только с камерой. Талли умела объединить приглашенных гостей, аудиторию в студии и зрителей у экранов телевизоров. В первые две недели показа шоу Талли произвело фурор. Ее фотографии украсили обложки многочисленных журналов — развлекательных и вполне серьезных. Компания «Синдиуорлд» с удовлетворением констатировала: шоу Талли Харт стремительно завоевывало новые рынки.
И самым замечательным было то, что шоу принадлежало ей. Разумеется, на паях с «Синдиуорлд», и Райанам досталась небольшая часть, но самой главной была она. Ведь каждый знал, что добиться хотя бы половины успеха шоу Опры Уинфри означало добиться масштабноего успеха.
Талли сидела у себя в кабинете, просматривая заметки к съемкам, которые должны были начаться — она посмотрела на часы — через двадцать пять минут.
Это было одно из ее шоу со знаменитостями, полное улыбок, словно говорящих «как мы все любим друг друга», и интервью.
В Талли Харт оставалось еще достаточно много от журналиста, чтобы блистать в таких сюжетах. Но деловая женщина уже начинала побеждать в ней. Публика в наши дни не может подобраться достаточно близко к своим кумирам. Джонни согласился вставить в шоу эти отрывки в обмен на свои, призывающие изменить мир.
В дверь постучали, затем вежливый голос произнес:
— Миз Харт?
Она развернулась вместе с креслом в сторону двери.
— Да?
— Здесь ваша крестница. Это для сегмента «возьми дочь с собой на работу»?
— Отлично! — Талли вскочила на ноги. — Впустите ее.
Дверь открылась шире. За ней стоял Джонни в поношенных джинсах и синем пуловере.
— Привет! — сказал он.
— Привет!
Рядом с Джонни вертелась, не в силах сохранять спокойствие, Мара.
— Привет, тетя Талли. Папа сказал, что я могу пробыть с вами весь день.
Талли подошла к ним.
— О лучшей дочери трудно мечтать. Хочешь посмотреть, как делается телешоу?
— Я давно мечтаю об этом.
Талли обернулась к Джонни, вдруг осознав, что стоит слишком близко. Она даже могла разглядеть крохотный кусочек плохо выбритой кожи рядом с ухом.
— Если понадоблюсь, — сказал Джонни, — я у себя в кабинете. И, пожалуйста, не вздумай купить ей, пока она здесь, машину или лошадь.
— Как насчет чего-нибудь более компактного?
— Кому другому ответил бы «да», но ведь в твоем понимании это может быть бриллиант.
— Я подумывала о кофре с логотипом «Часа подружек».
— Превосходно!
Талли, довольная, улыбнулась.
— Ты — мой продюсер. Ты обязан говорить мне все время, что я превосходна.
Джонни сощурил глаза и, чуть помедлив, сказал:
— Весь мир считает, что ты превосходна.
Сколько же лет они знают друг друга! Сколько за это время могло быть разговоров, возможностей, важных моментов, от которых она отказалась. Талли подумала о том, что теперь она уже не может сказать, что знает этого человека так хорошо, чтобы с ходу уловить скрытый смысл его слов или выражения лица. Они работали бок о бок каждый день, но их все время окружали люди, и центром всего была работа. А в те редкие выходные, когда Талли приезжала к Райанам домой, он был мужем Кейт, и Талли соблюдала дистанцию.
