Екатерина Вильмонт - Трепетный трепач
Но через полчаса она заявилась вместе с Шуриком, очень славным парнишкой четырнадцати лет, с которым Катюха дружила уже целый год. Мы сидели все на кухне, пили чай с каким-то удивительно вкусным кексом, который принесла Елена Павловна, и я видела, что она оттаяла. Было так хорошо, уютно… И вдруг зазвонил телефон. Я почему-то испугалась.
— Я слушаю!
— Лер, это ты? — спросил мужской голос, смутно знакомый, но кто это, я сразу вспомнить не могла.
— Простите, с кем я говорю?
— Ну ты засранка, старых друзей не узнаешь?
— Витька? Ты?
— Я, подруга, я!
— Господи, сколько лет, сколько зим, ты где, что, как?
— Все расскажу при встрече! Подруга, срочно нужна твоя помощь! Только ты сможешь спасти ситуацию! Я готов упасть перед тобой на колени, а если надо то и ниц!
— Да в чем дело?
Это был мой однокурсник по ВГИКу.
— Старуха, спасай!
— Вить, говори толком, что надо!
— И ты спасешь?
— Да от чего, дурья башка? — рассердилась я.
— Позарез нужен талантливый сценарист!
— Тебе? А ты сам?
— Та к я уже утратил квалификацию, я ж теперь в режиссуру подался, к тому же это женская бодяга, я не справлюсь! Понимаешь, у меня в сериале целая куча проблем внезапно образовалась, надо срочно многое в сценарии поменять, а лучше тебя этого никто не сделает. Всего на недельку сможешь в Киев приехать?
— Та к ты теперь в Киеве?
— Ну да, женился, понимаешь ли, на киевлянке, вот и зацепился тут. Мы сериалы погонными метрами клепаем. Лер, спасай! Я слежу за тем, что ты делаешь… Ты молодчина…
— Вить, как я могу? У меня двое детей! Куда я поеду? А по мылу нельзя?
— Ну хоть на два дня приезжай, умоляю, посмотришь на артистов моих, сообразишь, что к чему, я не могу по мылу все объяснить. Я вообще человек несовременный, меня эти гадские гаджеты дико раздражают! Леруня, а когда ты со вторым-то ребеночком успела? Неужто тебе не с кем детей оставить? А то бери их с собой! Пусть Киев посмотрят, красивый же город!
Меня кто-то дернул за рукав. Елена Павловна.
— Лера, если надо остаться с детьми, я останусь. Даже не сомневайся. Езжай куда зовут, проветрись маленько!
Мне вдруг безумно захотелось в Киев, к Витьке, с которым мы дружили, да и лестно, когда к тебе обращаются за спасением ситуации.
И я пообещала завтра же вылететь в Киев.
— Лерка, я всегда знал, что ты человек! Только я сам не смогу тебя встретить, но кого-нибудь обязательно пришлю с табличкой «Леруня»!
Табличку «Леруня» держал такой красивый мужик, что я ахнула. Высокий, широкоплечий, брюнет с черными глазами. Начало многообещающее, подумала я. Где-то я его видела… Он, кажется, актер. И тут же мне стало смешно. Витька не случайно отрядил такого красавца меня встречать. И наверняка еще велел ему меня «окучивать».
— Здрасьте! Вы меня встречаете. Я Лера.
— О! Душевно рад!
Он отобрал у меня сумку.
— Позвольте представиться. Никита Александров.
— А я вас узнала. Вы же снимались у нас в «Фамильном браслете».
— Точно! — расплылся он. — Жаль только роль у меня там небольшая была.
— А у Гаранина вы тоже злодея играете?
— Боже мой, Лера! У нас ведь как? Сыграл злодея, так и дальше будешь… А может, вы что-то придумаете, какой-нибудь перевертыш, а? Мой персонаж вдруг окажется самым благородным, — засмеялся он.
— Я пока ничего сказать не могу, я же ничего о вашем сериале не знаю. А кстати, что у вас там за ситуация, может, введете в курс дела?
— О, у нас все валится. Главная героиня тяжело заболела, в ближайшие три месяца сниматься не сможет, два сценариста вообще отказались, у одного из главных персонажей жуткий запой и еще куча всяких неприятностей. Нас вообще хотели закрыть, но Виктор сказал, что у него есть такой сценарист, который сумеет спасти ситуацию. И вот вы тут! Вся надежда на вас.
— А вы уже выходите в эфир?
— В том-то и дело! Выходим и с приличными рейтингами, пока, правда, только в Украине, но вы же знаете, как это делается.
— Ничего себе задачка… Кстати, а почему сценаристы отказались?
— Не могли найти общего языка.
— С кем?
— Со всеми. И с Витей, и с продюсерами, и друг с другом тоже.
Мы подошли к машине, явно студийной. За рулем ждал толстый дядька с запорожскими усами.
— О, еще дамочку на убой привезли! — хмыкнул он. — Здоровеньки булы, дама!
— Здоровеньки булы, пан водитель! И почему меня на убой привезли? — полюбопытствовала я.
— Ну где такой нэвэличке разгрести таку кучу дерьма?
— Фомич, ты чего девушку пугаешь? Не обращайте на него внимания, Леруня!
— Ох, Леруня, вы лучше на этого гарного хлопца внимания не обращайте, а то он у нас тут гроза всех дивчин.
— Фомич, язычок-то прикуси! — засмеялся Никита.
— Да ладно, дамочка и сама разберется, чай не с гимназии… Тридцатник-то уже есть?
— Фомич!
— Ну что Фомич? Фомич всегда правду-матку гово́рит.
— Женщинам такую правду…
— Ладно, поучи меня еще с бабами обращаться. Их сразу на место надо ставить! А то небось вообразит, что ее за малолетку примут… А у меня глаз-алмаз! Я вот помню одной такой зирке заявил: ты чего, мать, все молодишься, все ж всё равно знают, сколько тебе годочков. И морщинки в твоем возрасте обязательно должны быть, а коли их у тебя нету, значит, ты не живая баба, а кукла крашеная и смотреть на тебя неинтересно. Скажете, я не прав? И этой бедолажке уж точно тридцатник стукнуло, причем не вчера, а года два-три назад. И детишки у нее небось дома плачут, а она сюда к нам прискакала, ситуацию спасть. Это что ж такое делается, если, можно сказать, пигалицу вызывают, как МЧС? Я вас спрашиваю?
Никита только руками разводил, тщетно пытаясь заткнуть чересчур болтливого водителя.
— Скажите, а вы ведь не украинец? — перебила я поток красноречия.
— Это почему ж?
— Ну, слышу я, как вы говорите… Вы только вставляете какие-то словечки, да и то редко, и интонация у вас не украинская, вы небось в Украине лет пять живете, не больше?
— Ну и что с того?
— Да ничего. Просто правду-матку режу.
— Нет, Никитос, видал бабу! — расхохотался вдруг Фомич. — Такая может и спасет вашу шарагу…
Он заткнулся и до конца пути не произнес ни слова.
Никита показал мне большой палец.
Меня привезли в маленькую частную гостиницу недалеко от Крещатика. Номер был небольшой, но очень уютный, со всеми удобствами и даже с мини-баром. Никита ждал меня в машине. Я позвонила домой, там было все в порядке, и побежала вниз.
— Поехали!
Всю дорогу до студии Фомич молчал.
— Леруня, солнце мое, наконец-то! — заключил меня в объятия старый друг.
