Единственная для Люцифера (СИ) - Вуд Марина

— Куда? — Она ухватилась рукой за перила.

— Туда, — ей приходилось подбегать, чтобы успевать за мной.

— Дай мне хотя бы куртку одеть, — запротестовала она уже внизу.

— Одевай, — я снял с вешалки пуховик и кинул ей в руки. Сам одел на ходу пальто, и мы вышли на улицу. Я подогнал автомобиль и усадил в него Лили. Затем сел сам и быстро выехал за ворота.

— Куда мы едем? — Взволновано спросила она, оборачиваясь на наш дом, который оставался далеко позади.

— Туда, где нам никто мешать не будет. — Выпить хочешь?

— Я? Не очень. Паоло, ты меня пугаешь. Куда мы едем?

— Поедем в наш бар, — реально, не в гостиницу же ее везти. Тем более, что разговор нам предстоит долгий.

— Там ведь закрыто сейчас, — боковым зрением вижу, как она недоверчиво смотрит на меня.

— Вот именно, — лукаво улыбаюсь ей. — Нам там никто мешать не будет. И подсушивать нас тоже.

Лили

Я оттягивала этот разговор настолько, насколько только могла. Моя душа только перестала ныть и мне совершенно не хочется заново ковырять свежезажившую рану. Я изменилась. Я выросла над собой за этот период. И больше не хочу страдать. Ведь я имею на это право? Правда?

Но Паоло не успокаивался. Его будто бы кто-то подменили Сиэтле, а нам отправили нам обратно никому не известную копию. Когда брат вернулся я чувствовала, что что-то не так. Я видела, как его прёт. Это глубокие вздохи. Тяжелые взгляды. Он будто хочет что-то сказать и не может. Он не понимает. Не понимает, что мне больше не нужны его слова. Все прошло. Перегорело. Во мне что-то перегорело. Осталось сплошное выжженное поле. Пустота.

Я знаю, насколько тяжело жить с недосказанностью. И только поэтому я даю ему возможность облегчить свою совесть. Или что там у него. Не сопротивляясь, я сажусь в его автомобиль и не возражая еду с ним в наш бар. Я заранее знаю, что ему ответить на его душевные излияния. У меня в голове давно готов этот текст.

Бар Infernum — это одно из любимых детищ семьи Луккезе. Когда отчим легализировал свой бизнес, это заведение было одним из первых. Я никогда здесь раньше не была.

Мы останавливаемся рядом с баром. Паоло открывает дверь и подает мне руку, помогая выйти из авто. Закрывает машину, и мы идем ко входу. Брат достает из кармана ключ и вставляет в замочную скважину: — Не понял?! — Он толкает дверь, и она поддается отъезжая в сторону. — Здесь открыто. Странно.

Заходим внутрь и… Сука! Не привыкну к этому никогда. Кровь… Много крови… Марио, рядом с которым стоят его опричники. Поворачиваю голову и внос ударяет металлический запах крови. Хочется закрыть рукой нос. Я набираю побольше воздуха и стараюсь задержать дыхание. Морщусь. Спокойно. Главное сохранять спокойствия в такие моменты. При этом внутри я бьюсь в тихой истерике. Я не слышала диалог между Паоло и его отцом. Я стараюсь не смотреть на трупы. Мой взгляд привлекает фигура справа.

— Ее зачем притащил? — Отчим практически переходит на крик.

— Лилиан напросилась ехать со мной, — Серьёзно? Он сейчас на меня съезжает? Я, конечно, понимаю, что он боится Марио. И я его боюсь. Что греха таить, мы все боимся его гнева. Но вешать всех собак на меня, увольте. — Ей дома скучно было. И я решил, что ничего страшного не случиться, если она развеется немного. Да? — Паоло поворачивает голову и смотрит в мою сторону.

— Э-э-м… — я сдаюсь. Мне нечего сказать и поэтому приходиться подтвердить слова Паоло. — Папа, пожалуйста, не ругайся на нас за это, — пытаюсь смягчить этого головореза и снова перестаю слушать, о чем они продолжают говорить, потому как снова переключаюсь на этот странный объект, лежащий на полу. Я подхожу к нему. Это молодой мужчина. Судя по запаху, который от него исходил, он изрядно пьян. Он завернулся в пальто. Повернулся на бок и громко захрапел.

— А с ним что? — Произношу в голос. Блин, он что, спит? Как он может здесь спать? И вообще, кто это? Марио что-то отвечает. Но я его не слушаю. Слышу только как по залу раскатывается коллективный смех. Не отрывая своего взгляда, без малейшего стыда, я присаживаюсь на корточки и рассматриваю спящего незнакомца. У него странные татуировки на руках. Черепа и их много, они как будто опускаются вниз к пальцам. Жутковато… как с картины «Апофеоз войны». Интересно что они значат? Пальцами, осторожно убираю в сторону волосы с его лба. Вижу ссадины на лице. Мне почему-то становиться его даже жаль. Он так мило спит, укутавшись в своё пальто и склонив голову на бок. Если бы только, не запах алкоголя…

— Лили, поехали, — Паоло берет меня за локоть., поднимает и мягко подталкивал к выходу. Я послушно шагаю и пока мы не выходим из зала, все время оборачиваюсь и смотрю на громко сопящего человека.

7

Люцифер

Я просыпаюсь в какой-то белой комнате. Здесь слишком светло. Главное, чтобы это была не лечебница для душевно больных. Ненавижу белый цвет. Я с трудом раскрываю глаза. Вчерашний алкоголь отзывается тремором в моем теле. Нужно срочно что-нибудь снова выпить. Но ебать, где я? Спускаю ноги с кровати. Осматриваюсь. Ага. Есть уборная. Уже легче. Захожу туда. Передо мной висит зеркало. Какое-то незнакомое чмо смотрит на меня оттуда. Только татуировки и шрамы на нем мои. Все остальное мне не знакомо. Но реально, где это я? Этот вопрос не даёт мне покоя пока я моюсь. Затем, когда чищу зубы.

Успеваю завернуть вокруг бедер полотенце, в тот момент, когда раздается настойчивый стук в дверь. Ни хрена себе, в богадельне ещё и стучат. Вот это нынче сервис. Снова стук. Я молчу. Кому надо тот сам войдёт. Жду. Спустя несколько секунд дверь все же тихонько открывается и в неё заходит женщина лет сорока. Она одета в строгое черное платье и белый фартук.

— Доброе утро мистер… Ой! Простите, — останавливается в пороге и резко отворачивается. Хочет выскочить обратно за дверь, но я останавливаю ее.

— Подождите. И можно без мистера, мадам. Можно вообще без имён. Скажите лучше, где я?

— Вы в доме мистера Луккезе — смущенно отвечает. — Точнее, в одной из гостевых комнат, — она держит в руках какие-то пакеты.

— А как я сюда попал? — Сажусь на кровать. Нихуя не помню. От слова совсем. Как будто вышибло вчерашний вечер.

— Вас привезли, когда вы спали, — она все так же стоит ко мне спиной.

— Понятно, что ничего не понятно, — я оглядываюсь по сторонам. Ершу рукой мокрые волосы.

— Я вам вот принесла новые вещи, — отводит руку с пакетами в сторону, и я забираю их. Мистер Луккезе просил передать, чтобы вы переоделись и спустились вниз.

— Я понял. Спасибо… Как вас зовут?

— Мария, — тихо отвечает.

— Спасибо Мария. Можете идти, — после моих слов женщина тихонько, так же как и вошла, выскальзывает в коридор.

Надо же, все предусмотрели от трусов до обуви. Из предоставленных вещей я выбрал чёрную рубашку и такие же брюки. Достал туфли. Надо же, даже размер ноги угадали. Посмотрел в зеркало. Ну уже получше. Только постричься не помешает. Сейчас бы еще сигарету и идеально. Снова раздается стук в дверь.

— Войдите! — говорю максимально громко.

— Мистер, — доносится из-за двери тонкий женский голос, — если вы готовы, вас просят спуститься к столу.

Ладно. Раз уж меня так настойчиво приглашают, я не могу отказать. Выхожу из комнаты. Спускаюсь по лестнице. На встречу ко мне поднимается белокурый ангел чистой воды… вылитая юная Лолита. Какая девочка! Глаз не оторвать. Хочется даже присвистнуть. От такой бы, я не отказался. Она тормозит на несколько ниже ступеней от меня.

— Доброе утро! — произносит как-то несмело. Боится видимо. Правильно. Пускай лучше боится. Таких, как я надо не то, что боятся, а при одном виде — крестится.

— До этого момента я думал иначе, — какие губы… а ноги… мои глаза блуждают по ее телу.

— Что? — Непонимающе таращит на меня свои глазищи.

— До встречи с вами, это утро не было столь прекрасным. Скажите, юная нимфа, кто же вы? — От души иронизирую, упиваясь ее робостью.

— Я дочь Марио Луккезе, — тараторит она. — То есть, падчерица, — зачем-то отвечает она, хотя меня не интересуют их семейные узы. В глаза не смотрит. Точно боится.