Дженнифер Крузи - Ловкие женщины
— Но потом вдруг умер от сердечного приступа, — сказала Нелл.
— Но потом Стюарт запер его в морозильнике, — поправил Гейб, — подождал, пока он умрет, и отнес в спальню, чтобы никто ничего не заподозрил. Доктор подписал свидетельство о смерти без вскрытия.
— Но как ты узнал?
— Тревор сказал. Около часа назад. Полицейские обнаружили письмо среди папок и отвезли ему. Они также нашли оттаявшего Стюарта в багажнике его «мерседеса». Он пытался оправдаться, обвиняя всех подряд: Стюарт убил моего отца, Марджи — Стюарта, Джек прикончил Линни и поджег твою квартиру, а он всего лишь старался уберечь семью от позора.
«Господи, сколько трагедий! — подумала Нелл. — И все из-за брачных уз. Тревор фактически убил Хелену, потому что хотел жениться на другой. Хелена собралась покончить с собой, потому что не знала, как жить, если брак рухнет. Марджи, ненавидя Стюарта, тянула супружескую лямку целых пятнадцать лет, пока не огрела мужа молочником. Сюз просидела в клетке Джека четырнадцать лет, потому что полагала, будто так оно и должно быть. А сколько мы с Тимом ругались, вместо того чтобы тихо и мирно развестись!
Нет, наверное, нужно ужесточить процедуру вступления в брак. Пусть жених и невеста сдают какие-то тесты, получают дипломы — короче, имеют за душой что-то большее, нежели желание пожениться и двадцатку на брачную лицензию».
— Ты просто не поверишь, что Тревор мелет! — воскликнул Гейб. — Как только не выворачивается!
— Но в чем-то он не врет?
— Думаю, Стюарт действительно убил моего отца. Но Марджи не пристукнула Стюарта. Коронер обследовал труп. Оказалось, что у Стюарта все ногти на руках сорваны. Тревор запихнул его в морозильник живым, а потом вернулся, упаковал в пластик и похоронил под филеем и отбивными. По-моему, он сделал это специально. Отомстил за моего отца.
— Одиннадцать лет спустя? — удивилась Нелл. — Долго же он выжидал!
— О, терпение — самая сильная его сторона. Думаю, и Линни он прикончил. Она зарвалась, довела его до того, что он ударил ее по голове, отправил в морозильник и решил посмотреть, быстро ли ее найдут. Может, и пожар в твоей квартире он повесит на Джека. Но мы точно знаем: именно он едва тебя не убил.
Нелл на секунду охватило чувство беспомощности, как вчера в морозильнике.
— А как он это объясняет?
— Досадная оплошность. Забыл, что ты в морозильнике, закрыл дверцу и ушел.
— Бред!
— Ну да, у него сотрясение мозга. Он не сомневается, что ему поверят. Ведь столько лет преступления сходили ему с рук. Ни один человек не сумел призвать его к ответу. Кроме тебя.
Их глаза встретились.
— Я вот что подумал, — сказал Гейб. — Письмо затерялось, потому что моя тетка была никудышной секретаршей. Будь на ее месте моя мать, непременно отнесла бы письмо в полицию после смерти отца. И добилась бы вскрытия. И не было бы никаких смертей, и Тревор не заморозил бы его живым. И Линни тоже. И никто не разбил бы мою машину.
Нелл показалось, что последняя фраза прозвучала с подлинной горечью. Очевидно, больше всего Гейб переживал по поводу своего драгоценного «порше».
— Мать поругалась с отцом из-за его странного поведения. Из-за машины. Из-за того, что он не желал объяснить, что происходит. Поговори он с ней по душам в семьдесят восьмом, когда погибла Хелена, Стюарт не убил бы его четыре года спустя.
— Можно предполагать все, что угодно, — возразила Нелл, — но стоит ли? Это'прошлое. Пора с ним распроститься.
— Ты не поняла. — Гейб поднялся, обошел стол и, встав перед Нелл, наклонился и оперся ладонями о подлокотники. — Не важно, сколько времени ты проработала в агентстве. Мы никогда не будем равными партнерами. Но это и не нужно. Мы уравновешиваем друг друга. Вот что главное. Не даем расслабиться. Мы необходимы друг другу для взаимного выживания.
Нелл тихо ойкнула.
— Мы вполне можем пожениться. Теперь я это понимаю. Я созрел для брака. В отличие от отца.
— Но ты совсем на него не похож! — возмутилась Нелл.
— Вот и прекрасно. — Гейб выпрямился. — Нам требуется офис-менеджер. Если хочешь работу, она твоя.
— Хочу, — обрадовалась Нелл и вспомнила, как говорила то же самое в неуютном офисе со спущенными жалюзи. Она оглядела сияющее чистотой помещение с отремонтированной мебелью и новым ковром, Марлен, принимающую солнечную ванну, Гейба… За последние полчаса в его лице появилось что-то новое.
«Счастье. Он стал счастливее. Благодаря мне».
— Так какие у нас новости? — спросила Нелл.
— Парень Бекки не соврал. Вчера Сюз закончила проверку. Бекки собирается отдохнуть в Хайеннис-порт.
— Не может быть! Впрочем… хоть кто-то заслуживает счастья.
— Эй!
— Кроме меня. И тебя. И Сюз с Райли.
— Последнее еще неизвестно.
— Ты ужасный циник.
Нелл снова осмотрелась и подумала: «До конца жизни».
— А вот я оптимистка. Поэтому, может, даже хорошо, что Тревор сжег мой фарфор.
— Это как? — не понял Гейб. — Что тут может быть хорошего?
— Это мое прошлое. Нужно избавиться от прошлого, чтобы создать будущее. То же самое и с твоей машиной. Тревор сделал тебе одолжение, разбив ее. Дурная память. Лишняя тяжесть. Теперь ты можешь забыть о былых бедах и идти дальше.
— Но я любил эту машину! — возразил Гейб куда более запальчивее, чем того заслуживала ситуация.
— Свой фарфор я тоже любила, — ответила Нелл, раздраженная его непонятливостью. — Но совсем неплохо, что его больше нет. И тебе пора перестать скорбеть о своей машине.
— Уже перестал. Но я только что выбросил семь тысяч на свадебный подарок, оказавшийся тебе ненужным. И что мне теперь с этим делать?
— Свадебный подарок?!
Гейб со вздохом показал на большую картонную коробку рядом с письменным столом:
— Ю-пи-эс[33] только что доставила вот это. Добро пожаловать в прошлое.
Нелл устроилась на полу и, открыв крышку, увидела завернутую в упаковочный пластик посуду. Первый же предмет оказался сахарницей из сервиза «Тайны».
— Ты выкупил его, — с трудом вымолвила она. — Выкупил мой фарфор.
Гейб присел на край стола:
— Значит, и прошлое на что-то годится?
Она провела пальцем по медальону. По двум домикам, окна которых смотрели на голубую реку, текущую свободно и спокойно.
— Это не прошлое, — объяснила она, зная, что всякий раз, глядя на сервиз, будет вспоминать, как Гейб оказывался рядом, когда был всего нужнее. — Это ты.
Она снова погладила домики, коснулась дымка, струящегося из труб.
— Это мы.
— Вот и хорошо! — воскликнул Гейб. — Тем более что вряд ли тот парень примет его обратно.
В его голосе звучали непривычно беспечные нотки. Но глаза оставались серьезными.
