Частица твоего сердца - Эмма Скотт
Поднеся ладонь к ее рту, я прикрыл его, заглушая крики. Она застонала, а потом я почувствовал скользящий между пальцами горячий, влажный язычок.
«Твою ж мать».
Крошечный сарай заполнился звуками бившейся друг о друга плоти. Я удерживал Шайло, положив одну ладонь ей на бедро, а другой зажав рот, и все же она умудрялась, черт возьми, сводить меня с ума. Я начал двигаться резче, наблюдая, как мой член входил в нее и выскальзывал наружу, слушая ее сопение.
Я уже терял контроль, но она еще не кончила. Я отпустил ее бедро и нащупал клитор, влажный и набухший. Принялся тереть его, и Шайло вскрикнула, но моя рука заглушила звук. Теперь я уже понимал девушку и чувствовал, когда она находилась на грани и что ей нужно, чтобы ее переступить.
Я стиснул ей клитор, мягко, но достаточно сильно, и она практически закричала, вонзив зубы в плоть моей руки под средним пальцем. Она выгнулась от стремительно нарастающего оргазма, а сладкая боль от ее укуса вытолкнула меня за грань.
Мы кончили почти одновременно. Я выпустил Шайло и оперся руками о стол, прижимаясь к ней грудью. Мы содрогались вместе, пока я изливал свое семя. Оргазм опустошил меня.
– Господи Иисусе, – выдохнула Шайло.
Она рухнула на стол, прижавшись щекой к гладкому дереву. Я ощущал, как поднималась и опускалась подо мной ее спина. Я лежал на Шайло, уткнувшись носом ей в шею.
Я все еще был внутри ее, пытаясь отдышаться. Она коснулась губами отметки от зубов, что оставила на моем пальце, а потом на миг дотронулась рукой до моей челюсти. Затем ее пальцы вновь запутались в моих волосах. Я поцеловал Шайло. Медленно, не торопясь, стремясь показать, что хотел от нее не только секса.
«Всю ее. Я хочу ее целиком, без остатка».
Я медленно отстранился, избавился от презерватива и застегнул джинсы, она же натянула трусики и разгладила помятое платье.
– Что ж. – Она скользнула в мои объятия. – И снова привет.
– Ты в порядке?
– Более чем. – Она улыбнулась. – Тебе не обязательно спрашивать, но мне нравится, что ты это делаешь.
Я нежно коснулся ее губ, но поцелуй внезапно стал глубже. В маленьком сарае все еще витали эмоции, притягивая нас друг к другу.
– Черт возьми, Ронан… – задыхаясь, проговорила она. Положив руки мне на грудь, она отстранила меня. – Биби вернется. Нам нужно проявить немного сдержанности.
– Вероятно.
Шайло рассмеялась.
– За ее лазанью можно умереть. Ты голоден?
– Теперь да. А что за повод?
Я не мог представить, что причиной стал я сам. И надеялся, что это не так.
– Никакого повода, – проговорила она и, поцеловав меня в подбородок, принялась собирать инструменты. – Разве что… Помнишь место, что я показала тебе осенью? Прачечную? Чудо из чудес, но она все еще сдается. Арендная плата страшная, но не настолько, как могла бы быть из-за размера помещения.
– Это просто здорово. Хочешь сделать им предложение?
– Мне еще предстоит преодолеть множество препятствий. Было бы неплохо получить кредит в банке. Но… – Она пожала плечами, словно пытаясь не растерять надежду, и лучезарно улыбнулась: – Посмотрим.
* * *
Еда оказалась одной из лучших, что я когда-либо пробовал. Биби обращалась со мной, словно с давно потерянным сыном, не вызывая при этом чувства неловкости.
Я не ощущал себя незваным гостем, как в тот первый день. Напротив, казалось, мне здесь рады. И это походило на нормальную жизнь.
После ужина и десерта «Тирамису» из местной пекарни я помог прибраться на кухне и пожелал Биби спокойной ночи. Она взяла мое лицо в ладони и слегка встряхнула.
– Доброй ночи, Ронан. – Она снова поцеловала меня в щеку, а потом быстро прошептала: – Она так счастлива. Это твоя заслуга. Спасибо, милый.
Она отпустила меня, и я в растерянности сделал шаг назад.
– Ладно, и о чем вы тут шепчетесь? – со смешком спросила Шайло.
– Я говорила твоему мужчине, что он может приходить на ужин, когда только захочет. Правда, Ронан?
– Да, мэм.
Шайло закатила глаза.
– Да уж конечно. – Она взяла меня за руку. – Я провожу тебя. Сейчас вернусь, Биби.
Выйдя на крыльцо, Шайло поджала губы.
– Значит, мой мужчина?
Я пожал плечами.
– Ты будешь спорить с бабушкой?
Шайло посмотрела на меня, во взгляде ее читалась мягкость.
– Думаю, нет. – Она вдруг замолчала и поправила воротник моей куртки. – Биби говорит, что будущему магазину нужно название, чтобы выпустить его во вселенную и сделать реальностью. Но я в замешательстве.
Я провел рукой по гладкой коже ее спины, по платью, размышляя о вещице, что она создала совсем недавно, смешав камень и металл, совершенно естественно сочетая и объединяя компоненты. И выходило нечто уникальное.
«Неземной мир».
Я чуть не сказал это вслух, но магазин принадлежал Шайло. Ей и называть.
– Ты что-нибудь придумаешь.
– Ты мне очень помог. – Она поцеловала меня, а потом обняла за талию и положила голову мне на грудь. – Мне нравится слушать твое сердце.
Я ничего не сказал, но крепко обнял ее, насколько осмелился, наслаждаясь теплом, исходившим от стройного тела Шайло.
«Счастье, – подумал я. – Кажется, это и значит быть счастливым».
Мы целовались, пока не потеряли чувство времени. А потом я попрощался с ней и пошел домой, глупо надеясь, что смогу сохранить это чувство навсегда. Мне следовало быть умнее.
Я уже наполовину пересек парковку у своего комплекса, когда они настигли меня.
Я услышал шорох подошв за спиной и инстинктивно пригнулся. По плечу скользнула дубинка, которой изначально метили мне в голову. Я резко развернулся. Из тени фургона выскользнули две фигуры в лыжных масках, крупная и тощая. Более худой сжимал дубинку, и я мгновенно узнал смотревшие на меня глаза.
– Дауд, – прошипел я, медленно отступая; они окружили меня. Я мотнул головой в сторону парня покрупнее. – Гримальди.
«Твою ж мать».
В этот миг перед мысленным взором пронеслись все встречи с Шайло за последний месяц. И я принялся молиться, чтобы мы не оказались настолько небрежны. И никто не узнал.
«Это не может коснуться ее. Я не допущу…»
– Ты покойник, ублюдок, – проревел из-под маски Майки Гримальди. – Труп, черт возьми. Я знаю, это ты пометил мой джип. Я тебя видел.
– Видел, как я его пометил? Или заметил меня в ту ночь, когда изнасиловал девушку? – поинтересовался я. Голос мой звучал ровно и спокойно, хотя внутри уже вспыхнуло пламя, готовое вот-вот разгореться.
– Да пошел ты! – выплюнул Гримальди. – Ты ни хрена не видел. Но Техас аннулировал мою стипендию. А мать на меня даже не смотрит. Ты разрушил
