Великий обман Бенедикта Блэкмура - Гайя Тейт
вру, то вы с Беатрис никогда не поженитесь. Так что нести чушь - не в твоих
интересах».
Перси бросил на него раздраженный взгляд, но ничего не ответил.
***
Вскоре было решено, что семья встретится с мисс Лафлёр за день до бала. Бенедикт
должен был пригласить гостью отобедать в Блэкмуре, что он и сделал, отправив
сообщение в «Блестящий моллюск».
В день приезда Вивьен все домочадцы собрались у подъездной дорожки, чтобы
поприветствовать ее. Горничные в свежевыглаженных фартуках стояли позади
Марии; камердинеры и лакеи, аккуратно причесанные, стояли за дворецким
Сэмюэлем, готовые приступить к работе, как только подъедет карета.
Вся семья Блэкмуров тоже была в сборе: Лилибет с Бенедиктом впереди, Перси
позади них рядом с дедушкой Генри. Последний настоял на том, чтобы
поприветствовать Вивьен на улице, несмотря на опасения Лилибет, что его
сердечное состояние может ухудшиться, если он простудится.
Беатрис Гласкок, их троюродная сестра и невеста Перси, тоже пришла и заняла
место рядом с Перси. Она была невысокого роста, в целом миниатюрная, с круглым
херувимским лицом, обрамленным кудрями, и горделивой походкой.
В воздухе витало волнение. Бенедикт тоже чувствовал его, но по другой причине.
Рискованность его затеи осенила его в последний момент, а последствия неудачи
маячили над головой, как меч. Если правда всплывет наружу, он потеряет не только
наследство, но и доверие и уважение своей семьи. И одному Богу известно, что о
нем скажут в высшем обществе Шоруича... Дворянин, вступающий в связь с
королевой-драконихой? Какая пародия! Не говоря уже о том, как расстроится из-за
этого дедушка Генри.
Стоя на пороге в ожидании Вивьен, Бенедикт с тревогой думал о том, что его деда
может хватить сердечный приступ, если он узнает правду.
«Смотрите! Вот они!» - взволнованный голос служанки вывел Бенедикта из
задумчивости.
Вдали показалась карета, вздымая в воздух клубы пыли, когда лошади направились
к поместью. Служанки зашептались громче и засмеялись от восторга, но Мария
заставила их замолчать одним взглядом.
Вскоре карета остановилась на подъездной дорожке, и два лакея бросились
помогать гостям. Первой на улицу вышла Шарлотта - королева драмы, которую
Бенедикт видел в кабаре во время своего последнего визита. Не обращая внимания
на протянутую лакеем руку, она неуклюже вывалилась из кареты на булыжную
мостовую. К счастью, сегодня на ней было менее экстравагантное платье: длинное, приглушенных темных тонов и почти без блесток.
Бенедикт подошел к карете как раз вовремя, чтобы подать руку Вивьен. Когда она
вышла на улицу, ее волнистые светлые волосы и шелковое платье персикового
цвета заиграли на солнце, переливаясь, как вода. Оно облегало ее фигуру, составляя
разительный контраст с объемными платьями, которые носили Лилибет и Беатрис.
Когда рука Вивьен в перчатке коснулась пальцев Бенедикта, он остро ощутил
множество глаз, устремленных на них. Однако страх и нерешительность исчезли, как только он встретился взглядом с Вивьен. Она излучала уверенность в себе и
едва заметно улыбнулась ему.
Когда она ступила на тротуар, Бенедикт легонько поцеловал ее руку, обтянутую
шелком.
«Мистер Блэкмур», - приветствовала она его кивком.
Бенедикт не мог не заметить, что сегодня Вивьен казалась совершенно другим
человеком. Она не была ни соблазнительной исполнительницей в баре, ни
защищающимся, как гадюка, парнем из гримерной. Единственное, что Бенедикт
узнал, - это ее глаза - напряженные темные глаза, которые смотрели на него с тем
же вызовом, что и раньше.
«Добро пожаловать», - сказал он, отступая в сторону, чтобы освободить место для
матери.
Знакомство с семьей было долгим и немного неловким. Дед Генри и Лилибет
радушно приняли гостей, но их взгляды постоянно возвращались к Бенедикту, словно их удивлял выбор его спутницы. Бенедикт догадывался, что они с Вивьен, должно быть, странно смотрятся вместе. Он был тих и спокоен, а она - вся в
приятных улыбках и искренних комплиментах. Его наряд был обсидианово-черным, в то время как одежда Вивьен сверкала, как драгоценные камни.
Перси встретил гостя с явным подозрением, словно искал в нем подвох, который
никак не мог разгадать. Однако обаяние и вежливость Вивьен - даже сверх того, что
Перси заслуживал, - вскоре растопили его ледяное спокойствие.
Беатрис тоже выглядела ошеломленной, судя по тому, как внимательно она
разглядывала внешность Вивьен, вероятно, больше из-за ее смелой моды, чем из-за
чего-либо еще.
После знакомства гости проследовали в поместье. Пока слуги
