Жестокие святые - Мишель Хёрд
Наконец, Елена встречается со мной взглядом, и затем страх искажает ее черты.
Она определенно знает, кто я такой.
Слегка наклонив голову, я говорю:
— Я не знал, что у Тино есть дочь.
Елена не предлагает мне объяснить свою секретность, окружающую ее. Вместо этого она опускает глаза к столу и тихо говорит:
— Мистер Котрони, для меня большая честь познакомиться с вами.
— Люциан, – предлагаю я.
— Можем мы присоединиться к вам за ужином? – Спрашивает мадам Келлер.
Не отрывая взгляда от таинственной Елены Лукас, я отвечаю:
— Конечно.
Я снова сажусь на свое место и наблюдаю, как садятся две женщины. Спина Елены выпрямлена от напряжения, ее глаза устремлены прямо перед собой, очевидно, избегая смотреть на меня. Это только делает меня более осторожным. Мой отец научил меня быть особенно бдительным по отношению ко всем, кто не может установить зрительный контакт. Это означает, что они определенно что-то скрывают.
— Тино держал тебя в секрете по какой-то причине? – спрашиваю я, желая узнать историю ее внезапного появления. Мой отец также научил меня подвергать сомнению все и никому не доверять.
— Нет, – бормочет Елена, ее голос мягкий и женственный.
На моем лбу начинает появляться морщинка, и я перевожу взгляд на мадам Келлер, которая быстро объясняет:
— Валентино держал Елену в изоляции для ее собственной защиты.
— Где? – спрашиваю я, когда мой взгляд возвращается к Елене. – Я был на вилле и никогда тебя не видел.
Какого хрена Валентино Лукасу нужно скрывать от нас свою единственную наследницу?
— Мой отец не вовлекает меня в свой бизнес, вот почему я была удивлена, что он послал меня сюда, – говорит Елена, а затем на ее лице появляется облегчение, когда официант прерывает нас.
Я жду, пока дамы сделают свои заказы, прежде чем отдать свой официанту.
— Бурбон, чистый. Филе среднего размера.
Когда официант уходит, уголки рта мадам Келлер приподнимаются. Несмотря на то, что ей за семьдесят, она все еще хранит остатки своей красоты.
— Елена здесь, чтобы научиться торговле. Она поздно присоединилась, так что я надеюсь, вы возьмете ее под свое крыло.
Уголок моего рта приподнимается, когда я издаю смешок.
— Вы же знаете, что в нашем мире каждый сам за себя.
Мадам Келлер подхватывает мой смешок своим собственным.
— У вас есть деловые связи. Ее выгода – это и ваша выгода, не так ли?
— Прямо сейчас это так. – Мой взгляд возвращается к Елене, которая все еще отказывается смотреть на меня. – Завтра это может быть совсем другая история, – бормочу я.
— У меня нет намерения посещать тренировки, которые мой отец запланировал для меня, – наконец говорит Елена. Ее взгляд устремляется ко мне. – Я не буду управлять бизнесом после моего отца.
Моя бровь приподнимается, и мой взгляд устремляется на нее.
— Почему нет? Есть ли еще один наследник, о котором я не знаю?
Елена качает головой.
— Я единственный ребенок в семье. Я просто не заинтересована в том, чтобы быть частью мафии.
С каждым словом, слетающим с ее губ, тайна, окружающая ее, становится все глубже. Я никогда не встречал никого, похожего на нее. Женщин, родившихся в мафии, воспитывают как принцесс. Они бросают вызов и требовательны. Они держат сердца своих отцов на ладони и из-за этого ожидают, что их будущие мужья будут обращаться с ними как с королевами. Они откровенны и прирожденные светские львицы. Из того, что я видел до сих пор, Елена совсем не похожа на них. Она почти... пугливая.
— Твой отец знает об этом? – Я спрашиваю.
Официант приносит наши напитки, и я делаю глоток своего бурбона, ожидая ее ответа.
Елена только качает головой.
— Почему ты здесь? – спрашиваю я
Ее глаза устремляются к моим, и прежде чем она успевает отвести взгляд, я заставляю ее продолжать смотреть на меня. Ее губы приоткрываются, но когда она не отвечает мне, я понижаю голос с предупреждением:
— Елена, почему ты здесь?
Если это для того, чтобы отвлечь меня, чтобы мое внимание не было сосредоточено на семейном бизнесе, то Тино совершил большую ошибку. За которую он заплатит своей жизнью.
Страх танцует в светло-карих радужках Елены, а затем она медленно выдыхает.
— Я здесь ради себя.
Ничто из того, что она говорит, не сходится, и это заставляет меня немного наклониться вперед. Я беру стакан и медленно поворачиваю его, прежде чем мои глаза снова встречаются с ее.
— Осторожнее, Елена. Я не люблю секреты. Если твоя семья намерена подыграть главе мафии, то я предлагаю тебе передумать.
Елена тяжело сглатывает, а затем поднимается на ноги. Она бросает на мадам Келлер извиняющийся взгляд.
— Прошу меня извинить.
Подозрение скользит по моей спине, когда Елена отходит от стола, но затем она останавливается. Я наблюдаю, как поднимаются ее плечи, когда она делает глубокий вдох, прежде чем развернуться и пойти обратно ко мне. Внезапно ее шаги становятся уверенными, когда она поднимает подбородок. Ее глаза встречаются с моими, и когда она подходит к столу, она говорит:
— Я понятия не имею, что планирует делать мой отец. Я здесь не ради тебя или кого-то еще. Все, чего я хочу, – это чтобы меня оставили в покое. Я просто хочу насладиться своим пребыванием в Академии Святого Монарха.
Поднимаясь на ноги, я сокращаю расстояние между нами. Я останавливаюсь в нескольких дюймах от Елены, и мгновенно ее взгляд опускается на мой галстук. Она едва достает мне до плеча, и это заставляет другой вид энергии бурлить в моих венах.
Я начинаю наклоняться, и от Елены исходит мягкий аромат, от которого у меня текут слюнки. Притяжение вспыхивает между нами, но затем его затмевает страх, исходящий от нее волнами. Это пробуждает во мне хищника. Ее было бы так легко захватить, доминировать.
Я позволяю своим губам коснуться мочки ее уха, когда шепчу:
— Не пытайся меня наебать. Никто не посещает Академию Святого Монарха без скрытого мотива. Если ты думаешь, что сможешь покорить меня своей красотой, ты ошибаешься.
Воздух между нами
