Спаси меня - Сарра Мэннинг
Их короткое знакомство произошло при беспрецедентных обстоятельствах. Марго никогда еще не знакомилась с мужчинами, захлебываясь слезами и соплями, особенно с такими привлекательными.
А не слишком ли он красив? Мать предостерегала ее от чересчур красивых мужчин, утверждая, что все они слабохарактерные. Значит, надо поменьше думать об Уилле, который зачесывает свои густые золотисто-русые волосы назад, чтобы они не отвлекали внимания от правильных черт лица, от губ, которые не утратили бы своего очарования, если бы он почаще улыбался. Правда, когда он улыбнулся, встретившись с ней взглядом, Марго показалось, что между ними проскочило что-то вроде искры, но все закончилось, едва она успела перевести дыхание. А теперь она даже не могла вспомнить цвет его глаз, потому что не хотела пялиться. Наверное, он привык, что женщины ему на шею вешаются.
Кроме того, он показался Марго чуточку высокомерным, точно считает себя лучше других. Может, просто лицо такое? Бывает ли у мужчин стервозное лицо? Вспомнив, как Уилл смотрел на нее с высоты своего роста, Марго решила, что вполне. Правда, она стояла на коленях, а он не виноват, что такой высокий. Но зачем было коситься на нее, поджимать губы, как будто он пробуется на роль мистера Дарси из «Гордости и предубеждения»?
А может, она все это себе надумала? Почему же тогда он не отвечает?
С тех пор как Марго отправила Уиллу предыдущее сообщение, прошло двадцать четыре часа, а он до сих пор не ответил на многочисленные вопросы по пунктам списка. Марго рассудила, что одно большое текстовое сообщение лучше, чем много-много маленьких. Так считал Джордж и даже ее некоторые лучшие подруги.
«Как там Флора?
Она привыкла к новому месту?
Она все еще нервничает в твоем присутствии?
Как она спала?
Она что-нибудь ела?
Она приучена не пачкать в доме?
Если не трудно, пришли фотографии.
Ты уже ходил с ней на прогулку? Как она ходит на поводке?
Еще хотела попросить: купи, пожалуйста, натуральное кокосовое масло (я возмещу стоимость) и начни втирать в проплешины.
Она такая же очаровательная?
Я в Португалии и знаю о разнице во времени, но с нетерпением жду ответа. И не забудь фото!»
Прошел ЦЕЛЫЙ ДЕНЬ, а Уилл все еще не ответил! Какой грубиян!
Собрав в кулак силу воли, Марго решила дать ему еще двадцать четыре часа. Она уже знала, что не у всех людей так развито чувство ответственности, как у нее самой. Об этом не уставала повторять ей и Трейси.
– Если ты отвечаешь на сообщения в течение пяти секунд, это не значит, что так обязаны делать все. Люди есть люди. Им свойственно ошибаться.
Скрепя сердце, Марго решила потерпеть до следующего дня. В конце концов, ей тоже надо было спать. Тем временем она подписалась на всех стаффордширских бультерьеров, которых нашла в Инстаграме, и прикидывала, как назовет будущий аккаунт Флоры (стаффордширка Флора звучало как-то тупо) и каким он будет. Нет, ну сколько можно ждать? На следующее утро пришлось отправить новое сообщение.
«Прошло сорок восемь часов, и я схожу с ума от беспокойства!
Как Флора?
Надеюсь, не случилось ничего плохого. Она ведь у тебя?
Пожалуйста, отправь фото!»
6
Уилл
Когда на телефон пришло новое сообщение (наверняка от Марго, с многочисленными пунктами), Уилл вздрогнул. Он не мог отключить уведомления, поскольку ждал сообщения от своей сестры Роуэн с подсчетами, сколько примерно цветов потребуется на две свадьбы и корпоративный прием.
Оторвав взгляд от телефона, он принял спокойный и беспристрастный вид и взглянул на Флору.
Он не ответил на послание Марго, полное вопросительных знаков, поскольку не мог сказать ничего утешительного. Собака находилась в его квартире уже тридцать шесть часов и за все время ни разу не вышла из-под стола. Уилл обращался к ней самым ласковым голосом, становился на четвереньки, даже сварил курицу и предлагал ее Флоре на вытянутой руке – все тщетно.
Просидев все утро на форумах собачников, Уилл составил расписание: прогулки, кормления, игры, отдых, чтобы Флора скорее привыкла к новой обстановке. На сайтах говорилось, что привычные действия помогают установить безопасные, надежные границы, вот только Флора была не в курсе. Она не просилась гулять, то есть не ходила в туалет ни по-маленькому, ни по-большому. Хотя меньше всего Уилл переживал за чистоту недавно отциклеванного деревянного пола.
Она даже не спала. Просто сидела под столом, опустив голову и дрожа от страха. Именно этим занималась Флора, когда позвонила Белинда из приюта – та, что в очках – узнать, как он справляется.
– Полный провал, – сказал Уилл, не беспокоясь, что признает себя побежденным и сдается при первых трудностях.
Его мужская гордость как-нибудь переживет, а вот Флора…
– Я начинаю думать, не лучше ли было оставить ее у вас. Там она выглядела не такой напуганной.
– Ну, прошло всего несколько часов, – помолчав, сказала Белинда.
На самом деле прошло двадцать два часа. В ту ночь он даже не ложился в постель, а так и сидел на полу, чтобы Флора его видела, на случай если она еще больше испугается, оставшись в одиночестве.
– Дайте ей привыкнуть, не давите на нее, – продолжала Белинда.
– Она даже на прогулку не хочет, – пожаловался Уилл.
– Ну, собаки могут задерживать мочеиспускание до сорока восьми часов, – сказала Белинда. – Это плохо, но не смертельно. Возможно, ей просто передается ваш стресс. Попробуйте не обращать на нее внимания.
Игнорировать живое существо, находящееся в столь отчаянном положении, было непросто, тем не менее Уилл решил покинуть свой пост и прилег на диван.
К счастью, никто не звонил ему с просьбами решить неотложные вопросы, возникшие в компании «Блум и семья», которая являлась поставщиком цветов с 1936 года. Он сказал матери, что возьмет два дня, чтобы привести в порядок бумажные дела, и действительно собирался этим заняться. Обойдутся без него, разве только начнется внезапный ажиотаж на рынке смешанных букетов.
По причинам, в которые Уиллу не хотелось вдаваться, он решил пока не сообщать родным, что в его доме находится собака, пережившая психологическую травму. Вместо этого он взял с кофейного столика бухгалтерскую книгу, верхнюю в стопке, и со вздохом открыл на первой странице.
Перед его взором предстали аккуратные ряды цифр, написанные твердой рукой бабушки Морин. Уилл вновь испустил тяжелый вздох. Морин Блум, которую все называли Мо, умерла чуть
