Обитель Солнца (СИ) - Московских Наталия
Некоторые солдаты соседних королевств вступали в короткие разговоры о предстоящей операции. Ветераны негодовали, что прибыли к Леддеру раньше других и им придется довольно долго ждать подкрепления, которое уже стягивалось со всей Арреды. Многим новичкам было невдомек, что часть их будущих соратников в малагорской операции — каторжники, которых обязали принять участие в авантюре Колера, заняв место ценных солдат и рыцарей высокого положения, которых правителям не хотелось посылать в этот сомнительный бой. Ветераны же понимали это. Знали они и то, что если среди подкрепления и будут другие бывалые воины, это говорит лишь об их не самом выгодном положении в родной стране.
В лагере царила смесь противоборствующих настроений: упадок и воодушевление. И те, кто уже прошел через горн Войны Королевств, не могли вспомнить, случалось ли им прежде столь явно ощущать себя пушечным мясом.
***
Тинай, Малагория
Тридцатый день Мезона, год 1489 с.д.п.
За все время, что Мальстену довелось жить в Малагории, он приметил одну кичливую особенность этой страны: любой, даже самый замшелый трактир или постоялый двор обязательно содержал в своем названии слово «золотой». «Золотая корона», «Золотой телец», «Горное Золото» — даже в более бедных районах Адеса все трактиры были «Золотыми». В Грате разнообразия в названиях было больше, однако и там многие заведения следовали своей золотой традиции.
Уходя все дальше от порта, Мальстен и Аэлин приметили трактир «Золотой Двор» и, выбившись из сил после изнурительной пешей прогулки, решили остановить на нем свой выбор.
Как ни странно, малагорские трактиры и постоялые дворы обходились со своими постояльцами гораздо ласковее, чем на материке. На другом берегу Большого моря нередки были ситуации, когда хмурый хозяин мог сказать: «Клопов у нас немного, скажите спасибо и на том», после чего ожидал за скудный ужин и обшарпанную комнату излишне щедрой платы и, почти не скрывая, закатывал глаза, если путники просили приготовить им ванну или хотя бы таз горячей воды.
Мальстен невольно вспомнил трактир в Кальтце, где они с Бэстифаром остановились сразу после побега из дэ’Вера. Разумеется, Бэстифар произвел неизгладимое впечатление, соря деньгами и соответствуя образу разбалованного царского сынка. Но Мальстен понимал, что и без столь суровой переплаты и даже без применения устрашающего красного сияния аркал умел заставить обслугу обходиться с ним, как с царем. Наверное, сказывались малагорские привычки. Бэстифар знал, что в любом трактире Обители Солнца с ним будут обращаться, как с царской особой, и ждал того же на материке. Ожидания его были настолько естественны, что полностью обезоруживали трактирщиков за Большим морем.
Открыв дверь «Золотого Двора», Мальстен приготовился к неприятной беседе, однако едва завидев новых постояльцев, трактирщик расплылся в чарующе приветливой улыбке и пригласил путников сразу присесть.
Едва услышав, что им нужна комната, улыбчивый черноволосый малагорец по имени Тамир, в уголках карих глаз которого залегли сети маленьких морщинок, сам помчался за дверь, что располагалась за стойкой, и вынес оттуда тарелку преступно вкусно пахнущих лепешек, тут же поставив угощение перед путниками.
— Это приветствие от нашего заведения, — кивнул он. — Мы делаем лепешки для храма Великого Мала в Адесе. — Он с гордостью приподнял подбородок и на миг соединил подушечки пальцев, тут же опустив руки на массивную столешницу. — Много остается, и мы угощаем ими наших гостей. Так что берите, не стесняйтесь. — Тамир многозначительно улыбнулся. — Люди с материка часто не решаются брать угощения, даже если сильно голодны. Я слышал, за Большим морем дармовые угощения — редкость.
Тамир был разговорчив и, похоже, внимательно следил за тем, интересно ли путникам его слушать. Мальстен и Аэлин слушали с интересом, поэтому Тамир продолжал рассказывать. Он поведал, что за зданием трактира есть бани к услугам гостей, а в комнату всегда можно попросить горячую воду к любому часу. В цену за комнату — пусть она была и выше, чем в среднем трактире на материке — входили завтрак и ужин. Лепешки можно было отведать бесплатно и даже попросить их с собой.
На вопрос, можно ли поблизости приобрести более подходящую для путешествия по Малагории одежду — Аэлин сказала, что всю жизнь мечтала одеваться, как местные жительницы, — Тамир заверил, что скажет, как добраться до самых лучших лавок, где торгуют одеждой по ценам, не завышенным для приезжих. Желание Аэлин чтить малагорские традиции пришлось ему по духу.
За комнату со всеми сопутствующими условиями Мальстен и Аэлин заплатили пол-афы. Учитывая сегодняшний выигрыш в наперстки, эта сумма даже не показалась им слишком большой.
Пару часов они позволили себе отдохнуть и восстановить силы. После долгого плавания на «Золотом Луче» оба втайне мечтали не вставать с кровати сутки. Однако на такую роскошь рассчитывать не приходилось.
Посетив баню, сбрив наросшую за время плавания бороду и вымывшись, Мальстен дождался Аэлин, и, отужинав, они отправились по указке Тамира в лавку с одеждой. Аэлин облачилась в темно-серый, расшитый золотистыми узорами костюм для путешествий, состоящий из удобных хлопковых шаровар и длинной туники с широким кожаным поясом. Порядком изношенные сапоги пришлось также заменить на облегченные, из кожи пустынной ящерицы, которые сели точно по ноге и даже не нуждались в разнашивании.
Мальстен не изменил своему консервативному вкусу и разжился двумя рубахами, максимально приближенными по стилю к тем, что носят на материке, и запасными штанами. Торговец расстроился, не сумев убедить Мальстена и его спутницу надеть что-то национальной красной расцветки, однако ни одного осуждающего слова дорогим покупателям бросить не посмел. Вдобавок обворожительная улыбка Аэлин окончательно растопила лед его легкой грусти, и торговец пожелал путникам удачной дороги, рассказав кратчайший и наиболее комфортный путь до Тиная.
Тинай был очередным портовым городом — с той лишь разницей, что порт был речным, рассчитанным на небольшие суда. Прежде они доставляли в основном посылки и послания, однако с развитием гратского цирка стали все чаще возить пассажиров. Из Тиная до Грата можно было добраться за полдня.
Торговец посоветовал Аэлин и Мальстену не садиться на утренние и дневные лодки, потому что их капитаны всегда брали большую плату. Ночные же лодки шли медленнее, однако предлагали насладиться видами таинственных малагорских городов, включая Грат, освещенный ночами столь ярко, что создавал атмосферу древней сказки.
Приезжающие с материка не очень любили ночные плавания: прибывая в Грат после бессонной ночи — спальные места для пассажиров на небольших судах отсутствовали — они не желали выискивать подолгу открытый трактир или постоялый двор по сходной цене. Те заведения, что открывали двери для ночных постояльцев, разумеется, брали втридорога.
— Поэтому, если вас не смущает бессонная ночь и возможность погулять по Грату, пока не рассвело… — развел руками торговец и тут же вновь продолжил расписывать прелести и красоты ночных лодочных маршрутов.
Посоветовавшись, Мальстен и Аэлин решили внять уговорам торговца и отправиться в Грат на ночной лодке, поэтому на тридцатый день Мезона позволили себе встать поздно и двинуться в сторону Тиная, лишь когда солнце ушло из зенита и начало постепенно клониться к горизонту.
На контрасте с пестрым и разномастным Адесом Тинай был сплошным зеленым садом: причудливые деревья, коих не сыщешь на материке, изобиловали зеленью даже поздней осенью. Малагория была довольно жаркой страной. Древние легенды гласили, что Великий Мала поместил под Малагорией свой дворец, и его жар до сих пор согревает Обитель Солнца.
Среди местных жителей Тинай был знаменит тремя теплыми озерами — настолько небольшими, что на международные карты их, повинуясь желаниям местных жителей, не наносили. Однако каждый гость Малагории выслушивал множество красивых историй об этих озерах и, разумеется, стремился провести хоть день на их берегах в дорогих, но чрезвычайно приветливых трактирах.
