Театр убийц (СИ) - Родионов Леонид Михайлович "Делони Ворон"

- Мне, – воскликнула Астрид подпрыгнув на стуле, – но за что?

- Ты сдала экзамен на актера, – наигранно изумился Стриин, – разве я не могу сделать тебе подарок на твой, пожалуй, самый важный день в жизни?

- Да, но, – глаза девушки опустились, а голос ушел до едва слышимой громкости, – они же очень дорогие. Я не могу принять его.

- Он достался мне после задания, – Стриин взял бурого и положил на колени Астрид, – так что бери и ухаживай за ним. Я довольно часто отправляюсь на задание в другие города, а ты, как молодая актриса, будешь получать контракты где-то неподалеку. Поэтому ты будешь явно лучшей хозяйкой для него, чем я. К тому же у тебя есть подруга, которая тебе в этом поможет.

Астрид взяла бурого в руки и тот, качнув головой в разные стороны, издал звук похожий на лай и высунул язык.

- Спасибо вам, – на лице девушки появилась улыбка умиления. – А у него есть имя?

- Нет, – покачал головой Стриин, – назови его, как твоей душе угодно.

Девушка, взяв волка по удобнее начала его рассматривать. Когда Астрид с горящими глазами готова была произнести заветное имя бурого друга, дверь в палату открылась и на пороге с листами в руке застыл плечистый мужчина, который по телосложению больше походил на кузнеца. Мужчина был средних лет, наполовину лысый, с густыми бровями и голубыми глазами. Одет он был в ушитый по размеру белый балахон, простроченный красной нитью, на ногах были плоские туфли.

- Стриин, – изумился лекарь, смотря на сложившуюся картину. – Как давно вы очнулись?

- Пару минут назад, – ответил актёр.

Лекарь, приподняв одну бровь, все же прошел в комнату, закрыв за собой дверь. Положив бумаги на тумбочку, он внимательно пригляделся к Астрид и к ее новому питомцу.

- Барышня, – мягко сказал мужчина, – вы не могли бы сходить за госпожой Еленарой? Она просила меня сразу же сообщить ей, когда пациент придет в себя.

Астрид, быстро кивнув, положила волчонка на руки и быстро вышла из комнаты. Когда в помещение остались только двое, лекарь присел на место актрисы, взял из стопки бумаг один лист, вытащил откуда-то из кармана карандаш и посмотрел на Стриина.

- И так, с вашего позволения, начнем, – лекарь прокашлялся. – Для начал представлюсь, меня зовут Раль Свейт, и я искренни поражён твоими регенеративным способностям.

- В каком смысле? – Поинтересовался Стриин, приняв сидячие положение.

- Если судить по рассказам госпожи Еленары, раны были очень глубокие, чуть ли не сквозные. Была большая потеря крови, а также по краям ран начало распространяться нечто черное, будто шла очень быстрая гангрена. Но вот в чем фокус, – Раль закинул ногу на ногу и положив листок на колено, внимательно пригляделся к своему пациенту. – Когда я прибыл в кабинет директора, а пришёл я туда достаточно быстро, от твоего тела исходил жар, да такой силы, что пустыня в полдень покажется холодным севером, настолько нагрелось твоё тело. Первое время никто не мог к тебе даже приблизится, в комнате начали плавиться картины, тлеть ковры, загораться папки и бумаги. Прошло, наверное, около трех минут, прежде чем жар утих и я, вместе со своими ассистентами смог приблизиться.

- Я надеюсь, – Стриин нервно сглотнул, представлял, что происходило в кабинете Еленары и что испытывали все пристывающие, – никто серьезно не пострадал?

- Кроме мебели, картин и бумаг, никто даже не обжегся, все соблюдали безопасную дистанцию, – Раль ухмыльнулся, а после заглянув в листок, будто сверяясь с заранее написанным текстом, продолжил. – После того как я и мои ассистенты смогли вас осмотреть, мы поняли, что вы, здоровы. Точнее сказать ваши жуткие раны затянулись, правда очень груба, боюсь шрамы теперь с вами на всю жизнь, но факт того, что две глубокие и серьезные раны исцелились сами собой за считанные минуты, я за свою практику слышу такое впервые.

Стриин скинул с себя одеяло и осмотрел свое тело. Как и сказал лекарь, раны от черных копий действительно уже зажили, на их месте были молочно-белые шрамы с грубыми краями, но это все мелочи, а приглядевшись, Стриин понял, что зажила еще и рана от косы, полученная на поляне, и окончательно прошли ожоги на ладонях. Пошевелив руками, ногами и телом, актер понял, что все в полном порядке, все тело работает, как и работало раньше, все везде сгибается и ничего нигде не болит.

- А теперь разрешите задать вопрос, – заговорил лекарь, когда пациент закончил свои тесты. – Настолько я могу видеть у вас демон огня?

Стриин машинально дотронулся до теплого знака стихийного стража, где был ярко-красный язык пламени, а после утвердительно кивнул.

- Скажите пожалуйста, – Раль что-то записал в бланке, – у вас раньше были такие чудесные исцеления? Необязательно это должны быть смертельные раны, возможно царапины или глубокие порезы?

- Нет, – Стриин задумался, а потом ответил протяжно, – или по крайне мере я ничего такого не замечал.

- Хорошо, – вновь запись в листке. – Если ваша подруга вам не сказала, то без сознания вы были почти двое суток, – лекарь отметил изумившееся лицо Стриин и ухмыльнулся. – Не удивляйтесь, хоть раны и исцелились поразительно быстро, крови вы потеряли достаточно, поэтому организм восстанавливался так долго. Возвращаясь к моему вопросу, пока вы были без сознания, вы, словно ходили по грани между жизнью и смертью. Вы периодически мертвецки бледнели, то вновь нагревались, хотя не так сильно, как в кабинете директора. И тут у меня возникло одно предположение, которое вы можете подтвердить. Ваш демон не пытался разговаривать с вами?

- Что вы имеете в виду? – Насторожился Стриин от такой проницательности лекаря.