Развод и прочие пакости - Татьяна Рябинина
А Ирина, кстати, мне понравилась. Хотелось порадоваться за него. Было немного странно, что они решили жить вместе именно в тот момент, когда мы с Антоном расстаемся, но, видимо, так распорядилась вселенная. Круговорот отношений в природе.
В конце концов я решила посвятить этот день себе, любимой. Что делают девочки, когда им фигово? Чистят перья, покупают шмотки, балуют себя всякими приятностями. Девочка я или нет?
В салоне красоты, куда я обычно ходила, за полный заход без записи пришлось, конечно, доплатить, но сегодня мне было не до экономии. Загрузилась туда на полдня, заодно и время убила. Вышла красивая-прекрасивая, аж самой стало страшно. Прогулялась по «Галерее», купила платье, туфли, сумку. Неспешно и вкусно пообедала в ресторане. Вернулась к отцу за чемоданом, вызвала такси.
Было, правда, малодушное искушение остаться еще хотя бы на денек. От одной мысли, что вернусь в пустую квартиру, где когда-то была так счастлива, сводило скулы.
Нет, Ира, сказала я себе, не имеет смысла тянуть. Все равно придется. Развод не приходит один, он тащит за собой целую свору всевозможных пакостей. Не говоря уже о фантомных болях. В первую ночь было хуже всего, но это был своего рода болевой шок. Потом боль стала тупой. Этой ночью я отрубилась, наверно, раньше, чем добралась до подушки, а вот следующая предстояла… мама не горюй.
Потому что дома. Потому что одна.
Наверно, больше всего я боялась, что Антон не уехал. Сидит и ждет. Чтобы поговорить. Попытаться убедить, что это была роковая ошибка, минутная слабость, а любит он только меня. И вообще жить без меня не может. Или даже чтобы на голубом глазу заявить: а секса-то и не было. Ты ведь не видела, Ира, скажи, ну не видела же! Искушение было, секса – нет.
Боялась, что заронит семечко сомнения. Ведь и правда же половой акт как таковой мне не показали. Ну да, Инесса там лежала голая под простыней, но Антон-то вышел одетый.
Мне не понадобилось ничего видеть, чтобы понять: было все. Хватило одного взгляда на него – вполне одетого. Но сомнения – они такие. Не пустишь их в дверь – пролезут в окно. Поэтому лучше обойтись без разговоров.
Пожалуйста, пожалуйста, взмолилась я, поднимаясь в лифте. Пусть его не будет.
Ну хоть одну мою молитву услышали. В квартире было пусто. На половине Антона в шкафу – тоже. Что-то все-таки остались, и я прошла, сгребая в пакет. Хотела выбросить в мусорник, но в последний момент притормозила. Показалось как-то мелко. Поставила пакет в угол. Если до утра желание не пройдет - выкину.
Интересно, куда он поехал со всем барахлом? Не к Инессе же. Своего жилья у Антона не было. С первой женой снимал квартиру, потом жил у второй, потом снова снимал. Я подкалывала иногда, что на мне он женился ради прописки. В каждой шутке, как говорится, есть доля шутки.
Да в конце концов, какое мне дело. Пусть хоть на улице живет.
Открыв сейф, я достала Лоренцо, протерла мягкой тряпочкой. Проверила ноту ля, подтянула струны.
- Ну что, мой хороший, скучал по мне? И я по тебе.
Первое, что закололо в пальцы, - «Вокализ» Рахманинова. Я любила вот так дать свободу памяти: что она достанет из закромов. А лежало там очень много всего. Я легко читала с листа, и музыкальная память у меня была невероятно жадная. Стоило проиграть несколько раз по нотам – врезалось намертво.
Это было настоящее наслаждение – растворяться в звуках, рождающихся в содружестве струн, смычка и пальцев, вслушиваться, как отзываются струны внутренние. Соседи? Ну не зря же я вбухала столько денег в качественную звукоизоляцию, можно было играть даже ночью, никого не беспокоя.
Меня захватило так, что я полностью потерялась в пространстве и времени. Пока не обнаружила, что на часах половина первого, а я плачу под «Песню из секретного сада» Рольфа Лёвланда. Не без сожаления убрав Лоренцо в сейф, я упала на диван и уснула, даже не раздевшись.
Глава 11
Проснувшись с тяжелой головой и затекшей шеей, я поплелась в ванную.
Ой, мамочки, кто это? Вроде, вчера полдня в салоне красоты провела, откуда ж это пугало взялось? М-да, деньги на ветер.
А часы показывали, что не мешало бы поторопиться.
С другой стороны, в таком виде заявиться на репетицию тоже не вариант. Только красивой и с высоко поднятой головой. А то Лоренцо будет за меня стыдно. Ничего, подождут. Не стоит, конечно, давать Маркову козыри в виде нарушений трудовой дисциплины, но…
Нет, сегодня – подождут.
Я даже нарочно пыталась притормозить, но привычка делать все быстро взяла верх. После душа, косметических процедур и ведерной чашки кофе я стала больше напоминать человека. Надела новое платье, туфли, покидала все нужное в новую сумку, уложила Лоренцо в футляр.
Его я заказывала в Германии – прямоугольный, карбоновый, с водонепроницаемым чехлом и бархатным ложем на поролоновой подложке. Не баран чихал! Дилер уверял, что в таком скрипку можно сбросить этажа со второго, а то и с третьего, и ей ничего не будет. Но такие эксперименты я, разумеется, ставить не стала бы. Достаточно того, что пару раз Лоренцо падал просто на пол, и я с лупой разглядывала каждый миллиметр: не дай бог трещина или скол. В футляре было все: карман для нот, отделение для смычков и еще одно - для струн, мостика, канифоли и прочих аксессуаров. И гигрометр, и увлажнитель, и покрывало. В общем, своего рода домик для Барби.
Уже надев плащ, я спохватилась, что надо вызвать такси. На репетиции мы всегда ездили с Антоном вместе, на машине. Не везти же в метро скрипку стоимостью в семьсот килоевро! Права у меня были, но водила я плохо. А придется. На такси не накатаешься. Хотя… надо подумать и посчитать. Сколько сейчас стоят сами машины, бензин, сервис и парковки – может, на такси как раз и дешевле.
Несмотря на известность, своего собственного постоянного помещения мы так и не выбили. Несколько лет назад нас пустил в приживалы Дом музыки, но график приходилось составлять так, чтобы не стеснять коренных обитателей.
Я даже не опоздала. Когда такси подъехало к Алексеевскому дворцу, до начала репетиции оставалось десять минут. У входа стоял какой-то мужчина и разговаривал по телефону. Подойдя ближе, я узнала Громова. Он кивнул мне
