Так далеко - Сильвия Дэй

– Знаешь, одно из воспоминаний касается тебя.

– В самом деле? Надеюсь, это приятное воспоминание. – Ее улыбка озаряет помещение.

– Это вообще не воспоминание. Или, может быть, часть его, а остальное я выдумала. Я думала, мы как-то встретились выпить после работы. Ты рассказала мне о пункте, касающемся расторжения моего соглашения с «Бахаран-фарма». А также предложила поработать вместе над созданием своего рода пакета для твоих инвестиций в стартапы, где я помогла бы им создать бренд и запустить социальные сети.

– Жаль, что у нас не было этого разговора. Отличная идея.

– Возможно, есть над чем подумать. Мы наслаждались мартини. Разумеется, до того, как я бросила пить. Я поняла, что на самом деле этого не было, потому что ты никогда не пьешь. – Я верчу в руках вилку. – Может, и чего-то другого из моих воспоминаний тоже никогда не было.

Во всяком случае, я чертовски на это надеюсь.

Лили поднимает свой стакан, чтобы произнести тост, и я чокаюсь с ней.

– За то, чтобы принять прошлое и устремиться в будущее.

Я делаю глоток.

– Думаю, что мое будущее могло бы быть в солнечной Калифорнии.

– Что ждет тебя в Калифорнии? – спрашивает она.

– Начну все с чистого листа. Новые лица, новые места. Новая команда по созданию контента. Все то же самое, что здесь, только другое. Открытие второго офиса на другом побережье может стать еще одним хорошим изменением.

– Тогда нам действительно придется учитывать разницу в часовых поясах. – Она берет меня за руку и сжимает мои пальцы. – У нас все получится. И я буду рада лишнему поводу, чтобы съездить туда и навестить тебя.

Мы улыбаемся друг другу, а затем я бросаю взгляд на телевизор.

– Там Алия.

Мы с Лили вместе читаем скрытые субтитры.

Арасели

Я сдвигаю солнцезащитные очки на переносицу, когда мы с Эми выходим из ресторана.

Ты ждешь у обочины, скрестив руки на груди и прислонившись к «Рендж Роверу», и выглядишь настолько сексуально, что дух захватывает. Вальяжный, но в то же время опасный. Силу твоего тела не может скрыть даже безупречно сшитый костюм.

– Привет, красавчик, – приветствую я тебя. Прохожие оборачиваются, но твое внимание, как всегда, приковано только ко мне, и я чувствую страстный взгляд даже сквозь зеркальные солнцезащитные очки, которые защищают твои глаза от послеполуденного солнца.

Ты неторопливо отстраняешься от машины, двигаясь с впечатляющей грацией.

– Привет, женушка. Эми.

Я наклоняю голову, чтобы принять твой поцелуй.

– Пресс-конференция прошла триумфально.

– Мама была великолепна. – Ты отстраняешься от меня всего на несколько дюймов и улыбаешься. – Я горжусь ею.

Ты одариваешь меня еще одним поцелуем, в кончик носа, затем поворачиваешься к Эми:

– Привет, незнакомка. Как у тебя дела?

Эми шагает в твои раскрытые объятия, и вы двое ненадолго обнимаетесь.

– Ну, знаешь. Все еще веду себя странно.

– Мы бы и не хотели, чтобы ты была другой, – улыбается он. – Мама приглашает всех на ужин сегодня вечером у нее дома, чтобы отпраздновать это событие. Она сказала, что тебя тоже ждет, и никаких отговорок, если только у тебя не назначено свидание с сексуальным парнем.

Эми закатывает глаза и смеется.

– Я отказалась от мужчин на какое-то время. А это значит, что я свободна для ужина.

– Будет здорово поболтать. Напиши ей, что сможешь прийти. Она назначила быть у нее в семь.

Она кивает и улыбается.

– Рада, что мы научились собираться вместе и веселиться, иначе я быстро загрузила бы Тиндер.

Ты смеешься, обнимаешь меня за талию и прижимаешь к себе.

– А мы бы улетели более ранним рейсом, поверь мне. Тебя куда-нибудь подбросить?

– Не-а, – отказывается она. – Спасибо. Мой офис в паре кварталов отсюда, и я не против сжечь десять из миллиона калорий, которые только что съела.

Я подхожу к ней и обнимаю на прощание.

– Увидимся через несколько часов.

Она удаляется по улице – прелестная фигурка в темно-сером, с короткими упругими кудряшками шоколадного цвета.

Затем я поворачиваюсь к тебе:

– У тебя есть какие-нибудь планы до ужина?

Ты открываешь мне пассажирскую дверь и протягиваешь руку.

– Мы могли бы еще раз обсудить работу в Барселоне.

– Могли бы, – соглашаюсь я, скользя на сиденье. – Нельзя быть слишком подготовленным к захвату.

Через неделю после того, как похоронили мою мать в море, мы прочесали квартиру Даники и нашли в мусорном ведре на кухне счет за коммунальные услуги с другим адресом и именем. Это была квартира, в которой на самом деле жила моя мать. Там я обнаружила свои фотографии в рамках, от младенческих до совсем недавних. Я нашла одежду и украшения, личные вещи, которые отражали ее истинную сущность. Отличные вещи, которые я всегда буду хранить и которыми дорожу.

Еще мы нашли записную книжку с закодированной информацией, и я знала, как ее расшифровать, что позволило разоблачить всю сеть Вэла и дало нам новые цели. Мы нашли фотографию мамы в молодости, на которой она держалась за руки с парнем. Обоим на вид чуть за двадцать. Снимок был примечателен тем, что это единственная ее фотография с мужчиной.

С учетом всей остальной информации, которую собрали из ее вещей, мы надеемся найти его. Он ее брат? Друг? Мой отец? Он виноват в искалеченном сознании моей матери? Из намеков мамы, которые она делала на протяжении многих лет, я знаю, что такой мужчина существует. Была ли она в здравом уме до их встречи? Я не знаю. Некоторые женщины со временем становятся сильнее после пережитого жестокого насилия, например Алия. А другие навсегда остаются сломленными, как моя мать.

Ты закрываешь мою дверцу и обходишь машину спереди. Когда ты усаживаешься на водительское сиденье, я счастливо вздыхаю, потому что рада просто быть рядом с тобой.

– В Испании сейчас восемь часов, – отмечаешь ты. – Мы могли бы позвонить команде и узнать, как там дела.

– Да, и это тоже.

Рохелио, Сальма, Това и Лейси работают с испанской командой, занимаясь подготовительной работой. Я смирилась с тем фактом, что они намерены ликвидировать организацию Вэла.

И ты тоже. Или, я бы сказала, ты предан мне и защищаешь других от таких подлых личностей, как моя мать. Встреча с ней открыла тебе глаза на безнравственность, которая существует в мире и каждый день влияет на жизни невинных людей.

Я переживала, что твое участие в этой деятельности изменит тебя. Я всегда хотела отделить эту часть своей жизни, но ты не позволил. Ты настоял, чтобы мы работали вместе. Я наблюдала,