Александр Грог - Время своих войн 1-2
Профессор все утро и день со студентами, вечерами не над книгами, а в полуподвальном спортивном зальчике с такими же как он — великовозрастными, но не угомонившимися, внося академичность в то, чему нахватался находясь в долгосрочной командировке в одной из стран Юго — Восточной Азии. Показывает как хватать, и как подставляться под хваты, провоцировать на них, расценивая за «подарок», потому как, всякий схвативший, сразу же попадает в ловушку–залом. Тут Федя, придясь ко двору своей молодостью и угрюмым видом, задерживается, «нахватавшись» многого, на первых порах больше всего торопея от того, что профессор этот, сам маленький, какого–нибудь ухаря, весом вдвое, куляет, как хочет, водит, мотает его вокруг себя, как котенка — причем такого, который подкову мог сломать, только вот беда — неурожай нынче на подковы! Уложит его возле своих ног, и еще раз уложит, когда тому покажется, что это случайность. И в третий — так уж повелось, что русскому надо доказывать втрое, по обычаю его. Не с первого ни со второго раза не внушится, да и после третьего раза сомневается. Хотя и умнеет, пытается уже не нахрапом, а перехватить те чужие ужимки, перенять, своими сделать, но не просто своими, а улучшить «под себя», под свое понимание, потому как, когда копируешь чужое, оно чужое и есть, а когда берешь, да переделываешь — тогда оно твоим становится.
Хорошему бойцу, чтобы преуспеть, надо держать собственное в секрете. Но надолго ли удержишь наработанное среди таких же бойцов? Значит, надо совершенствовать приемы либо до той степени, что создать им «противное» едва ли возможно, либо уходить из мест, где тебя знают. Федя страхуется вдвое, незаметно становясь сторонником собственной школы — «школы единственного удара» — первого.
Человека, чего–то в жизни стоящего, не другой человек с ног валит, а его собственные мозоли! Не избежав модного, еще неправильно понимая смысл, наращивает мозоли на кулаках, но уже задумывается…
Федя бродит от адреса к адресу, словно самого его передают посылкой, в места, где в клювиках приносят всякое — миры, в которые посторонним вход воспрещен. Спорят — полезное или не полезное, ходят на улицы — «проверять». Выезжают, как уже тогда было принято говорить: «на пленэр» — субботние походы на танцплащадки в рабочих поселках, кварталы новостроек, небольшие городки, туда где они делятся на районы не географически, а иному, где не признают никаких правил, кроме главного — победа над чужаком любой ценой.
Возвращается к «обезьяньему профессору» — «покулять» его уже по своим рецептам. Выжидает, скажет ли тот чего–нибудь нового.
— Обезьяны мы! — грустно повторяет профессор, — Все хватаем, что неопасным кажется, на это нас и ловят…
Что бы не говорил сам, что бы не говорили другие, действовать надо не на основе разговора. Речь — одно, действие — другое. Не можешь лгать о своих действиях — молчи. Федя молчит постоянно.
Злость боль снимает. Страх усиливает ожидание боли. Это все это для начинающих. Будь максимально жесток по отношению к себе — это для продвинутых. Настоящая ярость всегда найдет оружие — едва ли не все может служить им, и при этом есть очень хорошее правило — не совершать повторных действий… всякое оружие на один раз.
Характер еще может слепить мудрый учитель. Но при условии, что ученик один, и нет самому ученику возможностей для сравнений. До времени Федя — учитель самому себе, хотя и не осознает это. Учитель при учителях, что ставит себе запретом шагнуть влево или вправо от безупречности. И долго воспринимает людей абстрактно, как пузыри, из которых есть множество способов выпустить воздух жизни…
В чем секрет сильных бойцов? Они не слепо повторяют приемы, а способны выдумывать собственные или вносить улучшения в существующие, делая их собственными. Это касается не только, так называемых, боевых приемов, но и упражнений, развивающих тело, а также упражнений, развивающих мозг. Нет смысла осваивать некий комплекс «боевых упражнений», вполне достаточно иметь два–три приема, которые можешь выполнить и спросонья, и в полной темноте или с завязанными глазами — «на ощупь», и будучи пьяным, которому все по колено, и в пугающей самого себя трезвости… Много жизней надо иметь, чтобы освоить хотя бы видимое, то, что на поверхности, а с повышением уровня, с неутомимым желанием ухватить нечто неуловимое, ускользающее, повышается риск потерять все. И это ложно, что чем выше мастер, тем меньше он боится — больше и значительно, поскольку знает чего бояться. Обычные люди теряют просто жизнь, он же вместе с жизнью веру в себя, а это нечто большее — это досада остатной минуты.
Федя не любит, когда стоят у него за спиной, и всегда выискивает положение, чтобы видеть всех, пусть через отражение. В помещения заходит осторожно, словно боится зацепить растяжку, сторонится тесных мест.
Федя любит лишь собственную «зону боя». Федя зовет это — «Поле Жертвы». Главное выманить в него…
----
ВВОДНЫЕ (аналитический отдел):
Из доклада Маргарет Тэтчер (экс–премьера Англии) на заседании Американского Нефтяного Института, АПИ в Хьюстон (Техас) в ноябре 1991 года:
«Советский Союз — это страна, представлявшая серьезную угрозу для западного мира. Я говорю не о военной угрозе. Её в сущности не было. Наши страны достаточно хорошо вооружены, в том числе ядерным оружием.
Я имею в виду угрозу экономическую. Благодаря плановой политике и своеобразному сочетанию моральных и материальных стимулов, Советскому Союзу удалось достигнуть высоких экономических показателей. Процент прироста валового национального продукта у него был примерно в два раза выше, чем в наших странах. Если при этом учесть огромные природные ресурсы СССР, то при рациональном ведении хозяйства у Советского Союза были вполне реальные возможности вытеснить нас с мировых рынков. Поэтому мы всегда предпринимали действия, направленные на ослабление экономики Советского Союза и создание у него внутренних трудностей.
Основным было навязывание гонки вооружений. Мы знали, что советское правительство придерживалось доктрины равенства вооружений СССР и его оппонентов по НАТО. В результате этого СССР тратил на вооружение около 15 % бюджета, в то время как наши страны — около 5 %. Безусловно, это негативно сказывалось на экономике Советского Союза. Советскому Союзу приходилось экономить на вложениях в сферу производства так называемых товаров народного потребления. Мы рассчитывали вызвать в СССР массовое недовольство населения. Одним из наших приемов была якобы «утечка» информации о количестве вооружения у нас гораздо большем, чем в действительности, с целью вызвать дополнительные вложения СССР в эту экономически невыгодную сферу.
Важное место в нашей политике занимал учёт несовершенства конституции СССР. Формально она допускала немедленный выход из СССР любой пожелавшей этого союзной республики (причем практически путем решения простым большинством её Верховного Совета). Правда, реализация этого права была в то время практически невозможна из–за цементирующей роли компартии и силовых структур. И всё–таки в этой конституционной особенности были потенциальные возможности для нашей политики.
К сожалению, несмотря на наши усилия, политическая обстановка в СССР долгое время оставалась весьма стабильной. Серьезное место в формировании нашей политики (в основном, политики США) занимал вопрос о создании системы противоракетной защиты (СОИ). Должна признаться, что большинство экспертов было против создания СОИ, т. к. считали, что эта система будет чрезвычайно дорогой и недостаточно надежной, а именно щит СОИ может быть пробит при дополнительном вложении Советским Союзом гораздо меньших (в 5–10 раз) средств в «наступательные» вооружения. Тем не менее решение о развитии СОИ было принято в надежде, что СССР займется созданием аналогичной дорогостоящей системы. К нашему большому сожалению, советское правительство такого решения не приняло, а ограничилось политическими декларациями протеста.
Сложилась весьма трудная для нас ситуация. Однако вскоре поступила информация о ближайшей смерти советского лидера и возможности прихода к власти с нашей помощью человека, благодаря которому мы сможем реализовать наши намерения. Это была оценка моих экспертов (а я всегда формировала очень квалифицированную группу экспертов по Советскому Союзу и по мере необходимости способствовала дополнительной эмиграции из СССР нужных специалистов).
Этим человеком был Михаил Горбачев, который характеризовался экспертами как человек неосторожный, внушаемый и весьма честолюбивый. Он имел хорошие взаимоотношения с большинством советской политической элиты и поэтому приход его к власти с нашей помощью был возможен и проведен достаточно тонко.
Деятельность «Народного фронта» не потребовала больших средств: в основном это были расходы на множительную технику и финансовую поддержку функционеров. Однако весьма значительных средств потребовала поддержка длительных забастовок шахтёров.
