Обитель Солнца (СИ) - Московских Наталия
Чтоб тебя! И куда ты запропастился, когда ты нужен? — негодовала она про себя.
В подземелье у Грэга Бэстифара тоже не было. И даже в цирке его не оказалось.
Каре удалось наткнуться на аркала в компании циркового распорядителя Левента по дороге от шатра к дворцу. Лицо Бэстифара было беззаботным и излучало веселье. Кара слегка нахмурилась: похоже, их небольшую размолвку он переживал куда легче, чем она.
— … но это должен быть гарантированный результат, понимаешь? — науськивающим голосом вещал он, обнимая Левента за плечо. Тот выглядел слегка растерянным и явно обдумывал сложную задачу.
— Бэстифар! — требовательно окликнула Кара, замерев прямо напротив него.
Аркал остановился. Казалось, он лишь в последний момент заметил ее.
— Кара, — осклабился он. — Выглядишь… непривычно запыхавшейся. Не помню, когда последний раз тебя такой видел. Лет…
— Мне не до твоих колкостей, — бросила Кара, испепеляющим взглядом уставившись на него. — Надо поговорить. Сейчас.
— Уверен, все вопросы, которыми ты можешь быть обременена в этом дворце, могут подождать, пока я освобожусь, — нарочито вежливо отозвался он. В глазах его мелькало непривычно капризное выражение, больно кольнувшее Кару. Однако ей не впервой было полностью отрешаться от своих чувств.
— Этот вопрос — не может, — холодно ответила она.
— Что ж, говори. Дольше будем припираться, — пожал плечами Бэстифар.
— Нужно поговорить наедине.
Левент неуютно переступил с ноги на ногу.
— Мой царь, я, пожалуй…
— Нет, останься, — с обезоруживающей улыбкой протянул Бэстифар. — Она умеет внушить ужас, мой друг, но на поверку все оказывается не так уж и страшно.
Кара вновь проигнорировала его колкость.
— Это касается цирка, — тихо произнесла она.
— Тогда Левенту тем более следует задержаться, — кивнул аркал.
— А в основном это касается некоторых кхалагари, — она сделала особенный нажим на последнее слово, — которых ты хочешь задействовать в своем представлении. О, Левенту действительно стоит это послушать, ведь оно состоится в самое ближайшее время!
Вторя Бэстифару, Кара изобразила на лице обворожительно дружественную улыбку.
— Кхалагари? — удивленно переспросил Левент.
Лицо Бэстифара, напротив, помрачнело. Он нахмурился и небрежно похлопал циркового распорядителя по плечу.
— Мой друг, пожалуй, тебе все же стоит уйти.
— Ты уверен? — улыбнулась Кара, не удержав внутри бушующую злость. Настал черед Бэстифара обжигающе глядеть на нее. Как ни странно, Кара вмиг ощутила, что перестаралась.
— Левент, — холодно обратился аркал, угрожающе медленно убрав руку с его плеча. — Скройся, будь так добр.
Дважды повторять не пришлось. Левент ретировался в ту же минуту. Бэстифар замер напротив Кары, сложив руки на груди. Взгляд его по-прежнему был строгим.
— И зачем тебе понадобилась эта сцена? — холодно спросил он.
— Плачу тебе твоей же монетой, — хмыкнула Кара. — Мог бы этого избежать, если б захотел. Не припомню, чтобы дергала тебя попусту.
Бэстифар напряг губы, словно хотел спросить: «Тебе напомнить?», однако — на радость Каре — промолчал. Он несколько мгновений смотрел на нее, почти не мигая, затем вздохнул.
— Ладно, давай к делу. Что насчет кхалагари?
Подавив неприятные чувства, что заворочались в душе, Кара тихо заговорила:
— Мне кажется, один из них — думаю, ты знаешь, кто — слишком серьезно подошел к этому вопросу. Он хочет отравить стрелы, которыми будет стрелять в Мальстена. Чтобы наверняка его уничтожить, даже если все кхалагари, занятые в этой операции, погибнут от его руки.
Кара ожидала, что Бэстифар хоть немного испугается. Если это и произошло, своим видом он этого не показал. Выражение его лица несколько мгновений и вовсе не менялось, однако затем губы его исказились в недоброй кривой улыбке.
— И это все?
Кара едва не ахнула.
— Ты меня вообще слушал? Ты хоть понимаешь, какую опасную игру затеял? Весь твой план, всё, ради чего ты старался, может попросту погибнуть! Неужели тебя это не волнует?
— Ты всегда плохо знала Мальстена, не так ли? — спросил он. Снисходительность, прозвучавшая в его голосе, заставила Кару вскипеть. — Отар, выходит, знает его лучше.
— Отар, — прошипела она, — может его убить.
— Если ты думаешь, что кхалагари сумеют его хотя бы зацепить, ты глубоко заблуждаешься, — усмехнулся он. — Мальстен не дурак, он будет начеку. Он ждет этой засады, я знаю его мнительность. А Отар слишком его ненавидит, и это затуманивает ему взор.
— Ты ошибаешься, Бэстифар, — холодно произнесла Кара.
— Я никогда не слыл глупцом, знаешь ли.
— И умнейшие люди могут ошибаться. — Кара покачала головой. — Тебе может дорого выйти твой просчет, помяни мое слово.
— В прежние времена на материке гонцу, принесшему дурную весть, отрубали голову, — осклабился аркал. Рука его несколько раз сжалась в кулак и снова разжалась. Кара скорбно посмотрела на него.
— Что ж… — Она вздернула подбородок. — Мое дело предупредить. Ты царь. Поступишь, как считаешь нужным.
— Всенепременно, — нарочито дружественно улыбнулся Бэстифар. — А теперь, если «срочных дел» у тебя не осталось, — его голос сделался необычайно ядовитым, — прошу извинить. Мне еще Левенту теперь растолковывать, что никаких кхалагари в новом представлении Дезмонда не планируется. Впрочем, я искренне надеюсь, что скоро цирк снова перейдет в руки другого данталли.
Кара ничего не сказала, и Бэстифар, миновав ее, направился к шатру цирка. Выждав несколько мгновений, она повернулась и проследила за его удаляющейся фигурой. Он и не подумал взглянуть на нее.
С тяжелым сердцем Кара направилась обратно во дворец. Ей предстояло выполнить обещание, данное Отару Парсу. И она молила богов, чтобы привести этот план в действие ему не удалось.
Глава 2. Добро пожаловать домой
Окрестности Леддера, Нельн
Тридцатый день Мезона, год 1489 с.д.п.
В небольшом перелеске на самом подступе к Леддеру царило небывалое для этих мест оживление. Вдали от основного тракта в условленном месте собралось около сотни человек. Каждый из них был облачен в свой лучший доспех, и каждый осматривал других собравшихся, оценивая по обмундированию положение своих будущих союзников.
Среди собравшихся было всего несколько бывалых воинов, годы жизни которых перешли рубеж четвертого десятка. Их доспехи — пусть и сделанные когда-то на совесть — отличались потертостями, от них веяло духом миновавшей Войны Королевств, отпустившей материк из своей стальной кровавой хватки всего шесть лет назад.
На флагах и нашивках можно было разглядеть гербы двух государств — Карринга и Анкорды. Среди анкордских воинов было куда больше ветеранов войны, и каждый втайне радовался, что в этом перелеске к ним не присоединялись кронцы и гинтарийцы. Пожар битвы при дэ’Вере давно утих, однако неприязнь, сохранившаяся у всего королевства Анкорда к воинам Крона и Гинтары, давала о себе знать. Те бойцы, что прошли роковую битву при дэ’Вере — где выяснилось, что командир кровавой сотни был демоном-кукольником — не представляли себе, каково им будет сражаться плечом к плечу с давними врагами. Особенно под предводительством Бенедикта Колера, который и военного дела-то не знал.
Анкордцы не разделяли того воодушевления, с которым Рерих VII призывал их отправиться в Малагорию. История Ста Костров, что распалил Бенедикт Колер на их родной земле, все еще трепетала в сердцах воинов. Они сражались с Кровавой Сотней в одной армии. Вероломное проникновение данталли в ряды их войска стало пятном на общей репутации. А в особенности — пятном на репутации анкордского короля: хотя тот и выглядел ошеломленным этой новостью, многие солдаты не верили, что Рерих VII ничего не знал о Мальстене Ормонте, когда принимал его в ряды своих бойцов.
Солдаты Карринга — все, как один, не нюхавшие пороху новички — пребывали в приятном, приподнятом настроении. Их энергичный командир раздавал указания, и лагерь постепенно вырастал в перелеске, оставляя анкордцам все меньше удобных мест для размещения.
