Поврежденные товары - Л. Дж. Шэн
Оставь его в покое. Он буквально только что выиграл чемпионат штата.
Пытаясь занять себя, я выхожу на улицу, чтобы забрать почту.
Я вытаскиваю толстый конверт, мое сердце бешено колотится в груди.
Могло ли это быть?
Как долго он там пролежал?
Святые, лучшая новость на свете.
Я открываю его в кромешной тьме, направляя фонарик моего телефона на слова.
И вот оно. Письмо о приеме, которого я ждал с тех пор, как научился ходить.
Джульярд.
Я в деле.
Один из семи процентов абитуриентов, которых действительно принимают. Против самых талантливых людей в мире.
Внутри меня взрывается пиньята эмоций. Я хочу объявить новость, но мама с папой спят, а Дарья и Пенн в Париже, занимаются всякой горячей парочкой.
Я мог бы позвонить одному из своих друзей, но мне кажется неправильным делиться этой важной новостью с кем-то случайным.
Мои пальцы дрожат, когда я набираю текстовое сообщение.
Бейли: Угадай что?
Лев: Куриная задница.
Лев: Очевидно, после пары кружек пива я превращаюсь в шестилетнего Бенджамина Баттона. Извини за это. Как дела, Би?
Бэйли: Могу я позвонить?
Лев: Я имею в виду, здесь, у Финна, очень шумно. Я собираюсь вернуться домой примерно через час, хотя, если это может подождать.
Бейли: Не может.
Лев: Ага. В чем дело?
Бейли: Меня ПРИНЯЛИ В ДЖУЛЬЯРДСКУЮ ШКОЛУ!!!!!!!!!!!!!!!!
За моим грандиозным объявлением следует большое, жирное ничто.
Одна минута превращается в четыре, которые превращаются в пятнадцать. Ответа нет.
Я возвращаюсь в наш чат, чтобы проверить, не дошло ли мое последнее сообщение. Дошло.
Я смотрю на экран, пока он не гаснет. Затем моргаю, впервые осознав, что я все еще снаружи своего дома, погруженный в ночь.
Прямо сейчас в моем теле происходят странные вещи.
Пиньята, которая только что лопнула у меня внутри? Она была полна ржавых гвоздей.
Полтора столетия спустя наконец появляется ответ.
Лев: Это отличные новости. Горжусь тобой, Б.
Не знаю почему, но его послание проникает мне под кожу и распространяется, как смертельная инъекция.
После моей бессмертной поддержки, моего безраздельного внимания, того, что я каждое утро служила ему будильником, чтобы он никогда не пропускал тренировку, готовила куриную грудку так, как он хотел, потому что он суеверно относился к ее употреблению перед большими играми, когда было время порадоваться за меня…он не был. Он не такой.
Важные новости из моей жизни, мой праздник не стоит даже FaceTime ...
Я поднимаюсь по лестнице обратно в свою комнату и сворачиваюсь калачиком в своей кровати, лицом к стене и закрываю глаза. Мне действительно не хочется ждать его сегодня в постели.
Горячие слезы катятся по моим щекам в рот. Я плачу, пока не засыпаю.
Некоторое время спустя я чувствую, как мой матрас прогибается под знакомой тяжестью.
Мускулистое тело прижимается ко мне сзади. Он теплый, вкусный и пахнет как дома. Тот уникальный аромат Bailev, который мы оба носим, смешанный с легким привкусом алкоголя.
Его руки обвиваются вокруг меня, и я беспомощна перед его притяжением. Я проклинаю свою неспособность сопротивляться ему, когда Лев утыкается лицом в изгиб моего плеча.
Слезы обжигают мои глазные яблоки. Есть ли такая вещь, как любить кого-то слишком сильно?
Я подозреваю, что есть. Я думаю, он крадет мой солнечный свет. Поглощает мой свет.
Возможно, я накручиваю на себя гадкие истории, чтобы убедить себя уехать в Нью-Йорк и не оставаться здесь с ним, но серьезно?
Может быть, нам обоим нужно понять, кто мы друг без друга.
“Голубка”. Он прижимается к моему черепу, посылая мурашки по спине. “Черт. Что я буду делать без тебя? Ты нужна мне. Ты не должна была уходить. Ты должна была…Я не знаю. Будь хорошей девочкой и останься рядом со мной. Поставь меня на первое место”.
Он пьян, а у меня разбито сердце, и это не самое лучшее сочетание для нас обоих.
Он также думает, что я сплю, и это единственный раз, когда правда так легко срывается с его губ.
“Я должен быть рад за тебя, что ты поступаешь в Джульярд. Я всегда знал, что ты поступишь. Но моя эгоистичная задница не может смириться с мыслью, что ты больше не будешь рядом со мной ”.
Он громко сглатывает, и я задаюсь вопросом, забыла ли вселенная, что мы молоды и глупы, и решила обрушить на нас все гневные кары, уготованные нам Богом.
“Я неделями, месяцами и годами лежал без сна с тобой в своих объятиях, молясь, чтобы ты сломал ногу. Порвал связки. Получишь травму” так что тебе придется остаться здесь. Лев задыхается от признания и говорит мне в волосы. “Я такой чертовски ужасный, но я все еще надеялся на это. Надеялся, что что-нибудь остановит тебя. Потому что этим кем-то не могу быть я. Я не могу так поступить с тобой”.
Внутри моего тела бушует буря. Он продолжает говорить, напрягаясь в своих трусах между моими ягодицами, которые одеты в мальчишеские шорты.
И теперь я могу признаться в этом самому себе. Мы уже давно не были платоническими друзьями.
Секс витал в наших отношениях последние несколько лет.
Мы каждый вечер без слов просматривали линейку "сухого траха". Случайно задеваем пресс друг друга, и соски, и все такое.
Несколько раз он был близок к краю. Я тоже. И мы никогда не говорили об этом.
Мы уже несколько месяцев играемся со спичками. А теперь? Мы насквозь пропитаны бензином. Промокли до нитки.
Пришло время поджечь эту ложь между нами.
Мы долго лежим так, пока я не убеждаюсь, что он заснул. Во-первых, он перестает говорить.
Раскрывал все свои секреты, обо всех случаях, когда он не так уж случайно кончал, пока мы были вместе в постели.
Как он отпугивал всех моих потенциальных поклонников в школе, как однажды избил до полусмерти парня из Лас-Хунтас за то, что тот проследил за мной до дома, когда я не обратила внимания.
Его дыхание выравнивается. Я обдумываю его слова в голове всю ночь.
Бейлев.
Лучшие друзья.
Дружны, как воры.
Всегда прикрывайте друг друга.
И все это чушь собачья. Мы не друзья. Мы двое людей, одержимых друг другом, пытающихся сдержать друг друга.
Он не хочет, чтобы я становилась балериной, а я не хочу, чтобы он когда-нибудь нашел настоящую любовь.
Если мы будем держаться вместе, то в конечном итоге начнем обижаться друг на друга, а затем и ненавидеть друг друга...
Я знаю, что мне нужно сделать
