Так далеко - Сильвия Дэй

– Подожди меня, – шепчешь ты. – Я хочу быть с тобой.

Как всегда, я знаю, о чем ты думаешь. Ты не хочешь, чтобы я хоронила свою мать в одиночестве.

– Керида.

Рохелио входит в библиотеку с мрачным лицом и потухшим взглядом и сразу же осматривает помещение. Он присаживается на корточки рядом с Алией, проверяя пульс Дариуса. Затем кладет руку ей на плечо и что-то шепчет. Она кивает, дрожа всем телом. Кажется, она черпает в нем силу, ее спина выпрямляется.

– «Скорая» уже в пути, – сообщаю ему.

Встав, он кивает.

– Нам есть чем заняться.

Но сначала он подходит к моей матери и окидывает ее долгим, пристальным взглядом.

– Не понимаю, как у нее могла вырасти такая дочь, – напряженно произносит он, и каждое его слово наполнено яростью. Затем он отворачивается и достает свой телефон.

– У нас не так много времени. – Я встаю, и ты тоже осторожно поднимаешься на ноги, морщась от усилия.

Вскоре гнетущая тишина нарушается. Я выхожу из комнаты, чтобы взять дополнительные полотенца и покрывало, которое послужит носилками для Дариуса. Вернувшись в библиотеку, обнаруживаю, что Витте и Лейси уже прибыли.

Лейси опускается на колени рядом с телом Би, своей многолетней коллеги.

– Жаль, что она не доверилась мне. Я думала, мы были близкими подругами. Я понятия не имела.

Витте стоит на одном колене рядом с моей матерью, его лицо бесстрастно. Но он взял ее за руку, как и я, и положил четвертаки ей на глаза.

– Вы знаете, что с ней делать? – спрашивает он, не поднимая глаз.

– Да.

Он кивает, на мгновение замирая, затем проворно поднимается на ноги. Его взгляд скользит по предметам в моих руках, он прекрасно понимает, для какой цели они предназначены.

– Я позабочусь об этом.

36

Лили

На безоблачном небе ярко светит солнце, а с океана дует легкий бриз. Этот день полная противоположность тому, когда много лет назад море обрушило свой гнев из-за моего выбора, и я была готова убить женщину, подарившую мне жизнь.

«Шторм» мягко покачивается на волнах. Мы отплыли несколько часов назад и сейчас находимся далеко от берега в водах Атлантики. Насколько хватает глаз, вокруг только холодный темный океан. Я скучала по нему и по своей яхте. Скучала по своей матери, и теперь мне всегда будет ее не хватать. Эта тоска никогда не утихнет. И все же я скорблю о женщине, которая существовала только в моем воображении – о матери, которую я хотела иметь, а не о матери, которая у меня была. Женщина, чье истинное имя и историю я, возможно, никогда не узнаю, но которая никогда не будет забыта, потому что оставила шрамы на каждом, кого повстречала в своей жизни.

Координаты того рокового момента, когда я подняла пистолет и волны в отместку высоко подбросили меня, затерялись в той буре. Я не могу вернуть свою маму в то самое место и замкнуть этот круг, и, возможно, это к лучшему. Та точка на карте отмечена предательством и смятением. Сегодня я могу подарить ей покой, которого она никогда не знала при жизни. Я могу попрощаться, испытывая любовь, а не страх и боль.

Закрыв глаза, я подставляю лицо солнцу. Кажется, с момента кровопролития в пентхаусе минула целая вечность, но это было только вчера. Прошло всего несколько часов.

Я чувствую, как ты подходишь ко мне сзади и обнимаешь, а я прижимаюсь к тебе – моему якорю и поддержке.

Ты ничего не говоришь. Не торопишь меня. Ты помог мне аккуратно завернуть тело моей матери в парусину и обмотать ее цепью. Когда все готово, ты берешь ее на руки и бросаешь в водную могилу. Она исчезает в мгновение ока, погружаясь в мирные глубины, где станет кормом для других видов и сможет внести свой вклад в круговорот жизни.

Я бросаю лилии в воду и прощаюсь. С ней. С прошлым, которое само себя похоронило в море, которое тянуло меня во тьму, где не было ни любви, ни света, где мы с тобой никогда не смогли бы быть вместе. Я прощаюсь с солеными слезами океана, затем разворачиваю «Шторм», и мы молча возвращаемся домой.

Эпилог

Алия

Я изучаю свое отражение в зеркале, пока наношу на губы помаду темно-малинового оттенка «Кровавая лилия». Я подумывала о том, чтобы воспользоваться нюдовым блеском, полагая, что он смягчит мою внешность и сделает ее более сексуальной, что, по мнению некоторых, больше соответствовало обстоятельствам.

Но сегодня я решаю быть яркой. Я освободилась от своего прошлого и обеспечила свое будущее. Я больше не буду прятаться от стыда.

– Готова? – спрашивает Рамин, появляясь в дверном проеме позади меня. Он выглядит спокойным, уверенным в себе и потрясающе красивым в сшитом на заказ темно-синем костюме с галстуком в полоску, который подчеркивает насыщенный голубой цвет его глаз.

– Да, – отвечаю я, поворачиваясь лицом к своему младшему сыну.

Он так сильно изменился за последний год. То, что он стал акционером «Бахаран-фарма», дало ему новую цель и помогло оправиться от несчастной и безрассудной любви к Эми.

Кейн был прав, когда сказал, что Рамину нужно выйти из его тени, хотя я каждый день скучаю по своему старшему сыну. Я часто звоню ему, чтобы получить совет и услышать любимый голос, но все еще грущу, что моя мечта построить семейную империю рухнула. Кейн и его жена теперь почти не бывают в стране. Тем не менее он является штатным консультантом «Бахаран-фарма», а Райан Лэндон постоянно присутствует в совете директоров.

Рамин подходит ко мне и разглаживает лацканы моего кремового пиджака.

– Я действительно горжусь тобой, – говорит он, и мне интересно, знает ли он, как глубоко меня трогают его слова.

– Я тоже, мам.

Услышав голос Розаны, я заглядываю за плечо Рамина и вижу дочь, которая стоит на пороге ванной в моем кабинете. Она очаровательна в деловом юбочном костюме бирюзового цвета.

А за ее спиной Кейн поджидает с легкой улыбкой.

– Кейн! – восклицаю я, радуясь, что он появился именно сегодня. Проходя мимо Розаны, я сжимаю ее руку, а Кейна крепко обнимаю. Прошло несколько месяцев с тех пор, как я в последний раз видела своего старшего ребенка. – Я так рада, что ты здесь.

– Я бы такое не пропустил, – говорит он, обнимая меня в ответ.

Когда я отстраняюсь, чтобы посмотреть на него, то замечаю, что наряды всех троих сочетаются. Почти одинаковые костюмы.