Любовь – это путешествие - Бет О'Лири
– Бога ради, – ворчит Деб вслух. – Нет у нас времени на эту чушь.
Она открывает дверь, и мы высыпаемся наружу.
– Ой! – вопит Родни, застигнутый врасплох. Дилан хватает его за одну руку, Кевин – за другую.
– Присядь, Родни. – Маркус тянется за стулом.
– Что вы делаете?!
– Связываем тебя, – объясняет Деб.
– Чего?!
Родни отбивается. Он на удивление сильный! Деб, Маркус и я спешим на помощь к Дилану с Кевином, хотя от меня толку мало, прямо как от друга, который «помогает» перетаскивать мебель: вроде держится за спинку дивана, а на самом деле ничего не поднимает.
После нескольких «уф!», ругательств, пинков и борьбы, мы наконец-то привязываем Родни к стулу.
– Неужели вы серьезно? – недоумевает Родни, разглядывая веревки на запястьях и лодыжках. – Это же смешно!
– А мне нравится! – восклицает Маркус, потуже затягивая узел на левой щиколотке. – Никогда раньше такого не делал!
– А если я буду кричать, меня спасут? – Родни дергает руками.
– Тоже верно, – задумывается Деб. – Засунуть ему кляп?
Все таращатся на нее.
– Нет-нет, не надо, – поспешно говорит Родни. – Буду сидеть молча.
– Ты можешь послушать аудиокнигу, – советует Кевин. – Я всегда так делаю, когда поездка выходит долгая.
– А все же злодей из него сомнительный, – замечает Шерри. Она не участвовала в потасовке, чтобы не испортить платье. – Уж если бы я нанимала кого-то расстроить свадьбу, точно не выбрала бы Родни! Без обид.
Родни сникает.
– Я все равно тебя люблю. Хотя немного меньше, чем раньше, – добавляет он, оглядывая веревку на щиколотках.
Шерри гладит его по голове.
– Не придумывай, Родни, не любишь… Маркус, скачай ему аудиокнигу. Телефон у него в кармане, только положи его потом подальше. Ну что, готовы? Мне еще надо сходить к свадебному организатору.
– Погоди.
Беру бумагу с ручкой и царапаю:
Не заходить! Комната жениха и невесты. Ну, вы поняли;)
– Нельзя, чтобы заложника нашли. – Цепляю записку к двери. – Теперь все. Вперед! Замуж!
Целую Шерри в щеку. Она сияет улыбкой, а потом поворачивается к обалдевшей стилистке в углу комнаты.
– Извините, – разводит руками Шерри. – Бывший, понимаете?
Дилан
Церемония проходит на крыше замка. Крепостные стены украшены водопадами причудливо переплетенных цветов, а над всей этой красотой синеет бесконечное небо. Порыв ветра колышет сверкающий атлас платья Шерри, когда отец ведет ее к алтарю. Поцеловав дочь, он отпускает ее к Кришу и улыбается сквозь слезы, но жених этого не замечает: его глаза прикованы к невесте, и в них светятся восхищение и счастье. Ясно, что он любит ее так же, как я люблю Адди.
Шерри и Криш выбрали сокращенный, адаптированный вариант индуистской церемонии.
Под высокой аркой из цветов и ветвей горит небольшой костер, аккуратно обложенный камнями, мы бросаем воздушный рис и специи в оранжевое пламя. Криш почтительно склоняется, и Шерри надевает на его шею венок из ярких цветов, затем сама наклоняет голову. Запястья Криша и Шерри связывают алой лентой, и новобрачные семь раз обходят костер. К концу церемонии слезы капают у меня с подбородка.
– Безнадежный романтик, – шепчет Адди, пока я утираю слезы. – Хорошо, что в этом ты не изменился! – продолжает она, не успеваю я ответить. И снова в моей груди взрываются фейерверки.
Продолжаю сочинять стихотворение, начатое шестьсот километров назад. Адди улыбается, и я решаю сделать слова «прежняя – и другая» рефреном, как желание, которое загадываешь каждый год, задувая свечи.
Свадебный ужин – это пиршество из бесчисленных индийских блюд, а десерты разложены на огромных столах, как драгоценности, высыпающиеся из сундуков с сокровищами. А Шерри еще говорила, что на Кевина еды не хватит!
Наш стол, безусловно, самый шумный, в основном благодаря как раз Кевину. Поначалу он всюду ходил за Деб с щенячьими глазами, а затем его познакомили с дядей Терри, и они за несколько минут стали закадычными приятелями. Кевин и думать забыл про Деб, знай себе пьет на пару с Терри и похлопывает нового друга по спине, а от их гогота даже Маркус вздрагивает. Вряд ли Терри должен был сидеть с нами; с другой стороны, Кевина тоже никто не ожидал. Тщательно продуманный план рассадки явно нарушен.
Все это, несомненно, радует. Но это ничто по сравнению с ощущением близости Адди. Мы постоянно встречаемся взглядами, и всякий раз в животе загорается искорка, будто мы держимся за руки, а не просто смотрим друг на друга. Я так увлекаюсь, что даже не замечаю Шерри, пока она не машет ладонью у меня перед глазами.
– Алло! К тебе невеста обращается! – не выдерживает она.
– Ой, извини. Ты вышла замуж! Это так здорово!
– Самой не верится! С ума сойти! Ты видел брата?
Я тоже переживаю за Люка.
– Нет. Хавьера тоже не видел.
– Хм, – задумывается Шерри. – Может, они звонили. Мой телефон у Криша.
Проверяю свой телефон: ни одного пропущенного от Люка, хотя я несколько раз ему звонил. Хмурюсь.
– Могу я попросить тебя об одолжении?
– Конечно. Чем помочь? – Кладу телефон обратно в карман.
– Сходите с Адди наверх, заберите мое сари и смокинг Криша. Они в той комнате, где Родни, а я проболталась Кришу, что там связанный маньяк и теперь он меня не отпускает, а переодеться нам надо. С этим сари долго возиться, маме Криша придется мне помочь, так что лучшее приготовить все заранее. Да, кстати, возьмите что-нибудь поесть для Родни. Что ты так смотришь? Даже сладкого не возьмешь?
– Тебе надо судебный запрет на него наложить, а не угощать, – ворчу я.
Шерри надувает губы.
– Неисправимых не бывает, Дилан! – Она ерошит волосы Маркусу, и ее платье взвивается волной.
– Нетушки. – Маркус отстраняется. – Нечего сравнивать меня с этим чудиком.
– Ты прав, – бросает Шерри через плечо, отходя к другому столику. – Из тебя получился сталкер посексуальней. И попьянее. Это куда лучше!
Маркус сердито хмурится под любопытными взглядами гостей. Деб тянется к нему через стол.
– Добро пожаловать в мир традиционной морали, дорогуша, – язвит она, взяв с тарелки Маркуса последний шоколадный трюфель.
Я высматриваю в толпе Люка с Хавьером – да и маму, если подумать. Вместо них вижу девушку с фиолетовыми волосами в броском желтом платье с открытыми плечами. На одной руке красуется татуировка-роза. Грейс.
– Я так… – Маркус закусывает губу.
– Виноват?
– Нет, мне…
– Стыдно?
– Хватит. – Маркус нервно потирает руки. – Говоришь, как мой психолог. Ну скажи, что хорошего в этих бреднях про саморазвитие?
Я снова бросаю взгляд на Грейс. С ней тоже многое произошло за эти два года: реабилитационный центр, духовное пробуждение, разбитое сердце. Она изменилась. Стала самодостаточной и никогда уже
