Нэнси Мартин - Легко ли стать фотомоделью?
— Доброе утро, — поздоровался он, подходя и ставя ногу на ступеньку крыльца. Он был воплощением мужественности в своих неизменных джинсах и красной фланелевой рубашке под облегающим кожаным жилетом. Взгляд из-под полей шляпы был светел и прям. — Решили снизойти к миру бодрствующих?
— Сказывается смена часовых поясов, — как можно спокойнее ответила Каролина. Она старалась не выдавать своего волнения. В свете дня Хенк выглядел так же неотразимо, как вчера при свече. Утреннее солнце наполняло его глаза неземным сиянием, а тесный кожаный жилет облегал широкие плечи как вторая кожа.
— Хорошо спалось, мисс Кортезо?
Догадывается ли он, что причина ее виноватого румянца — в нем самом и в ее ночных грезах? Каролина надеялась, что нет.
— Да, спасибо, — солгала она. — А вам, мистер Фаулер?
— По-моему, уже можно называть меня Хенк. И на «ты». Мы ведь уже знакомы больше суток, верно, Каролина?
Ей понравилось, как он произнес ее имя: дразня и одновременно лаская слух.
— Ты прав, Хенк, — воскликнула она весело. — И я надеюсь, мы познакомимся еще ближе. А сейчас я наконец возьму фотоаппарат, и мы начнем тестовые снимки на…
— Прости. Сегодня не совсем подходящий день. Слишком много работы, чтобы отвлекаться на съемки.
Скрыв разочарование, она спросила с робкой надеждой:
— А я могу помочь?
— Ты знаешь что-нибудь о коровах?
— Я предпочитаю стейк, если ты об этом…
— А умеешь ездить на лошади? — со смехом подначивал Хенк.
— Конечно! — В Каролине проснулось озорство. — Особенно на карусели, в парке!
Оба рассмеялись и пошли к загону.
— Чтобы быть хорошим наездником, нужно только сидеть смирно и наслаждаться ритмом езды, — важно поучал Хенк.
— Звучит заманчиво, — радостно откликнулась Каролина. — У вас есть тихая, милая лошадка, чтобы я могла попробовать?
— Ты серьезно?
Каролина махнула рукой с лихим видом:
— А почему бы и нет?
— Я бы не хотел, чтобы ты упала и ушиблась.
— Я гораздо крепче, чем ты думаешь, — заверила она. — Позволь мне помочь.
— Но…
В этот момент к загородке подъехала Бекки.
Она была на том самом черном жеребце, на котором Каролина впервые увидела Хенка. Разгоряченный конь бил копытом, поднимая облако пыли. Хенк закашлялся.
— Привет! — Бекки натянула поводья, усмиряя коня. — Извините, что сегодня съемок не будет.
— Ничего страшного.
Бекки легко справлялась с конем, и Каролина зачарованно смотрела на лихую всадницу.
— Вы говорили, что хотите нам помочь?
— Да, с радостью! — воскликнула Каролина. Вообще-то она не представляла, как будет скакать на лошади по этой убийственной пыли. Но ей не хотелось упускать Хенка Фаулера из поля зрения. И Каролина простодушно предложила:
— Может быть, Хенк присмотрит за мной?
— Конечно, — машинально ответила Бекки, но неожиданно осеклась. — То есть, я хотела сказать… Хенку придется уехать. Надо найти коров, отбившихся от стада. Может быть, вам лучше оставаться здесь? Покатаетесь по загону…
— А нельзя мне поехать с Хенком?
— Но…
— Никаких «но», — задорно заявила Каролина. — Хенк ведь позаботится обо мне, да?
— Что ж… — Бекки с сомнением покосилась на брата.
— Не знаю, — Хенк обменялся с сестрой напряженными взглядами. — Я буду так занят…
— Ну пожалуйста! — взмолилась Каролина. — Ты даже не заметишь, что я рядом!
— А почему бы и нет? — неожиданно поддержала ее Бекки. Она окинула брата многозначительным взглядом. — Я наняла несколько человек, чтобы помогли сгонять стадо. Может быть, отдохнешь сегодня? Устройте пикник.
— Но, Бекки… — Хенку хотелось задушить сестру.
— Поезжай. Покажи Каролине старое семейное поместье. Ты же его так любишь! Мы с ребятами сами управимся.
— Как здорово! — обрадовалась Каролина. Ее глаза лучились счастьем. Она вела себя как всякий горожанин, вырвавшийся на природу. — Я и не мечтала о пикнике! Вот только бы найти для меня подходящую лошадь… Я мигом соберусь!
Хенк смотрел, как Каролина бежала к дому. Его досада понемногу отступала. Слишком уж грациозно выглядела фигурка удалявшейся женщины. В конце концов, прогулка с такой красоткой — не такое уж плохое времяпровождение.
Бекки соскочила с седла и прошептала брату на ухо:
— Будет весело. Обещаю. Кроме того, она не станет путаться у всех под ногами.
— Не пытайся убедить меня, что печешься о ее безопасности, — беззлобно проворчал Хенк. — Ты просто все глубже и глубже втравливаешь меня в неприятности. Похоже, тебе это нравится!
— Мне кажется, такого рода неприятности тебе самому по душе, — парировала Бекки. — Пойдем. Подыщем вам пару лошадей.
— Лучше всего подойдут старые клячи, — вздохнул Хенк, следуя за сестрой.
Через полчаса Хенк держал под уздцы двух животных, которые уже давно находились на пенсии по старости. Они прожили долгую и счастливую жизнь на ранчо Фаулеров, но Бекки была добра к старым работягам и кормила их. Без сомнения, отчасти и по этой причине ранчо находилось в затруднительном финансовом положении: аппетит животных и в преклонные годы оставался отменным.
— Это — Фиалка, — сказала Бекки, гладя дряхлую кобылу с грустными глазами. — А это — Лютик. На которой поедешь?
— Обе выглядят так, словно они на последнем издыхании.
— О, в них еще много жизни! Главное, не гоняй их галопом часами.
Хенк оглядел лошадей и решил, что Лютик по крайней мере способен выдержать его вес. Фиалка выглядела еще тщедушнее, но Бекки заверила Хенка, что старушка вполне выдержит Каролину.
Хенку с трудом удалось оседлать лошадей, когда вернулась Каролина с парусиновой сумкой. Она надела свитер и непромокаемую куртку. Молодая женщина выглядела решительно, как естествоиспытатель перед важным экспериментом. Хенк приладил ее поклажу к седлу. Впрочем, несчастные клячи и без того были навьючены до предела.
— Господи, зачем нам весь этот хлам? — шепотом спросил он у Бекки.
— Никогда не знаешь, что может случиться, — загадочно пробормотала сестра, добавляя в поклажу что-то еще.
— Послушай, ты уверена, что Фиалка не откинет копыта уже за ближайшим холмом? — Хенк нервно поглядывал на Каролину, которая с опаской гладила морду лошади.
— Я больше боюсь, как бы вы не заблудились, — возразила Бекки. — Ну помоги же даме сесть в седло, герой!
— Здорово! — воскликнула Каролина, когда Хенк подсадил ее на Фиалку. Она и не заметила, как старая лошадь тихо заржала, протестуя.
Хенк собрал волю в кулак и вскарабкался в потертое седло Лютика.
Несмотря на то что он долгие годы провел на ранчо, ему никогда не удавалось освоить искусство верховой езды. Садясь на лошадь, он всегда испытывал почти суеверный ужас. Хенк был довольно спортивен, но лошади заставляли его нервничать. Он уже давно смирился с этим и попросту старался избегать лошадей.
