Отстань, девочка! (СИ) - Рэй Вера

За раздумьями, я не обращал внимания на заинтересованный взгляд Вали. Все же, для бедного студента — 500 рублей — это добрая часть стипендии. Так что в понимании малолеток я был «богачом». Знала бы эта маленькая стерва, что у меня есть немаленький счет в банке, я бы уже имел ее где-то в университетском туалете.

Почему всех кругом интересуют только деньги? Достали все…

Закинул рюкзак на плечо, после чего пересел за свободную парту, поймав на себе офигевший взгляд все той же Вали. А Беляева на меня больше не смотрела. Кажется, обиделась. Да и пофиг… Быть может, хоть теперь она от меня отстанет.

Началась лекция философии, и я понял, что переоценил преподавателя по психологии. Оказывается, есть лекторы, на лекциях которых может быть еще более скучно. Стоит ли говорить о том, что я уснул практически моментально?

Да уж… Пожалуй, это самый дорогой сон в моей жизни. Даже в дорогих гостиницах я платил гораздо меньше, чтобы просто поспать.

Сквозь сон я слышал что-то про бабочек, любовь, привязанность. Но не придавал этому никакого значения. Пока до моего сознания не донесся голос Мелиссы.

— Любви нет, — вдруг отрезала она… А я проснулся моментально, потому что удивился найти единомышленника в ее лице. Любви нет, точно… Странно, что она поняла это так рано… А вместе с тем, я продолжал ее слушать. И мне, чтоб его, нравилось все, что говорила эта маленькая девочка. Я мог бы подписаться под каждым ее словом.

Глава 8

Мелисса

— По результатам анонимного голосования, мы сегодня побеседуем на тему любви… — фу, какая гадость… Неужели тем больше нет? В мире столько проблем, а они… Любовь?! — Практически единогласно. Собственно, чего и следовало ожидать. В вашем возрасте многие мечтают о романтике! — упершись задницей о край стола и сложив руки на груди, говорила преподаватель философии.

Елена Николаевна не раз упрекала нашу группу в безинициативности… Курс философии у нас начался в начале этого семестра. Лично мне он кажется бессмысленным для нашей специальности. Ну перед кем философствовать в детском саду? Но он обязательный, так что выхода нет.

Обычно Елена Николаевна затрагивала слишком глубокие темы, так что ей приходилось практически всю лекцию вести монолог — никто не вступал с ней в дискуссию, не вел беседу и даже мало кто мог ответить на ее вопросы.

Вот она и решила, что пусть хотя бы одна лекция пройдет более-менее активно, так что позволила нам самим выбрать тему для обсуждения. Я, например, голосовала за обсуждение проблемы загрязнения Мирового океана. Видимо, я была единственной в желании обсудить реально значимую проблему.

Любовь…

Фффффуууууу.

И пока девчонки рассказывали о бабочках в животе, меня начинало конкретно тошнить, а мои зрачки закатывались в глазах одновременно с движением часовой стрелки. Хотелось, чтобы эта лекция как можно быстрее подошла к концу. А принимать участие в обсуждении не было ни единого желания.

Потому что бабочки в животе — это еще цветочки по сравнению с тем, что говорили наши ребята.

— Любовь — это грудь минимум третьего размера! — серьезно! То есть, любовь даже не к человеку, а только к одной части тела! Как же это пошло…

Ощущение, что я попала в какое-то закрытое помещение, где собрались одни маразматики. И мне не выбраться до тех пор, пока не начнется перерыв. Эх… Скорее бы…

А потом случилось кое-что еще более ужасное. Лично для меня, задевшее меня до глубины души.

Я услышала слова Максима Семенова. Честно говоря, его речь немногим отличалась от слов остальных парней. Только по его словам можно было понять, в кого он влюблен.

Если вы вдруг решили, что он обратился ко мне, то это не так. К сожалению… Сама я еще с первого учебного дня заподозрила что-то неладное. Мне сразу понравился Максим, который тогда сел возле меня и даже сказал мне: «Привет». Я не влюбилась… Но во мне зародилась симпатия… Очень большая симпатия.

С тех самых пор мы с ним больше ни разу не болтали. Он — единственный человек, рядом с которым я запинаюсь, задыхаюсь и не могу связать слова в предложения. Так что я решила, что чем мямлить и позориться, лучше вообще не контактировать с ним. Но мои чувства от этого не уменьшились.

— Любовь — это когда ты смотришь на ее зеленые глаза, и тебе хочется жить. Когда ты, несмотря на сильное желание поспать, мчишься в универ, чтобы увидеть ее. Чтобы уловить запах ее угольных волос, что так сладко пахнут ванилью. Чтобы надеяться, что когда-нибудь она ответит взаимностью…

Он точно говорил о Вале… Поверить не могу! Он, как и все ребята с нашего курса, был влюблен в эту… Вредную стерву, хищницу…

То есть, прислушавшись к мнениям парней, я могу сделать вывод, что влюбиться они могут исключительно во внешность. А если лицом не вышла, то все, гуляй Вася? В моем случае, гуляй Мелисса?

Ненавижу все это… Тошно…

— Мелисса, а Вы не хотите высказаться? — обратилась ко мне Елена Николаевна… Честно говоря, не особо горю желанием. Но раз преподаватель настаивает. Ладно…

— Любви нет… — произношу на выдохе. — Это всего лишь биохимический процесс в нашей голове. Процесс, который рано или поздно приходит к своему логическому завершению. И что тогда? Человек впадает в отчаяние, его тело заполняется болью… Зачем? Как это избежать? Достаточно всего некоторое время исключить действие катализатора на наш организм. В данном случае — человека, который вызывает «чувства». Не зря в большинстве случаев любовь на расстоянии невозможна. Человек избавляется от этого катализатора, сначала его мучает ломка, но потом он находит новую привязанность, которая помогает ему справиться с предыдущей… Любви нет…

Слышу аплодисменты за своей спиной. Оборачиваюсь на источник звука. Как же меня достал этот человек, а еще больше — его глупая ухмылка. Придурок…

— Идиот… — шепчу, но думаю, он читает это слово на моих губах.

— А ты мне даже понравилась… но только на пару секунд, — отвечает он, не задумываясь о том, что его фразу слышат все. Вот же! Гад!!!

***

— Этот Бородинский меня задел… — шептала Валя на ухо своей единственной подруге.

— Да забей ты… Сразу видно, придурок. Не обращай внимания на его слова.

— Нет, Лен. Ты не понимаешь… Меня задевает его равнодушие.

— Это вопрос времени. Пару дней, и он влюбится в тебя, как любой из этих мальчишек.

— Я не хочу ждать пару дней. Я хочу сделать его своей собачонкой уже сегодня. Увидишь, через час он будет бегать за мной, словно я веду его на своем поводке…

— И как ты это сделаешь?

— Сначала сведу с ума, а потом оттолкну. Мужчины любят мечтать о том, чего не могут получить…

Глава 9

На большом перерыве пыталась найти в социальных сетях страницу, принадлежащую Дмитрию Бородинскому. Никого, похожего на моего временного однокурсника, я не нашла. По возрасту подходил только один, но внешне он даже отдаленно не напоминал придурка, с которым мне пришлось несколько раз за сегодня общаться.

Можно было попросить у отца все о нем выяснить. Но я боялась, что мои подозрения могут оказаться беспочвенными, так что не хотела его в это вмешивать.

Пока не знала наверняка, как буду действовать, но было ясно одно — так просто я этого не оставлю. Иначе мое любопытство сожрет меня изнутри…

В телефоне выскочила реклама какого-то любовного романа, я случайно перешла, и… залипла.

«Он провел пальцем ровную линию от затылка до основания шеи, жадно сжал пальцы, удерживая Асю в своих объятиях… А она не могла сопротивляться. Словно стала добычей злого хищника… Злого, на такого желанного»…

Я сглотнула… И кто писал этот… бред? Бред, но блин, не могу оторваться. Даже прячусь в кабинке туалета, чтобы не дай Бог никто не заметил, что я, Мелисса Беляева, читаю подобную… литературу.

Что бы я там не говорила, и как бы не пыталась всем доказать, что любви нет, но я, как и все девчонки моего возраста, мечтаю о любви…