Тысяча порезов - Энн Малком

В конце концов, он преодолел расстояние между нами, хотя и остановился, не дотронувшись до меня. Кислород в воздухе между нами сгустился.

— У меня есть для тебя свадебный подарок.

Я протянула руку, чтобы потрогать драгоценности на своей шее.

— Ты уже подарил мне бриллианты, туфли, машины, деньги. Не думаю, что нужны еще какие-то подарки.

Кристиан, наконец, подошел ближе, обойдя меня так, что пальцами прошелся по моему затылку.

— Этот подарок нельзя купить за деньги.

Я едва могла дышать из-за комка в горле. Что-то не так.

— Ты моя, — пробормотал он, руки двигались к пуговицам на моей спине. Его дыхание было горячим.

— Только моя, — продолжил он.

Мои глаза остановились на темной фигуре в дверном проеме, которую я до сих пор не замечала.

Феликс.

Он тоже был одет в костюм. Черный. Все черное. Без галстука. Колонна его белой шеи резко выделялась на ее фоне. Его глаза светились, когда они скользили вверх и вниз по моему телу.

Он был похож на самого дьявола. Или, по крайней мере, правую руку дьявола.

— Я не делюсь, — прорычал Кристиан, руками все еще работая над пуговицами платья.

Я была парализована, неспособная понять, что происходит, но мое тело отреагировало.

— Любой человек, который поднимет на тебя руку, навлечет на себя ужасную, мучительную смерть. Я приду в нашу постель и трахну тебя, покрытый его кровью.

Я задрожала. Не только от страха.

Мой будущий муж раздевал меня в день нашей свадьбы перед другим мужчиной. Мужчиной, к которому у меня было влечение. Тот, кто выглядел так, словно тоже жаждал меня.

— Я не религиозный человек, — продолжил Кристиан, почти дотянувшись до последней пуговицы внизу. — Но верю в святость брака. Верю в клятвы, которые мы даем. А я человек собственнический. Но я знаю тебя. Как бы сильно ты это ненавидела. Знаю, чего ты хочешь. И я склонен дать тебе это. Один раз. Чтобы показать — я готов отказаться от самой своей природы ради тебя. Потому что в этот день, в день нашей свадьбы, я хочу, чтобы у тебя было все, что ты хочешь.

Он расстегнул последнюю пуговицу, и мое платье упало на пол.

Я стояла на каблуках и в белом корсете, в комплекте с подвязками и чулками. Корсет, о котором шла речь, был полностью сделан из кружева, и мои твердые, пульсирующие соски были выставлены на обозрение Феликсу.

Выражение его лица почти не изменилось, но я уловила то, как вспыхнули его глаза. Его руки, сжатые в кулаки по бокам. Стиснутые челюсти были видны даже с другого конца комнаты.

Кристиан опустил губы на мою шею, а рукой скользнул между моих бедер и повел ее вверх. На мне не было трусиков, так что никакого барьера. Пальцами раздвинул складочки, нашел мой клитор, открывая меня Феликсу, восхищенно наблюдающему за мной.

Колени задрожали, и я издала стон, когда Кристиан умело исследовал меня.

— Я доверяю Феликсу свою жизнь, — пробормотал он. — Он единственный человек, которому я доверяю на этой земле. Поэтому он — единственный человек, которому я бы доверил тебя. Единственный мужчина, который будет прикасаться к тебе и дышать после этого. Кто будет знать, какова твоя киска на вкус, как твое влагалище сжимается вокруг члена.

Мое тело напряглось от его слов, от того, что он довел меня до кульминации на глазах у другого мужчины. Я впивалась ногтями в ладони, пока боролась с наслаждением. Это должно было быть неправильно. Это то, от чего я убегала до того, как встретила Кристиана.

— Ты многое мне дала, Сиенна. — Его слова были хриплыми, пальцы замерли. — Ты дала мне много частичек себя. И то, что ты не дала, я забрал. — Кристиан повел другой рукой вверх, нащупывая кружево, прикрывающее сосок, затем потянул за край вниз.

Я ахнула, когда он ущипнул чувствительную кожу, наблюдая, как Феликс медленно приближался как хищник.

— Есть еще одна последняя часть тебя, которую ты скрывала. — Кристиан слегка отодвинулся, отпуская меня, чтобы Феликс мог подойти.

Я застыла на месте, когда его руки заменили руки Кристиана. Он прижал меня к себе между ног, его пальцы двигались по моей киске. Мой вдох был резким, отчетливым, колени почти подогнулись. Я бы сдалась, если бы не Кристиан, его сильная и твердая грудь не прижималась к моей спине.

Мой жених держал меня, пока другой мужчина трахал пальцами.

Я не могла дышать. Не могла отвести глаз от Феликса, когда он стоял там, доводя меня до оргазма. Он мастерски работал пальцами, — единственное, что касалось меня. Тело оставалось в нескольких сантиметрах. Он был впереди меня, Кристиан — сзади. Я была зажата между двумя самыми опасными людьми в городе.

Я вскрикнула и откинула голову на плечо Кристиана, когда быстро наступил оргазм. Неожиданно. Жизнь менялась. Двое мужчин оставались неподвижными, пока я приходила в себя, ко мне возвращалось зрение. Тело содрогнулось, когда Феликс убрал от меня свои пальцы, отступил назад и положил их в рот, все это время глядя мне в глаза.

Я была не в состоянии думать, формулировать слова, когда он сбросил пиджак, ботинки, а затем начал расстегивать рубашку. Он раздевался. Я наслаждались видом его кожи. Бледный, испачканный татуировками. Обе его руки забиты, но торс полностью обнажен. За исключением шрамов, которые портили его стройное, мускулистое тело. Они различались по размеру и форме, свидетельствовали о его жестоком прошлом. О времени, когда люди пытались убить его. И потерпели неудачу.

Он расстегнул брюки, показывая четко очерченный пояс Адониса, темные волосы на лобке отчетливо выделялись на фоне бледной кожи.

Значит, он не натуральный блондин.

Его член… Блядь. Я облизала губы, не в силах понять, что происходит, боясь неправильно дышать из-за страха оторвать себя от этой дыры во временно-пространственном континууме.

Кристиан крепко сжимал мои бедра, когда он развернул меня лицом к себе.

Я ожидала увидеть что-то на его лице. Ярость. Его невеста пускала слюни на член другого мужчины в день свадьбы.

Но ничего. Кристиан был возбужден. Его глаза блуждали по мне, пожирая все, что я показывала на своем лице.

— Сними с меня одежду, Сиенна, — потребовал он.

Мои руки дрожали, когда я осторожно снимала костюм Кристиана, вешая его на спинку стула.

Я медленно работала с его пуговицами, пока не почувствовала легкое прикосновение к обнаженной коже моей задницы. Губы на шее. Теплая, твердая, обнаженная кожа на моей спине.

Кристиан не сводил с меня глаз. Он даже не взглянул на другого мужчину в комнате.