Клубника на десерт (ЛП) - Секстон Мари
– Знакомый Джареда. Он дал мне твой номер, дорогой.
Дорогой? Серьезно?
– Меня зовут Джонатан.
– Да. Ты уже говорил, – сказал он, явно забавляясь.
Кое-как у меня получилось не вздохнуть вслух.
– Я лишь имел в виду…
– Я знаю, что ты имел в виду, – прервал меня он. В его голосе завибрировало веселье, что лишь усилило мои подозрения о его чрезмерной женственности. – Джаред дал мне понять, что ты будешь ждать моего звонка.
– Все верно. В смысле, я жду. Ждал. – Я замолчал и сделал глубокий вдох. Меня слегка разозлило то, с какой легкостью он выбил меня из колеи. Я заставил себя сосчитать до пяти. До десяти было бы лучше, но люди, как мне было известно по опыту, редко давали мне такую возможность. – Да, Джаред упоминал, что в Финиксе у него живет друг, – продолжил я, немного поуспокоившись, – правда, он не сообщил мне твоего имени. – И, если честно, тот короткий разговор, больше месяца тому назад случившийся в шумном казино в Вегасе, давно вылетел у меня из головы.
– Значит, ничего, что я позвонил?
– Конечно. Просто ты застал меня врасплох, вот и все.
– Ты в аэропорту.
Это был не вопрос, и я удивился:
– Откуда ты знаешь?
– Услышал. Конкретно этот тип хаоса мне прекрасно знаком.
– О, – ответил я, потому что сейчас ничего умнее придумать не мог. Ко мне опять ползла моя сумка, и я твердо настроился на сей раз не пропустить ее.
– Дорогой, я невовремя? Ты улетаешь?
– Прилетаю, – сказал я. – Только что возвратился в Финикс.
– Значит, как нельзя вовремя. Ты вечером занят?
– Сегодня? – удивленно спросил я, и сумка вновь проехала мимо. – Да чтоб тебя!
– Не желаешь составить мне компанию за ужином? – спросил он, проигнорировав мою вспышку.
– Я… ну… мне нужно разобрать вещи и…
Я медлил с ответом, пытаясь решить, осталась ли у меня энергия для словесной эквилибристики, которая требовалась на свиданиях вслепую. И заранее ощутил усталость. С другой стороны, перспектива того, что могло произойти после ужина, была, несомненно, заманчивой. В Лос-Анджелесе у меня не было времени на какой-либо интим, кроме как со своей рукой. Фактически, из-за нехватки времени наш с ней роман тянулся уже около месяца. И тем не менее. Не было никаких гарантий, что планы моего собеседника совпадали с моими, а спрашивать напрямую мне показалось грубым.
Словно прочитав мои мысли, он произнес:
– Дорогой, это вопрос, на который нужно ответить «да» или «нет», и это всего лишь ужин. Давай все прочее оставим открытым для обсуждений?
Телефон опять зажужжал. Семь.
Господи, ну что мне терять? И я сказал:
– Звучит здорово.
***
Площадь Финикса составляет более пятисот квадратных миль, и это не включая пригороды. В то время, как другие города росли ввысь, мы росли вширь. К счастью, мы с Коулом оба жили на севере. Он назвал ресторан, и я согласился встретиться в шесть.
Я не вполне понимал, чего ждать. Он был другом Джареда, а Джаред и его партнер Мэтт были сильными и мужественными парнями. Они оба любили смотреть футбол, пить пиво, ходить в походы – напрашивался вывод, что Коул окажется сделан из того же теста, однако тембр его голоса заставил меня усомниться в этом. Плюс ресторан. Я не бывал здесь раньше, но знал, что это одно из самых дорогих заведений в Скоттсдейле.
Заехать домой, чтобы переодеться после работы, я не успел и потому прибыл в ресторан чуть раньше времени – и все в том же костюме, что носил с шести часов сегодняшнего утра. Меня спасло то, что в середине апреля температура в Финиксе держалась на двадцати градусах, а не приближалась к сорока. Спасибо небесам за их мелкие милости.
Ресторан оказался маленьким, тихим заведением без единого свободного места. Мне сказали, что столик для нас освободится не раньше, чем минут через сорок пять.
Я решил подождать Коула в баре. Уже собрался заказать себе выпить, как вдруг зазвонил телефон. В первый момент я почему-то решил, что это Коул – звонит сообщить, что опаздывает или не придет, – но ошибся. Звонил мой отец. Он тоже жил в Финиксе. Особенно близки мы с ним не были, но после того, как девять лет назад умерла моя мать, старались не терять связи.
– Привет, пап.
– Джон! Где ты сейчас на карте? – В разъездах я проводил столько же времени, сколько в Финиксе, и ему казалось забавным начинать все наши разговоры с этой шутки.
– Только-только вернулся в Финикс.
– Отлично! Как насчет ужина?
– Не могу, пап. У меня… – Я замялся, подбирая формулировку. Мой отец знал, что я гей, но до сих пор испытывал по этому поводу некоторую неловкость. – У меня свидание.
– Свидание? – переспросил он так, словно этот термин был совершенно ему незнаком.
– Да, свидание. Ну, ты знаешь. Ужин, напитки, беседа о том о сем, – секс, если повезет, но этого я ему не сказал, – с другим человеком.
– О, – только и ответил он, и мне показалось, что отец борется с желанием уточнить, уж не с женщиной ли я встречаюсь. Он до сих пор время от времени задавал мне такие вопросы, словно я мог внезапно удивить его, объявив, что передумал насчет своих предпочтений. Я решил не давать ему шанс.
– Слушай, пап, хорошо, что ты позвонил. На следующей неделе я опять уезжаю. У меня есть билеты на мюзикл, и я подумал, может, ты хочешь сходить? – У меня был сезонный абонемент в театр, но в последнее время воспользоваться им удавалось довольно редко.
– Не знаю, Джон, – проговорил отец нерешительно. Он не разделял мою любовь к театру. Он предпочитал бейсбол. Что, по сути, резюмировало наши с ним отношения. – А что за мюзикл?
– «Вестсайдская история».
– Джон, спасибо, но…
– Тебе может понравиться.
– Да я уже знаю, что там в конце. Капулетти и ромуланцы…
– Капулетти были в «Ромео и Джульетте»…
– История старая, музыка новая.
– …и уверяю тебя, никаких ромуланцев там тоже нет.
– Тем хуже. Они, наверное, смогли бы слегка оживить сюжет.
Сделав усилие, я подавил вздох. В принципе, я и не рассчитывал, что он заинтересуется, но было жалко билетов. Чтобы они не пропали, можно, наверное, отдать их моей соседке Джулии.
Телефон зажужжал, оповещая о новом входящем звонке.
– Пап, мне нужно идти.
– Хорошо, Джон. Удачи на свидании.
Я знал, чего ему стоило пожелать мне такую вещь, и потому сказал:
– Спасибо, пап. – После чего отключился и ответил на второй звонок.
Это опять был мой босс.
– Джонатан, ты разобрался с «Клифтон Инн»?
– Не до конца. У них полный бардак в документации. Они используют две разные системы, чтобы…
– Думаю, тебе придется слетать туда в понедельник.
– Но в понедельник мне надо быть в Вегасе, – сказал я, хотя подозревал, что он и сам в курсе. – «Франклин Сьютс». Помните?
Он вздохнул.
– Придется сократить поездку. Сейчас твой главный приоритет – «Клифтон».
Сделать глубокий вдох. Сосчитать до пяти.
– Полагаю, я мог бы выехать из Вегаса в среду, сразу в Лос-Анджелес. Если допустить, что во «Франклине» бухгалтерию держат в порядке…
– Давай я узнаю, что там, и перезвоню.
Я отключился и взглянул на часы. Было ровно шесть. Коул пока не опаздывал, однако он вполне мог прийти, пока я разговаривал по телефону. Я огляделся, но не обнаружил никого, кто кого-нибудь бы высматривал, и задумался, как же мне его вычислить, когда он придет.
Можно было не волноваться.
Стереотипов о типажах геев существует столько, что все и не перечислишь. Медведи, твинки, байкеры в коже, феечки – список можно продолжать бесконечно. Большинство моих знакомых не подпадали ни под одну из этих категорий, но когда в ресторан вошел Коул, то первое слово, которое пришло мне на ум, было таким: пламенный. Ростом он был примерно шесть футов, на два-три дюйма ниже меня (около 180 см – прим. пер.). С худощавым телом и несколько женственными чертами лица. У него были светло-каштановые волосы и хорошая стрижка с длинной челкой, которая так и норовила упасть ему на глаза. Одет он был определенно дорого, но слегка эксцентрично – в тесные черные брюки, кажется, из замши и облегающий нежно-лиловый свитер. На шее у него был повязан легкий шарф.
