Абигайль Кейси - Гадание на розах
Глория, отправив чашку в мойку, схватила телефон и набрала парижский номер.
— Ma, ты еще не спишь?
— Нет, бэби. А что случилось? Ты придумала название своей розе?
— Пока нет.
— Значит, влюбилась?
— Тоже нет.
— Тогда я не понимаю.
— Ma, что тебе известно про Черную росу?
— Ну… это весьма редкая форма грибкового заболевания у элитных роз.
— Так вот, я не протестировала на эту гадость свою красавицу!
— Ничего страшного, бэби.
— Ты думаешь?
— Кажется, в последний раз массовое поражение роз этой гадостью было в штате Луизиана в конце позапрошлого века.
— Ты намекаешь, что за давностью времени Черную росу можно проигнорировать?
— Бэби, сходи в библиотеку и просмотри Ботанический вестник за прошлый век — если там не будет зарегистрировано вспышек данной инфекции, то можно тему Черной росы закрыть.
— А вдруг о ней проведает — ну… этот лысый?
— Кто-кто?
— Ну этот, председатель отборочной комиссии…
— Бэби, не беспокойся. Месье Вайяра я беру на себя. Он, хоть и лысый, но вовсе не лишен мужского шарма… — Маман хищно и довольно хихикнула из европейского далека. — Тем более что он пригласил меня в ресторан.
— Не может быть!
— Так что, бэби, успокойся: на мне — председатель, на тебе — Ботанический вестник.
— Ma, тогда я сразу бегу в библиотеку.
— Бэби, может, ты там найдешь и суженого?
Глория на шутку матери ответила гораздо ядовитее:
— Уж лучше в библиотеке, чем в какой-нибудь пьяной компашке.
— Не сердись, бэби.
Так маман из Парижа дала сомневающейся аспирантке шанс на благополучный исход.
— Ну что же, кажется, на сегодня мой лекционный дебют отменяется.
Глория Дюбуа щелкнула по носу молчаливую визави с неестественно голубыми глазами.
— Сейчас проинформируем декана, что у меня разыгралась мигрень. — Глория отнесла куклу на девичью кровать, не познавшую еще не одного мужчину. — А сами тихонечко прошмыгнем в библиотеку.
Глория воспользовалась мобильником.
Декан, имеющий платоническую, но устойчивую слабость к хорошеньким аспиранткам, дал Глории Дюбуа три дня на полное выздоровление и отправился на семинар сам, чтобы донести до неофитов и неучей хотя бы пару ботанических откровений о тычинках, пестиках и завязях с плодами.
Псевдобольная отправилась экипироваться к объемистому шкафу с раздвижными дверцами.
— Не стоит даром терять время.
Она, как всегда, облачилась в привычный джинсовый костюм стиля «унисекс», в котором обычно вела семинар по размножению отпрысками и черенками. Потом прихватила старый, из крокодиловой вечной кожи портфель, доставшийся ей в наследство от матери, которая прекратила занятия наукой, как только дочь получила степень магистра.
Но тут прощальный взгляд хозяйки бунгало наткнулся на пару окончательно раскрывшихся пышных роз.
Мудрая бабушка Дюбуа ничего не говорила о таком неопределенном варианте…
— Нет, я так больше не могу! — Глория высказала вслух сама себе всю досаду и горечь от накопившегося до самого края одиночества. — Не могу!
Она присела на кровать рядом с притихшей куклой.
— Неужели я недостойна хотя бы малюсенького кусочка житейского счастья?
Глава 9 ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ ДИАГНОЗ
Розовый куст не был удовлетворен сбивчивым, отрывистым и сумбурным рассказом.
Тина Маквелл — тоже.
— Гло, я, конечно, поняла, что ты сегодня утром вполне созрела для того, чтобы втюриться по уши в первого попавшегося самца.
Аспирантка ответила беспомощной улыбкой.
— Но обманывать милашку декана — это как-то слишком. — Тина Маквелл всюду искала повода для легкого подкалывания. — Впрочем, любовь ничем от мигрени не отличается.
Глория молча согласилась.
— Хотя мигрень проходит быстрее любви.
В ответ аспирантка облизнула пересохшие от волнения губы.
— Ти, я бы выпила чего-нибудь.
— Пошли в офис — у меня там холодильник забит грейпфрутовым соком.
— Жаль, не апельсиновым.
— Да, был только грейпфрутовый. Я его хапнула оптом прямо с трейлера.
Тина Маквелл обожала делать покупки с впечатляющей скидкой.
— Считай, на каждом пакете сэкономила 50 центов. — Тина Маквелл извлекла из бездонного кармана садового фартука мини-калькулятор. — Умножим 50 на 25.
— Ой, Ти, мне сейчас не до арифметики.
— И не до алгебры.
— С тригонометрией.
Обменявшись веселыми, ничего не значащими репликами, подруги вышли к перекрестку с указателем номеров аллей.
— Гло, по-моему, для поднятия тонуса тебе сейчас нужен не сок, а изрядная порция виски.
— Увы, я за рулем.
— Тогда я тебе сделаю изумительный кофе.
— По мексиканскому рецепту?
— Да, с красным перцем и корицей.
— Неплохо бы также что-нибудь съесть.
— У меня, кажется, с обеда еще осталась пара бутербродов с овечьим сыром.
— Сойдет.
— Только учти, Гло, любовный пожар не погасить ни бутербродами, ни кофе — даже по мексиканскому рецепту.
Отсмеявшись, подруги гуськом двинулись к офисному зданию, крыша которого, из металлической черепицы, багрово и густо окрасилась закатным солнцем.
Тина обернулась на ходу.
— Гло, ты не обижайся, но, по-моему, эйфория от парижской сенсации сыграла с тобой злую шутку.
— Вероятно.
— Ну а инцидент с Черной росой окончательно раскачал твою нервную систему.
— Так ты считаешь, я совершила ошибку, влюбившись?
— Ну… об этом я узнаю, когда ты меня посвятишь в интимные подробности.
Глория Дюбуа в замешательстве остановилась на перекрестке аллей.
— Какие-какие подробности?
— Ну, может, я неправильно выразилась…
— Да просто не было никого интима.
— Тебе видней.
Подруги отшагали половину аллеи молча.
Но вот Глория не выдержала и возобновила прерванный диалог.
— Понимаешь, Ти, мне тоже кажется, что я опрометчиво и слишком легко дала волю своим чувствам.
— Ладно, Гло, я погорячилась, объявив твою влюбленность ошибкой.
— Ох, Ти, если бы знать, чем все это кончится…
— Время покажет.
Иногда Тина Маквелл говорила вполне разумные слова.
— Бывает, из прекрасного жениха получается никудышный муж.
— А из идеальной невесты — жена-стерва.
Подруги рассмеялись, вновь обретя полное согласие и взаимопонимание.
— Ти, знаешь, я иногда завидую цветам.
— Нашла кому завидовать… Нет уж, Гло, растительная жизнь не по мне.
