Так далеко - Сильвия Дэй
– Видите? – В моем голосе звучит разочарование. – Они, наверное, спят или что-то в этом роде. Вот почему она хотела, чтобы у меня был ключ.
Он бросает на меня сочувствующий взгляд.
Я тяжело вздыхаю.
– Я собиралась переночевать у нее на диване. Двадцать часов, три пересадки, потерянный багаж. Я просто с ног валюсь.
– Давайте я попробую ей позвонить, – предлагает он, когда входит Кейси.
– Знаете что, – импровизирую я, отступая назад, – помогите этому парню, а я попробую еще раз набрать Витте.
Брови Кейси приподнимаются над темными очками, но он, не раздумывая, вмешивается:
– Спасибо. Привет, Тони. Ты не знаешь, кому принадлежит вон тот серый седан? Кажется, вчера вечером он задел мою машину.
Тони следует за Кейси на улицу, и как только они скрываются из виду, я перегибаюсь через стойку, чтобы прочитать данные на экране компьютера. Даника Уайт. Квартира «10 G».
От противопоставления фамилии Кейна у меня кровь стынет в жилах. Чувство юмора моей матери часто бывает нездоровым. Я бросаюсь к лифту и нажимаю кнопку вызова, радуясь, что двери немедленно открываются. Захожу в кабину и поднимаюсь на десятый этаж, роясь в сумке в поисках набора отмычек. Однажды, любовь моя, нам нужно будет вместе порыться в моей сумочке. Ты многое узнаешь обо мне, когда увидишь, что я считаю предметом первой необходимости.
Но добравшись до «10 G», я натыкаюсь на цифровой замок. Не раздумывая, ввожу дату своего рождения, и замок с жужжанием открывается. Как я догадалась? Потому что я очень хорошо знаю свою маму.
Я одновременно испытываю восторг и смертельный страх, когда вхожу в квартиру.
Запах матери, такой любимый и знакомый, бьет по мне, как кувалда. Я замираю на мгновение, просто вдыхая его, испытывая все знакомые чувства, которые вызывает этот аромат.
Ее здесь нет. Я сразу это чувствую. Когда она рядом, во мне что-то оживает. Возможно, детская любовь. Детская надежда. Я окидываю это место одним взглядом и отвергаю его как совершенно не похожее на нее. Белый ковер и светлая мебель, возможно, и подходят Данике, но точно не моей матери.
Я ищу телефон Витте и самого мужчину, который ответил бы на звонок, если бы мог. Что заставило ее уйти и увела ли она его с собой? Вероятность того, что она заметила Лейси на заднем сиденье такси, невелика. Знает ли она, что я нашла яхту, на что меня побудил Вэл? Следит ли она пристально за тобой? Наблюдает ли так же пристально за мной?
Войдя в спальню, я замираю. На мгновение меня охватывает ужас. Связанное на кровати тело лежит неподвижно, спиной ко мне. На нем только черные брюки, ноги без носков, и обнаженное тело кажется пугающе уязвимым. Затем я вижу, как хорошо знакомая и дорогая сердцу густая копна белых волос колышется, когда Витте оглядывается на меня через свое мощное плечо, а его пронзительные голубые глаза впиваются в меня поверх кляпа.
– Витте! Господи Иисусе… – Я роюсь в своей сумке в поисках перочинного ножа и подхожу к нему.
Сначала я вынимаю кляп.
– Вы ранены?
Он двигает онемевшей челюстью.
– Возможно, моя гордость задета. В остальном все в порядке.
Но я вижу, что это не совсем так, после того, как разрезаю стяжки и замечаю стрелы электропистолета, торчащие из его мускулистой груди. Я надавливаю на кожу вокруг первой стрелы пальцами, затем быстрым уверенным движением выдергиваю ее. Он даже не вздрагивает и сохраняет полное молчание. Я повторяю процесс со второй стрелой, а когда отступаю назад, он переворачивается на живот, распластавшись и почти не двигаясь.
Он стонет, звук приглушен покрывалом, и я понимаю, что его руки и ноги, должно быть, онемели от недостатка кровообращения.
Повернув голову, он смотрит на меня.
– Она пошла за Кейном. Она знает, что он в пентхаусе.
У меня перехватывает дыхание как от удара. Сердце ухает от нарастающего страха.
– Лифты не работают.
Я хочу надеяться на совпадение, подумать хотя бы на мгновение, что эта счастливая случайность помешает ей добраться до тебя.
Но я не верю в совпадения.
– Она замаскировалась под тебя, – хрипло говорит он.
Из горла вырывается тихий стон. Мой телефон жужжит, и я достаю его из кармана на бедре.
– Лейси. Ты здесь?
– Внизу, с большим парнем, который работает на Рохелио.
– Купите пончиков и скажите швейцару, что доставляете их в «10 G». Я попрошу Витте позвонить и дать разрешение подняться.
– Поняла.
Я сбрасываю вызов, а Витте переворачивается на спину. Из маленьких ран на грудной клетке и животе сочится кровь, пачкая аккуратно подстриженные белые волоски на груди.
– Вы были бы мертвы, если бы ей ничего не было нужно, – прямо заявляю ему. – Чего она хочет?
– Деньги, которые вы у нее украли.
– И как она предполагает получить их через вас?
– Она угрожала моей дочери.
Я морщусь.
– Где Кэтрин?
– В Лондоне.
– Хорошо. Мы приставим к ней кого-нибудь.
Он приподнимает брови.
– Я тоже могу это сделать. Как только смогу двигать своими чертовыми руками!
Беру его телефон с прикроватной тумбочки, и чтобы разблокировать экран, прикладываю большой палец Витте и звоню швейцару. Затем прижимаю телефон к его уху, пока он сообщает Тони, что ему должны доставить еду. Когда его спрашивают обо мне, он так же ловко переводит тему, как это сделал Кейси.
Набрав Рохелио, я рассказываю ему о своей матери.
– Я в тридцати трех пролетах от верхнего этажа, – сообщает он, тяжело дыша. – Мои ребята не отвечают на звонки.
Я закрываю глаза от охватившего меня ужаса. Мы оба знаем, почему они не отвечают.
Любовь моя. У тебя нет охраны, нет Витте. Только брат, который не в своем уме, и мать, которая неровня моей.
34
Алия
«Это не Лили».
На мгновение я совершенно сбита с толку заявлением Кейна. Дариус тоже хмурится в замешательстве.
– Тогда кто же она, черт возьми, такая? – сердито спрашиваю я, начиная сомневаться, не близка ли я к безумию от пережитого стресса. Никого не может быть несколько.
Но с другой стороны, есть доказательства, которые указывают на то, что это возможно.
Она поднимает солнцезащитные очки на макушку.
– Алия, ты не помнишь меня?
Я хмурюсь. Ее лицо не из тех, которые забываются. Я бы наверняка запомнила женщину, столь похожую на Лили.
Охваченная любопытством, я рассматриваю ее внимательнее. Женщина, которая к нам присоединилась, обладает более соблазнительными формами по сравнению с Лили. А лицо… оно пугающе похоже,
