Пэпэла (Бабочка) Часть 5 - Уваров Максимилиан Сергеевич
– Конечно, дорогой, – спокойно кивнул ему Дегтярев. – Но Мельникова убрать будет сложно. Человек чистейшей воды. К тому же ему благоволит сам министр культуры.
– И что делать? – Илико улыбнулся проходящему мимо директору театра.
– Нужно найти средства управления Рапье, – ответил Дегтярев.
– У меня есть на него кое-что, но… Ромочка… – Илико нахмурился. – Он мне нравится. Я не смогу.
– Ну тебя ведь не просят его убивать, – широко улыбнулся Роман Константинович.
– Черт! – Илико сжал кулаки. – Хорошо. В конце концов ждать, пока Огюст сам уступит мне свое место, я не могу. Слишком дорого время. Мне уже двадцать один, и у меня в запасе от силы лет десять.
– Вот и правильно, – Дегтярев мягко потрепал его по плечу. – А сейчас иди к своему рыжему нимфу. Он уже полчаса хочет пробиться к тебе, но, видимо, не решается.
И действительно, в толпе Илико заметил огненный шар волос Мойши. Тот тянул шею и сердито поглядывал на Илико, разговаривающего с Дегтяревым.
– Мишенька! – Илико прошел в другой конец зала, широко расставив руки. – Рад видеть тебя! Как тебе мое выступление?
– Это было ужасно, Илико, – нахмурился Мойша. – Ты вел себя на сцене как дешевая проститутка. Я уверен, что теперь многие мужчины в ночи будут вспоминать твоего фавна и представлять, что забавляются с тобой.
– Ты в своем уме, Мойша? – нахмурился Илико. – Это всего лишь образ. Я играл…
– Ты не играл! Ты хотел, чтобы тебя вожделели! Чтобы ты мог любого поманить пальцем, и тот сразу прыгнул бы в твою постель. Скажи, кто тот человек, для которого ты это делал?
– Ты ненормальный, Мойша! – зло прошипел Илико. – Ты просто с ума меня сводишь своей ревностью, а как дело доходит до любовных утех, куда девается твоя страсть? А я скажу куда: ты ее всю тратишь на ревность! И с меня хватит, Мойша! Я больше так не могу! И прошу больше меня не беспокоить! – и с этими словами Илико развернулся на сто восемьдесят градусов и вышел из зала.
Вечер триумфа был испорчен. Но причиной этому был не разрыв с Мойшей. Илико не покидала мысль, что ему придется устранить конкурента, который был ему симпатичен.
Сидя на большом кресле в гостиной Дегтярева, укутавшись в уютный плед и попивая коньяк, Илико с тоской смотрел на огонь в камине и думал: «Как я могу подставить человека, который проникся ко мне всей душой? Он уже уступил роль, которая подарила мне славу. Он единственный в театре поддерживал меня все это время. Он делился со мной опытом. Он успокаивал меня после ссор с Мельниковым. И вообще он прекрасный человек и не заслуживает…».
– Илюша, ты чего такой грустный? – прервал его размышления вошедший в гостиную Дегтярев. – Сегодня твой день, мой мальчик. Или ты расстроился из-за Мойши?
– Брось, Ромочка! – мотнул головой Илико. – Ты же знаешь, что Мойша для меня был обузой последнее время. И вообще, он прав в одном: после моего фавна я могу получить любого. Стоит мне только подмигнуть глазом, вот так, – и Илико подмигнул Роману Константиновичу. – И…
– И я уже у твоих ног, – Дегтярев уселся на пол подле кресла и провел теплой рукой по бедру Илико. – Ты для меня пьянящий напиток, полный ароматов солнца, искрящийся, как тонкая струйка ручейка между камней.
– Ромочка, не надо, – засмеялся Илико. – Ты же знаешь, как действуют на меня такие слова.
– Я этого и хочу, – продолжал тот, нежно лаская Илико рукой под пледом. – Я хочу срывать сладкие стоны с твоих губ, как лепестки с розы. Я хочу вдыхать твой аромат и слизывать капельки пота с твоего горячего тела.
Глаза Илико затянула поволока страсти, и он уже не сопротивлялся ни нежному голосу Дегтярева, ни его настойчивым рукам, ни губам, ласкающим его набухшую плоть. Он скинул на пол мешающий ему плед, раскинул стройные ноги на подлокотники кресла и, чуть приподнявшись, стал уверенно толкаться навстречу губам Дегтярева.
После завтрака Роман Константинович объявил, что ему нужно нанести деловой визит. Идти домой Илико не хотелось, и он решил прогуляться по парку до театра и немного позаниматься у станка.
– Выходи через черный вход, – сказал ему Дегтярев.
– Ты меня стесняешься? – удивился Илико.
– Нет, дорогой, – Дегтярев подвел Илико к окну и чуть отодвинул штору.
На ступенях сидело несколько репортеров, а возле ограды стояла небольшая стайка девушек и юношей, которые тянули шеи, чтобы разглядеть в окне своего кумира.
