Жесткий отказ (ЛП) - Ней Сара
У меня голова идёт кругом, и не из-за бейсбольных карточек.
Что, чёрт возьми, Базз делал во время этого обмена репликами? КАКОГО ХРЕНА ОН НАТВОРИЛ?
Любопытство убьёт меня, если я не выясню подробности. Очевидно, он лживый говнюк, учитывая, что всё, что тот мне сказал, это то, что у неё было плохое отношение.
Что ж, неудивительно — он думал, что её отношение отстой, потому что она отвергла его.
Что за придурок.
Мне нужно поговорить с ней, услышать её голос и… извиниться. Даже пресмыкаться за грехи моего друга. Вернуть её расположение, чтобы она не передумала продавать мне эти карточки.
«Способ всё испортить, Ной. Если бы ты сам пошёл за карточкой, этого бы никогда не случилось».
Я: Не знаю, что сказать о сегодняшнем дне, кроме того, что я был сам не свой. Пожалуйста, не отказывай мне в покупке коллекции из-за моего плохого поведения.
Миранда: Всё это прекрасно и хорошо, что ты так говоришь постфактум, но сегодня ты поставил меня в неловкое положение. Почему ты решил, что я буду в порядке, если ты будешь так со мной разговаривать?
Боже. Я собираюсь убить Уоллеса.
Сверну его грёбаную шею голыми руками.
Я: Не возражаешь, если мы поговорим по телефону? Думаю, так было бы проще.
Более лично и легче пресмыкаться, хотя она может заметить, что мой голос не тот, что у Базза. Выдаст ли это меня? Заметит ли она вообще?
Миранда: Что ты собираешься делать? Попытаешься переубедить меня?
Я: Позволь мне хотя бы попробовать.
Миранда: Ты действительно нечто. (ГРОМКИЙ ВЗДОХ) Хорошо. Ты можешь позвонить мне, но должен пообещать, что не будешь флиртовать или валять дурака.
Да, да, я понял. Какое бы удовольствие я ни получал с ней, оно умерло со словами «Ты просто не в моем вкусе». А ещё та часть, что я к ней приставал, но больше всего меня отвлекает тот факт, что Базз сорвал эту сделку, и мне нужно её спасать.
Я худший человек для этой работы, потому что понятия не имею, как разговаривать с женщинами.
Путаница затуманивает мой мозг, и я обдумываю все факты. Базз Уоллес, международный плейбой, не в её вкусе. Если высокий, темноволосый, красивый и богатый — это не то, что она ищет, тогда что же? Вряд ли уместно спрашивать; она совершенная незнакомка. Мы проводим деловую сделку, а не подбираем партнёров в приложении для знакомств. И всё же я хочу знать, какую девушку не привлекает такой парень, как Базз Уоллес. Парень, у которого, на мой взгляд, есть всё.
Я не завидую Баззу Уоллесу. Она не захотела его даже на одну ночь.
Хотя позавидовал бы, если бы она восторгалась им. Или, не дай Бог, приняла бы его предложение пойти куда-нибудь — или, в данном случае, трахнулась бы с ним. Чёртов Базз. Где, чёрт возьми, он вырос? В сарае? Разве мать не научила его хорошим манерам?
Уоллес как раз из тех парней, которые портят репутацию студентам-спортсменам. Испорченный. Хорошо выглядит. Дерзкий. Мы не учились в одном колледже — он учился в штате Флорида, а я на Восточном побережье, — но каждый год мы играли по несколько матчей друг против друга, оба одновременно попали на драфт, оба подписали похожие контракты.
Мой контракт приносит мне больше денег, чем его — на десять миллионов баксов, если быть точным, — и я ухмыляюсь, выпрямляя спину.
Самое странное, что Уоллес не склонен к соперничеству, когда дело касается его друзей. Шокирующе, я знаю, но парня не беспокоит тот факт, что его агент не принес ему больше денег. И тот факт, что у меня дом больше. Не подшучивает надо мной по поводу моего грузовика.
Базз просто хочет потусоваться.
Это чертовски странно, парень с таким эго не пытается всех переплюнуть.
Одно бонусное очко в его пользу.
Мой телефон тренькает, пока я сижу и всё обдумываю.
Миранда: Эй, ты всё ещё здесь? Ты звонишь или нет? Круто, если ты не можешь — у меня есть дела по работе.
Мои ладони вспотели, и я вытираю их, почти нервно. Провожу рукой по своим лохматым волосам, как будто собираюсь ответить на видеозвонок.
Нажимаю на её контакт. Пока идут гудки, сердце бешено колотится в груди. Чёрт, я не помню, когда в последний раз звонил женщине, если не считать маму.
«Не бери трубку, не бери трубку, не бери трубку».
Она берет трубку.
— Алло? — Приветствие в лучшем случае неуверенное, несмотря на то, что девушка знала, что я позвоню. — Это Миранда.
Такой деловой и профессиональный тон.
— Привет. Это Ной. — Даже для моих собственных ушей мой голос звучит неуверенно, и я стону.
— Ной? — Миранда снова колеблется, сбитая с толку. — Какой Ной?
Чёрт возьми, точно — она думает, что меня зовут Базз, потому что я сказал ей так меня называть.
Я закатываю глаза от абсурдности всей этой ситуации: сначала сообщения, потом я посылаю кого-то другого за карточкой, он притворяется мной, она думает, что он подонок, и вот я с опаской звоню ей, чтобы признаться.
И я так и сделаю.
В конце концов…
— Эм, парень, который только что купил твою карточку Хэнка Арчера? — Почему мой голос звучит так чертовски нервно? Я провожу пресс-конференции перед прессой, ради Бога — я могу справиться с телефонным звонком симпатичной девушке.
«Ты не знаешь, что она симпатичная, придурок — просто предполагаешь, что это так, потому что Уоллес не стал бы приставать к ней, если бы она была не в его вкусе».
Я много раз видел его в действии, и знаю, что парень никогда не приставал бы к непривлекательной женщине, так что Миранда, должно быть, симпатичная.
— Тебя зовут Ной?
— Да. — Я глупо улыбаюсь, стоя у своей кухонной стойки и нервно щелкая колпачком авторучки из чистого золота. На ней выгравированы мои инициалы, подарок от моего агента, когда я подписывал контракт.
Щёлк.
Щёлк, щёлк.
«Прекрати, Ной, ты нервничаешь».
— Ной, — повторяет она. — Намного приятнее, чем Базз или Бейсмен, хотя странно, что у тебя больше одного прозвища. — Она смеётся, удивлённая и обрадованная этой новой информацией, и я понимаю, что Базз, должно быть, использовал моё прозвище вместо своего. Список его промахов становится всё длиннее и длиннее. — Оу, мне нравится твоё имя, Ной. Почему ты представился прозвищем? Базз и Бейсмен точно не слетают с языка.
Это не так, но Ной, несомненно, красиво звучит из её уст; я ещё раз хочу услышать, как она произнесёт моё имя.
Почему Уоллес сказал ей моё прозвище? Выставил меня чёртовым идиотом. Клянусь, это последний раз, когда я посылаю его выполнять мои поручения.
— Почему Бейсмен? Это странно. — Её голос мягкий и приятный, именно так, как я и представлял. — Подожди, только не говори мне, что это потому, что ты идёшь до конца на первом свидании? — Она хихикает, прежде чем продолжить. — Ты выглядишь как человек, который занимается сексом после того, как знает кого-то три минуты.
«Просто скажи ей, что это был не ты».
«Сделай это».
«Скажи ей».
— Я… эээ… — Я прочищаю горло. — В старшей школе я играл в бейсбол. — И в колледже. Да, и, кстати, я играю за «Чикаго Стим», и меня любит вся нация. — Они назвали меня Бейсменом, потому что я мог бегать по базам, даже если бы не попал в хоум-ран, настолько я был быстр.
— Ах, понятно. Теперь это имеет смысл. А я-то думала, это потому, что ты полный придурок.
Придурок.
Ой.
Она думает, что я придурок, потому что очевидно, что Уоллес вёл себя как придурок, но, чёрт возьми, чтобы она прямо сказала это? Я не уверен, как реагировать на её сарказм, на презрение, сквозящее в её заявлении.
«Успокойся. Её презрение не к тебе, а к Баззу. Она понятия не имеет, кто ты такой».
«Потому что ты лжёшь ей».
Но… я уже проходил это раньше. Когда поклонницы бейсбола узнают, кто ты, где живёшь, они притворяются теми, кем на самом деле не являются, чтобы ты уделял им время, чтобы переспал с ними. Может быть, если им повезёт, то они забеременеют твоим ребёнком, так что ты будешь вынужден платить им по пятнадцать тысяч в месяц или больше, и им больше никогда не придётся работать.
