Марк Еленин - Семь смертных грехов. Роман-хроника. Книга первая. Изгнание
— Размах, размах у вас, сударь! — Врангелю все больше начинал нравиться «фендрик»: в нем чувствовался твердый характер, способности, храбрость, если угодно, и ум, помноженный на фантазию, сродни афере. Именно такого человека давно не хватало Врангелю. Кривошеин знал, кого ему привести.
— «Славянский Ллойд» будет акционерным обществом, — продолжал Шабеко. — Чрезвычайно нуждаются в кораблях Сербское и Болгарское государства. Увеличение судоходства по Адриатике, Средиземному и Черному морям будет способствовать торговле и подъему экономики стран, расположенных в этих районах. Есть еще обстоятельство. За рубежом, волею божией, оказалось уже значительное число русских беженцев. И хотя наше военное положение в Крыму делается все более и более благоприятным («Ох, бестия! Ох, лиса!» — восхитился Врангель), все-таки нужно предвидеть и случай эвакуации Крыма. Следует ли мне рассмотреть и эту возможность, господин главнокомандующий?
— Говорите!
— В случае эвакуации главное командование лишается функций и полномочий правительства. Это же может произойти в случае признания союзниками Советского правительства, что, впрочем, маловероятно.
— Поясните! — Врангель вновь нервно встал, заходил по кабинету.
Шабеко, стоя, поворачивался за ним, как подсолнух за солнцем.
— Необходима самая срочная организация «Славянского Ллойда». Это было бы крайне полезно для русского дела и русских беженцев на Балканах и в Турции.
— Несомненно, — подтвердил Кривошеин. — Создание сообщества, образованного русскими, сербскими и болгарскими деловыми людьми, сказалось бы на упрочении симпатий и к правительству Юга России.
— Прекрасно! — подытожил, останавливаясь, Врангель. — Вы меня убедили. У вас есть предложения по «Ллойду»?
— Наметки, господин главнокомандующий. Я не посмел, не согласовав.
— Давайте наметки! — уже весело сказал Врангель и долил свой бокал. — Предлагаю: ваши успехи!
— Вот лишь схема, господа, — окончательно осмелел Шабеко. Никаких бумажек он не доставал — видно, и не было при нем ничего, говорил, полагаясь на память: — Главное командование и отдельные частные русские судовладельцы предоставляют некое количество судов. Сербское правительство и финансовые группы — то же касается и Болгарии — в качестве оборотного капитала вносят сумму, равную стоимости судов. В акционерное общество поступают суда и деньги. Акции делятся между группами, пропорционально внесенным деньгам или стоимости имущества.
— Стойте, стойте! — повысил голос Врангель. — Необходимо, чтобы контрольный пакет был в руках главного командования.
— Еще бы! — Кривошеин быстрее, чем Врангель, оценил гениальную идею своего протеже и все личные выгоды, которые эта идея содержала. — Не беспокойтесь, Петр Николаевич. Хозяином дела будем мы.
— Точно так, — согласился Шабеко, облегченно переводя дух. — Я прослежу. — Он все еще стоял.
— Все это весьма перспективно, господа. Прошу садиться. Скажите, господин Шабеко, что вам требуется?
— Прикрытие, как выражаются господа офицеры. Для меня и моих друзей Чаева и Шмидта. Политическое (поклон в сторону Кривошеина) и военное (более низкий поклон Врангелю).
— Об этом, господин акционер, можете не беспокоиться, — радостно сострил главнокомандующий-— От контрразведки до епископа все будут за вас.
— Все же меня беспокоят союзники, — раздумчиво сказал Кривошеин. — Узнают, захватят, как и наши денежки в Париже и Лондоне. Глазом моргнуть не успеем.
— На этот счет есть одно противоядие, — сказал, хищно сощурившись, Шабеко. — Намеченные к передаче суда безотлагательно и негласно передаются частному лицу. Передача производится или путем продажи на льготных условиях, — он еще более хищно улыбнулся, показан неровные крупные зубы, — или сдачей в аренду. Тут комар носа не подточит: частная собственность, господа!
— Еще раз: ваш успех! — совсем обрадованно провозгласил Врангель. В продаже флота он видел сейчас панацею от всех бед. — Пьем, Александр Васильевич, за превращение идей господина Шабеко в дело! Оно должно оказать нам существенную помощь. — Врангель залпом осушил бокал. Он не пьянел, но словно бы «расковывался», сбрасывал с себя привычно холодное, парадное обличье. Таким он бывал крайне редко, и Кривошеин, заметив метаморфозу, не был готов к ней и не знал, как ему реагировать на этого нового, невиданного дотоле главнокомандующего. — Выпейте, прошу, Александр Васильевич! И вы, Шабеко! Половину того, о чем здесь говорилось, воплотите, я вас в чин произведу. — Врангель вдруг снова посуровел и, полуприкрыв тяжелые веки, спросил подозрительно: — Одно не оговорено. Сколько вы для себя хотите? Лично. Прошу откровенно.
— Думаю, процентов десять, господин Главнокомандующий. С операции. Проведенной, разумеется.
— Вы должны с кем-то делиться?
— Да. Но это коммерческая тайна.
— Что ж! Понимаю. Договорились! — Врангель хлопнул себя по острому колену.
Информация третья. ИЗ СЕВАСТОПОЛЯ В ЦЕНТР
«В целях укрепления финансового положения и личного обогащения, возможности срочных закупок военной техники правительство Юга России (группа Врангель — Кривошеин) предпринимает грандиозную аферу, стараясь незаконным путем (перепродав фиктивно частным лицам) продать русские военные и торговые корабли, пришедшие якобы в негодность. Создается акционерное общество. Распоряжается делами некто Шабеко Леонид Витальевич, присяжный поверенный, сын известного историка, профессора Петербургского университета Шабеко Виталия Николаевича, прибывший сравнительно недавно в Крым из Парижа и представляющий интересы влиятельных русских банковских кругов, осевших в Константинополе.
Составлено четыре списка имущества, которое может быть обращено в продажу. В первом списке военные корабли. Второй список составляют: торговые суда-лом, в состоянии, пригодном к буксировке: суда с целыми механизмами, нуждающиеся в капитальном ремонте: суда вполне исправные, на ходу; здесь же значатся баржи всевозможные, буксиры и катера, легкие паровые и моторные суда, гребные суда, шхуны парусные и моторные, двигатели, плавучий док. В третьем списке — лом медный, лом бронзовых сплавов, лом стали, стальные тросы, с указанием, где, сколько и что находится. Список четвертый содержит сведения о ненужных материалах, имеющихся на складах. Это ценнейшее имущество.
В настоящее время идет оценка продаваемого по всем спискам. Из достоверных источников стало известно об организации частной пароходной компании, призванной эксплуатировать русские суда в Черном, Средиземном и Адриатическом морях. Под это подводится политическая платформа: необходимость создания средств для организации антибольшевистской борьбы и помощи русским беженцам на Балканах и в Константинополе. Вся деятельность группы Шабеко развивается в полной скрытности от союзников: правительство опасается, что флот может быть реквизирован в счет уплаты долгов.
Активными помощниками Шабеко являются инженеры Сергей Николаевич Чаев и Иван Адольфович Шмидт, работавшие ранее в заводоуправлении Севастопольского порта. Ныне они — заметные фигуры, живущие явно не по средствам. Они сумели заключить с Морским ведомством тайные сделки о покупке судов. С другой стороны, они же работают экспертами, давая резко заниженные цены на суда и материальные ценности.
Имеются ли какие-либо данные о Чаеве и Шмидте? А также данные о полковнике Христиане Ивановиче фон Перлофе, который «ведет» их от имени Врангеля?
Чаев, Шмидт под руководством Шабеко создали особое управление, которое имеет открытую вывеску по «сбору и приведению в порядок всего лома и негодных судов». Все чиновники управления числятся состоящими на службе у правительства, их деятельность всемерно поощряется. Несомненно, за группой Шабеко стоят Кривошеин и сам Врангель, которые ей особо покровительствуют. Работы разворачиваются со скоростью, вовсе не характерной для врангелевского правительства. Правомочно ли это правительство на отчуждение русского государственного достояния? Следует ли обратить на подобное обстоятельство внимание левой общественности? Союзников? Общественности Сербии, Болгарии, с которыми уже начались предварительные переговоры?
Комиссии, частные лица — ширма, явно маскирующая деятельность Кривошеина, Врангеля, которые лихорадочно ищут средств для армии (и для себя, конечно), для укрепления своих будущих позиций на Балканах и в Турции.
О подобной же афере, связанной с ценностями Петербургской ссудной казны, сообщу в ближайшее время.
Фон Перлоф (поговаривают о производстве в генералы) пользуется личным доверием Врангеля. Подполковником работал в штабе Деникина, недавно посылался Врангелем с заданием в Париж (вернулся вместе с Кривошеиным и Шабеко), некоторое время находился в штабе Слащева — до его отставки. В настоящее время на неопределенной должности при Ставке главкома.
