Джоанна Лэнгтон - Обрести себя
На этот раз не было никакой боли, только сладостно-приятное слияние тел. Каждое движение Федерико уносило их все дальше и дальше к тому, чего Кэсси так страстно желала, но боялась. Она не ожидала, что почувствует нечто особенное. Не ожидала тихого стона Федерико, дрожи в его теле. Не ожидала возбуждения такой силы.
Наслаждение было настолько полным, а чувства настолько неистовыми, что все ее существо содрогалось. Кэсси поняла, что стала настоящей женщиной — теплой, чувственной, желанной…
Федерико еще спал, когда она проснулась и увидела сквозь шторы слабые лучи утреннего солнца. Она лежала, свернувшись клубочком, в той самой позе, в какой и заснула. Кэсси осторожно повернула голову и стала рассматривать мужчину, которого так неожиданно послала ей судьба. Морщинки на его лице разгладились и исчезли после ночи любви. Даже саркастические складки в уголках рта, которые придавали лицу некоторую жесткость, пропали.
Кэсси казалось, что и она должна каким-то образом измениться, но ничего подобного не случилось. Ее тело не выглядело иначе: бедра были такими же узкими, груди — не более округлыми, и все же она смотрела на свое тело с удовольствием. Ведь оно возбудило в Федерико такую страсть, какую Кэсси не могла даже представить.
Внезапно ей стало страшно. Она отдалась этому мужчине — а что дальше? Сможет ли он полюбить ее? Или для него это лишь обычное любовное приключение на одну ночь? Кэсси не была уверена в том, что Федерико вообще способен любить кого бы то ни было.
Взволнованная, она выскользнула из-под руки Федерико, встала с кровати и подошла к окну. Ее слегка покачивало. Раздвинув тяжелые шторы, она выглянула на улицу. Стояло великолепное утро, сад под окном пестрел цветами. Кэсси вздохнула и, оглянувшись на спящего мужчину, который пошевелился и что-то пробормотал во сне, прошла в ванную.
Вчера она не успела все как следует разглядеть, но сегодня начала с интересом осматриваться. Огромная ванна на бронзовых с позолотой ножках располагалась в центре. Позолоченные краны, темно-голубые и белые полотенца, выложенный голубым и коричневатым кафелем пол. Все было добротно, солидно и прекрасно соответствовало облику мужественного и сильного владельца особняка. Кэсси хотела просто принять душ, но ноги сами понесли ее к роскошной ванне.
Отбросив беспокойные мысли, она пустила воду. Пока наполнялась ванна, Кэсси открыла шкаф, нашла новую зубную щетку и почистила зубы. Большая часть предметов в шкафу была предназначена для мужчины. На одной из полочек стоял флакон с гвоздичной пеной для ванны. Кэсси вылила в воду сначала совсем немного содержимого флакона, а потом, поколебавшись, почти половину. Вода покрылась шапкой шипящих пузырьков. Кэсси скользнула в ванну, со стоном блаженства легла на спину и закрыла глаза. Аромат гвоздики успокаивал, затуманивал сознание, как наркотик. Она задремала…
Федерико почувствовал отсутствие теплого тела Кэсси, поэтому и проснулся. Некоторое время он лежал, уставившись в потолок и лениво потягиваясь. Ночь выдалась такой волнующей! Даже сейчас, при воспоминании о близости с этой девушкой, он ощущал, как по телу пробегает приятная дрожь желания. Кэсси оказалась невинной, но в ней было столько нежности и страсти, что он с удовольствием продолжил бы обучать ее искусству любви.
Соскочив с кровати, Федерико позвонил и заказал завтрак, а затем быстро оделся. На полу возле кресла он увидел сумочку Кэсси. Он поднял ее, не заметив, что замок расстегнут. Когда содержимое пестрым потоком упало к его ногам, Федерико нагнулся и стал поспешно засовывать все обратно, опасаясь, как бы Кэсси не застала его за столь неприглядным занятием. Неожиданно взгляд его упал на водительские права. Несколько секунд он с улыбкой смотрел на фотографию, затем увидел имя. Кассандра… Кассандра Ллойд!
И тут он понял, какую чудовищную ошибку совершил. Бармен в клубе, очевидно, указывал ему на Кэсси, а он, увлеченный и очарованный ею, посчитал, что речь идет о ее подруге, нескладной и некрасивой блондинке. Федерико в оцепенении смотрел на фотографию, пытаясь справиться с охватившим его смятением. Мерзавка оказалась великолепной актрисой и с легкостью обвела его вокруг пальцев. Сознательно солгав, скрыв настоящее имя, Кэсси лишь подтвердила свою вину. А он лежал в ее объятиях, ослепленный страстью!
Федерико содрогнулся. Что ж, он принимает условия ее игры. Сейчас он точно знал, как ему действовать. Когда Кэсси полностью окажется в его власти, он жестоко отомстит за брата. Федерико постучал в дверь ванной и крикнул:
— Жду тебя за завтраком!
4
Приняв ванну и кое-как закрутив волосы узлом на макушке, Кэсси нанесла на лицо немного косметики и с сильно бьющимся сердцем спустилась по уже знакомой резной лестнице. Поведение хозяина дома показалось ей странным: он даже не поздоровался с ней. Может быть, так поступают все мужчины, когда добьются своего? — мелькнуло неприятное подозрение.
Миловидная служанка с приветливой улыбкой встретила ее в холле. Но Кэсси не улыбнулась в ответ. Она была слишком возбуждена, чтобы соблюдать условности. Служанка провела ее в красиво обставленную столовую с длинным полированным столом в центре.
Когда она вошла, Федерико поднял голову и окинул ее неторопливым оценивающим взглядом. Серые глаза на мгновение задержались на ее обнаженных плечах, но ни один мускул не дрогнул на его лице. Федерико встал и подошел к Кэсси. Сейчас на нем была белая рубашка с короткими рукавами и серые брюки. Кэсси невольно отметила, как рубашка оттеняет его смуглую шелковистую кожу, как ладно сидят на нем брюки, подчеркивая мускулистые бедра.
— Присаживайся. Хочешь кофе? — спросил он с холодной учтивостью.
Его безразличный тон только усилил раздражение Кэсси. Как он смеет вести себя так, словно этой ночью ничего не случилось? Как смеет разговаривать с ней, как с посторонней?
Но она молча села на предложенный ей стул. На столе Кэсси увидела серебряный кофейник, кувшинчик со сливками, красивые старинные фарфоровые чашки с блюдцами и тарелку с розовыми и белыми миндальными пирожными. Однако есть ей совсем не хотелось.
Она наблюдала, как Федерико неторопливо помешивает ложечкой кофе, и мечтала дотронуться до его руки. Но напряженно сжатые губы Федерико предостерегли ее от этого. Кэсси затаила дыхание.
После неловкого молчания он поднял глаза. В их глубине промелькнуло что-то похожее на боль или отчаяние, но Кэсси не могла бы поручиться в этом. Федерико тяжело вздохнул и произнес:
— Я не собираюсь притворяться, что сожалею о том, что произошло между нами. Как я могу? Ты была прекрасна. — При этих словах на его смуглых щеках проступил румянец. — Я безумно хотел тебя. И все еще хочу. Тем не менее этого не должно было случиться. Ты понимаешь меня?
