Мишель Мэнкин - Любовная Эволюция
Дуайт одобрительно кивнул. У парня было не только хорошенькое личико. Он свое домашнее задание сделал.
Группа звучала так, как будто они играли вместе вечность, никто не пропускал ни один бит. После последнего припева Эвери сыграла импровизированное бешеное соло, ее пальцы двигались так, как будто она проверяла все возможности своего инструмента. Когда все закончилось, ДжейЭр уставился на Эвери в изумлении.
Дуйат бросил брату понимающий взгляд, Маркус уже успел рассказать ему обо всем. И он ни капли не переоценил Эвери.
— Улет! — прокричал Дуайт, подходя к Эвери, чтобы дать пять.
— Да, круто! — согласился ДжейЭр, наклоняясь, чтобы сделать то же самое.
— Да, да, — сказал Маркус, пытаясь подавить улыбку. Парнишка — чудо, но он не хотел, чтобы тот потерял голову. — Посмотрим, что он сможет сделать с «Восходом Луны».
После пары часов джема ни у кого не было сомнений по поводу выбора Маркуса на место ведущего гитариста. Каждая следующая песня, которую они играли, лишь укрепляла это решение в их головах. Наконец, Маркус покачал головой и сказал Эвери:
— Чувак, ты просто ас.
ДжейЭр и Маркус пребывали теперь в таком же отличном настроении, как и Тревор со Стивеном. Стивен поймал взгляд Маркуса и показал ему большой палец. По-видимому, других мнений быть не могло.
— Тревор, у тебя талантливый гитарист, — сказал Маркус, похлопав Эвери по плечу, и протянул руку для рукопожатия. — Почему бы нам не сходить пообедать и не обсудить условия? Эвери, добро пожаловать в группу.
Она торжественно пожала протянутую Маркусом руку. А потом, слегка не солидно, но красноречиво, вскрикнула от радости и подпрыгнула. Ее необузданный энтузиазм повеселил остальных. Дуайт и ДжейЭр по очереди подошли поздравить ее.
Тревор по-мужски обнял ее и прошептал на ухо:
— Время пришло… парень!
— Как насчет мексиканской еды? — спросил всех Стивен. — С меня Маргарита.
Заметив, что Маркус вздрогнул, Стивен исправился:
— Прости, кузен, конечно не для тебя.
— И не для меня, — объявила Эвери. — Я не пью, но могу съесть столько же, сколько вешу.
— О да, это очень много, — подколол ее ДжейЭр. — Сколько ты весишь, фунтов 125?
С удивлением подняв брови, Эвери сказала:
— Вообще-то, ты почти угадал. Мог бы работать на карнавале.
— О, я уверен, у них и так достаточно фриков работает, — саркастически заметил Маркус.
— Посмотрим, посмотрим, Эвери, — предложил Дуайт. — Я готов выставить братьев Энтони против твоей супер силы в любое время.
Губы Маркуса изогнулись в улыбке, и он вытащил свой мобильный:
— Эй, Рэй, мы все собираемся в Кубре. Можешь подбросить? Спасибо.
Маркус предложил Стивену присоединиться к ним, чтобы они могли обсудить условия.
Тревор вывел арендованную Вольво, чтобы довезти остальных. ДжейЭр занял место спереди, Дуайт и Эвери устроились на заднем сидении.
— Итак, Рэй — это водитель Маркуса? — спросила Эвери Дуайта.
— Да, — подтвердил он. — Он также и его телохранитель. Маркус никуда не может пойти без того, чтобы его кто-нибудь не узнал. У остальных из нас низкая узнаваемость, но не у него. Журналисты постоянно достают его. Наверное, они надеются, что Маркус снова сорвется.
Когда они приехали в ресторан, Стивен встретил их и проводил в дальнюю комнату, где Маркус уже поджидал их за большим длинным столом. Эвери села напротив него, заказав у официанта колу. Стивен и Тревор расположились на другом конце стола, чтобы обсудить контракт Эвери.
— Ладно, эти двое свободны. Что до остальных из нас, — предупредил Дуайт, сурово глядя на брата, — никаких разговоров о бизнесе. Давайте просто повеселимся.
Сжав губы, Маркус сказал:
— Все, что пожелаешь, блонди.
— Сколько раз тебе повторять, бро? Я не блонди. Мои волосы рыжие со светлым оттенком.
— Да, продолжай себе это говорить, бро. Но по-моему, ты просто отрицаешь очевидное..
Дуайт фыркнул:
— Это бред.
Когда подошло время ужина, Тревор и Стивен присоединились к ним.
«Все, по-видимому, прошло хорошо», — подумала Эвери, заметив у Тревора улыбку Чеширского Кота. Обедая, она наблюдала за двумя братьями. Дуайт оживленно развлекал всех своими рассказами про членов группы, их маленькие слабости и проступки. Маркус по большей степени смотрел в пространство своими чистыми голубыми глазами. Единственным доказательством его внимания были сухие комментарии, которые он иногда бросал.
Дуайт вспоминал, как раньше у него была куча девчонок:
— Это было до того, как Маркус стал петь. К басистам никогда нет особого уважения.
Пока все убеждали Дуайта, как сильно его уважают, Маркус спросил Эвери:
— Зачем ты это делаешь?
— Делаю что?
Он указал на десертную тарелку Эвери, на которой остался лежать один кусочек пирога.
— Оставляешь одни кусочек на тарелке. Ты сделала то же самое с обедом.
— О, я не обратила внимания, что делаю это. Спасибо, что заметил.
Эвери подняла брови и посмотрела на него:
— Это мой глупый способ контролировать количество калорий. Я был полным ребенком. Думаю, это осталось, нервное…
Она умолкла. Если Маркус хотел указать ей на эту ее особенность, то игра будет честной. У нее было непреодолимое желание подшутить над ним.
— Я заметила, как ты отделяешь все друг от друга на своей тарелке, прежде чем съесть. Так, чтобы ничего не касалось другого. Зачем это? — выпалила Эвери.
Маркус начал отнекиваться, но Дуайт вмешался:
— Делаешь, старик. Всегда. Это жутковато.
— Ага, — согласилась Эвери. — Все равно, в желудке все смешается. Какая разница?
— Ты выиграла, — отступил Маркус.
Дуайт покачал головой.
— Все будет нормально, Эвери. Просто не позволяй моему брату попирать тебя.
В конце обеда Эвери неохотно признала свое поражение в этом соревновании. Дуайт победил, наевшись до отвала, Маркус пришел к финишу вторым, немного уступив победителю. Когда вечеринка подошла к концу, Маркус предложил Эвери подвезти ее до отеля.
— Нет, я сам отвезу, — перебил его Тревор. — Нам многое надо обсудить.
Маркус был разочарован, но впервые за долгое время он был рад вернуться в студию. Он крикнул Эвери, когда та уже была у дверцы машину:
— Эй, я бы хотел сразу приступить к работе и начать писать песни.
Кивнув на хорошо сложенного мужчину средних лет, стоящего в дверном проеме, Маркус спросил:
— Могу я отправить Рэя за тобой завтра утром в 10:30? Мы можем поработать в студии в моей квартире.
— Не может быть! У тебя домашняя студия!
