Тысяча порезов - Энн Малком
Я верила, что он защитит меня. Доверила ему свою жизнь. Такая огромная перемена по сравнению с моими чувствами всего два месяца назад, когда я ненавидела его и была убеждена, что он станет моим концом, хотела его смерти.
Многое может измениться за короткое время. Ненависть не вечна. Хотя вначале она казалось каменной, сейчас быстро рассыпалась, открывая нечто совершенно иное.
— Я навлек позор на свою семью, — голос Лоренцо стал более твердым. — Моей сестре было бы стыдно за меня. Из-за того, как ее смерть повлияла на меня, — его глаза встретились с моими, непоколебимые, — ей бы не понравился человек, в которого превратился Кристиан, но она бы поняла, что для него не было другого пути. Она была бы счастлива, что у него есть ты. Ты хороша для этой семьи. Хотя я и не жду, что понравлюсь тебе или ты простишь меня, надеюсь, что со временем ты сможешь понять меня. — Его губы изогнулись в слабом подобии улыбки. — У тебя есть на него влияние. Я это вижу. Если ты захочешь, он убьет меня. Прогонит. Но я хочу присутствовать на вашей свадьбе. Чтобы найти способ вернуться в семью. Я не буду угрожать титулу Кристиана. Я этого не хочу, — Лоренцо метнул взгляд в сторону. — Я не заслуживаю доверия. Но все понимаю. Я в твоей власти.
На нас опустилась тишина, густая и тяжелая от ожидания. Я могла бы выстрелить ему между глаз — у меня неплохо получалось благодаря трехразовым еженедельным тренировкам на стрельбище, — и никто бы не стал задавать вопросов. Или обижаться на меня. Он показал себя негодяем.
Не думала, что в этой жизни можно получить второй шанс, но подозревала, что у Лоренцо их было много. А я не особенно милосердна.
— Если ты сделаешь что-нибудь, что будет угрожать этой семье, я убью тебя сама, — пообещала я.
Он снова улыбнулся, выглядя довольно милым.
— Я бы не ожидал ничего меньшего.
На следующий день
Я стояла в свадебном платье и дрожала.
Страх не имел никакого смысла. Я не была какой-то девственницей, к которой не прикасался жених. Мой жених прикасался ко мне, трахал меня так, как только можно трахать женщину. У меня не осталось невинности.
Брак был всего лишь листком бумаги. Я верила в это, не так ли? В моей жизни нет места романтике. Мы с Питом были помолвлены несколько лет, а я даже не взяла в руки свадебный журнал. Не было ни одной мысли о свадьбе, и всякий раз, когда я думала об этом, меня охватывал ужас и начиналась чесотка.
Если бы я так мало думала о браке, у меня не было бы такой реакции. Что-то внутри меня знало, что жизнь с Питом — это смертный приговор.
За месяц, предшествовавший этой свадьбе, не было ничего такого. Никакого страха. А какой смысл, ведь именно эта свадьба вполне могла стать смертным приговором.
Как я могла чувствовать себя лучше на свадьбе, на которую меня принуждали, чем на той, которую я выбрала?
Вот почему я стояла там, полностью одетая в свое платье, и дрожала. Потому что знала — это правильно. К лучшему или к худшему, это навсегда.
— Я должна бежать, — прошептала я своему отражению.
Платье, на которое я много раз смотрела, сидело на мне идеально, как и ожидала. Я не мерила его, несмотря на протесты дизайнера. Как будто отказ надевать его, — мой последний акт неповиновения. Мне не хотелось, чтобы оно подчеркивало каждый изгиб моего тела, не хотелось чувствовать, что это именно то свадебное платье, которое я бы себе представила, будь я из тех женщин, которые воображают свой самый лучший день.
Стилисты только что закончили. Мои волосы были собраны в затейливый пучок, который я никогда и за миллион лет не смогла бы воссоздать. Мягкие завитки ниспадали спереди, обрамляя лицо. Стилист пообещала, что вернется, чтобы приколоть фату к волосам. Потому что это дерьмо, которое люди делали в день свадьбы.
Гребаные глупые традиции. Джессика, с другой стороны, посвятила себя большинству традиций в качестве моей подружки невесты. Я делала все, что могла, лишь бы дистанцироваться от нее. Потому что она была в блаженном неведении, что их с Илаем жизни висели на волоске от того, что я либо проведу эту свадьбу, либо получу достаточно улик, чтобы полиция упрятала Дона навсегда.
Я стояла здесь в свадебном платье, которое было сшито специально для меня, и на меня накатила паника. Поэтому выгнала Джессику из комнаты, потому что она начала плакать, и я не могла с этим справиться. Надеялась, что они с Эйденом трахаются в шкафу или в одной из многочисленных спален. Хоть кто-то заслужил простого счастья.
Было ясно, что я не заслуживаю простого счастья. Да и не хотела этого. Я хотела только его.
Мужчину, открывшего дверь в мою комнату. Он стоял там в костюме от Том Форда, выглядя так, словно он высечен из гребаного мрамора.
Я должна была знать, что Кристиан откажется от традиций и всякого сглаза. Можно сказать, нам вообще не повезло, что мы встретились.
Он был свежевыбрит. Его волосы блестели, обрамляли лицо. Я никогда не видела кого-то более красивого, более грозного.
Полностью отвернулась от зеркала, разглаживая влажными ладонями кружево. Я услышала его резкий вдох с другого конца комнаты. Кристиан не скрывал от меня своей реакции. Своего выражения лица. Там было что-то такое, чего я никогда не видела.
Благоговение.
Это нельзя подделать. Что бы ни было между нами, каким бы ядовитым и неправильным оно ни было, это — единственное, чего я хотела в своей жизни.
Он был единственным, чего я хотела.
Вот почему меня охватил ужас. Потому что это стало реально. Это больше не какая-то дурацкая сделка. Я больше не притворяюсь. Этому не будет конца. Это вся моя оставшаяся жизнь.
Кристиан был всей моей жизнью.
И она будет сложной. Насильственной. Подтолкнет меня к самому пределу возможностей.
Кристиан стоял там, уставившись больше минуты. Мое сердце билось где-то в горле. Он ничего не сказал. Не прокомментировал, какая я красивая, что значит эта свадьба, не признался в своей вечной любви. Он говорил все одним взглядом.
Он знал обо мне все, что только можно знать, и все же я стояла здесь в свадебном платье. Я знала о нем все, что только можно знать, и все же я
