Светлана Петрова - Беспамятство
Большаков растаял:
Знаешь, плутовка, что я ни в чём не могу тебе отказать!
Он, действительно, не отказал бы ей ни в каком случае. Вопрос заключался в том, где и как лучше употребить нового члена семьи.
За воскресным обедом в ресторане по поводу завершения молодыми высшего образования Виталий Сергеевич, поднимая бокал сухого вина — он с юности носил в себе запрет на крепкое спиртное в общественных местах, несовместимое с карьерой важного чиновника, - проникновенно сказал:
Поздравляю от всего сердца. А тебя, Максим, особо - надеюсь, нашего полку прибыло. Приглашаю работать к себе, на серьёзную должность. Кроме того, убедившись, что ваш союз с Лялей основан на серьёзном чувстве, делаю, несколько запоздало, свадебный подарок — двадцать процентов акций моей корпорации,
Ольга победно запищала. Ей было невдомёк, что щедрое предложение последовало нс спонтанно и отнюдь не по сё просьбе, хотя Большаков позаботился, чтобы это выглядело именно так.
Случайностей в делах он не допускал. Целый год внимательно присматривался к зятю и параллельно велел своим клевретам собрать на него подробное досье,
«Потомственный донской казак, из большой семьи — родители, три сына и две дочери, живут в достатке, в двух соседних добротных сельских домах. Максим — младший. Школу окончил кое-как. Способный, но хромала дисциплина, уроки пропускал, зубрёжкой нс утруждался, на экзаменах списывал. Посещал кружок вольной борьбы, где делал успехи. Женским полом избалован, до денег нс жаден. В армии отслужил по призыву и еще два года оставался на сверхсрочной — никак нс мог выбрать, чем заняться на гражданке. Слишком энергичный, чтобы сидеть в станице под Ростовом, его притягивала Москва. Но в престижный вуз не попал, подготовка подвела, поступил куда удалось, в финансовый, для тех времён непопулярный, на самый непрестижный факультет. В институте учился прилично, от общественной работы отлынивал, зато в стройотрядах участвовал с удовольствием. Продолжает увлекаться спортом.»
Большакова на работе окружали сокурсники, юристы, приятели но бильярду и сафари - люди проверенные временем и обстоятельствами. Обычно у крупных воротил в число приближенных входили многочисленные родственники, что при советской власти было строжайше запрещено законом. Но советская власть агонизировала, а у Большакова родственников не водилось, даже дальних. Дочь - не в счёт, он нс собирался привлекать девочку к своему делу. Вообще, жёсткие вещи с сомнительной подноготной не для женщин, тем более любимых, хотя характера у Ляли хватило бы. Нет, это должен быть внук, а как промежуточное звено — отец внука, то есть зять. Он давно его ждал, именно такого, сдержанного, с внутренним стержнем, а не размазню Романа Брагинского.
Окончательное решение вопроса зависело от того, насколько сильно и искренне Максим любит Лялю и как долго это продлится. Показатель сложный и трудно измеримый, особенно в нынешние времена, когда в отношениях между полами царит легкость необыкновенная. Что дочь от казака без ума — сомнению не подлежит. Пока, насколько можно судить, он отвечает ей полной взаимностью. Как у любого достойного представителя сильного пола, у Есаулова сильно развито свободное мужское начало. Но то, что Большаков ценил и в принципе, и в себе самом в частности, не годилось для мужа дочери. Где-то глубоко в зяте застряли прямолинейность и безрассудное упрямство, когда порой элементарная справедливость становится дороже цели, В обиходе эти черты характера пока нс проявлялись, но как опытный стратег Большаков предчувствовал их скрытую опасность для дела, которое со временем собирался поручить будущему отцу своих внуков, а значит, совладельцу быстро накапливаемых богатств. Акции должны повязать нового члена семьи по рукам и ногам, чтобы не дёргался. Деньги вкупе с властью и нс таких непорочных лишали невинности.
Главная задача и задача решаемая — девочка должна быть счастлива. Охранять благоденствие дочери входило в отцовские обязанности, и всё, что бы Большаков ни делал, приобретало этот чётко выраженный смысл, А к своим шестидесяти годам сделать он успел много.
Пока другие ещё глотали пыль хаоса, пытаясь сообразить, откуда ветер дует, такие, как Большаков, уже перекладывали государственную собственность в личный карман. Метаморфоза была подготовлена усилиями всей его жизни. С падением советского строя и проведением ваучерной приватизации крупное государственное учреждение, имеющее сеть богатейших реальных производств, по отмашке сверху без всяких переходных фаз превратилось в акционерную компанию. Отныне на принятие решений влияли не директивы, а только грамотная промышленная политика и деньги, плюс напор и воля руководителя, умение везде и всегда опередить конкурента. Поэтому главой холдинга стал вечный зам, а не бывший министр, который только и умел, что брать под козырёк. Теперь Большаков ис был вторым, он был первым, даже первым над первыми. Весомая часть акций лежала у него в сейфе, государство пока владело для виду небольшим (не контрольным!) пакетом, но это лишь вопрос времени. Аппарату с его бесчисленными чиновниками нужны живые деньги, полученные за протекцию нс всегда легальному бизнесу. Очень скоро распоряжение многомиллионным имуществом крупной строительной корпорации полностью перейдет в руки Виталия Сергеевича и - для проформы — к небольшой кучке акционеров, поспешивших доказать личную преданность.
Большаков выходил в тяжеловесы. Он сосредоточил в одних руках все нити управления, а значит, и власть. Власть - вот истинное упоение, сладость и кровь жизни! Привычка держаться в тени обернулась большим удобством. Ах, это несравненное умение находиться за спиной тех, кому назначено отдуваться! Разумеется, для подчиненных он олицетворял вершителя судеб, Вседержителя, но перед соперниками и клиентами бесцеремонно выставлял своих помощников, что позволяло увернуться от скользких предложений, откреститься от некрасивых поступков, якобы совершённых без его ведома. Демократия! Сами же за неё боролись.
Мысленный обзор Большаковым собственных достижений и тактик прервал Максим:
Работать на вас? - спросил он, поднимая голову от тарелки. - Не понял. Я вроде бы бухгалтер, а вы - строитель.
Ляля толкнула его коленкой под столом, а Большаков, проглотив «на вас» вместо почтительного «с вами», пояснил:
Ну, во-первых, у тебя есть студенческий опыт строительной площадки, хотя подучиться и придётся, А потом - свои люди мне нужны независимо от профессии. Не могу сказать, что ты мне нравишься безоговорочно, есть у тебя общественная дурь в башке. Но есть и то, что мне импонирует: упрямство, сила воли, мужественность. Успех воспитывается жесткостью и презрением к слабости побежденных. Раздавишь парочку конкурентов и почувствуешь кайф,
Я не умею быть подлецом.
Научишься. Это гораздо проще, чем быть законопослушным гражданином с дырой в кармане. Говорю как есть только потому, что ты муж моей дочери, и она тебя любит. С чужими я не откровенничаю, имей в виду.
Глубоко тронут, - сказал Максим безо всякого выражения, но Большаков иронию уловил: «Хам трамвайный. Ну, молись, чтобы Ляля тебя не разлюбила!»
А зять задал очередной вопрос:
Можно уточнить, что значит «свои»?
Виталий Сергеевич медленно осушил бокал и задумался, как выразить сложную мысль, чтобы выглядело внушительно, красиво и похоже на правду,
Видишь ли, чтобы хорошо вести большое дело, среди массы служащих огромной корпорации, пекущихся - по недостатку ума или переизбытку жадности - в первую очередь о шкурном интересе, необходимо иметь верных людей, способных защитить любые корпоративные сделки, даже сомнительные, и если надо — уметь поступаться любимыми принципами. Когда пообвыкнсшься, войдешь в дело, тоже получишь право на секреты фирмы. Уж если я доверил тебе свою дочь...
Маленькое техническое уточнение, - перебил Максим со сдержанной улыбкой, - я вашего доверия не спрашивал, за что приношу запоздалые извинения.
Извиняю.
Большаков нс любил, когда его прерывали. Недаром казак интуитивно ему не нравился. Интуиции он привык доверять, но мужа выбрала Ляля, и с этим приходилось считаться. «И нс таких объезжали», — рассудил Виталий Сергеевич, потому что ничего иного придумать нс мог. Он пожевал тёмными старческими губами и продолжил:
Свои являются держателями акций, заботятся о холдинге ретивее, чем о собственном здоровье, и относятся к нему, как к любимой женщине. Среди этих своих людей родственники - свои в квадрате. Они выгодно отличаются от остальных существенным качеством - их нельзя перекупить ни за какую, самую заоблачную сумму. Но работа у меня не для слабонервных. Тяжело и физически, и морально, потому что со временем тебе самому на своём уровне придётся принимать решения. Иногда они касаются людей, которые совершили ошибки. От таких надо избавляться. Мы не учреждение по перевоспитанию. Слишком велика плата за промахи. Поэтому завтра же начнёшь учиться — полгода минимум, затем поболтаешься в главном офисе, ознакомишься со структурой, системой внутренних и внешних связей и противовесов, а потом пойдёшь на строительство крупного торгового комплекса на севере столицы - я недавно выиграл тендер. Будешь главным.
