Трудно удержать - Кристи Бромберг
– По крайней мере, ты честна, – усмехается Раш. – Однако возникает вопрос: почему ты не предложила мне перейти в «КСМ»? Ты сказала, что контракт с Кэнноном это позволяет, но так ни разу и не подняла эту тему.
Я смотрю на океан, пока задаюсь тем же вопросом. Размышляю над этим. Раш Маккензи – откровенный человек, так что он заслуживает того же в ответ. Несколько недель назад я избегала разговора об этом, поскольку не хотела раскрывать карты. Но теперь? Теперь я доверяю ему даже больше, чем раньше.
– Я поддалась импульсу, когда приняла предложение Кэннона. Злилась на семью, которая меня контролировала, а также была расстроена разговором, который подслушала на одной из конференций.
– Чем же тебя так разозлила твоя семья?
– Они заставили меня чувствовать себя так, словно я потеряла их доверие. Будто были не уверены, что я способна справиться со своей работой.
– Так ты приняла предложение Кэннона, чтобы показать, что они ошибались? Но каким именно образом? Удовлетворив его требования?
– Что-то вроде того, – бормочу я, не желая признавать, что обещала отцу сделать Раша своим клиентом.
– Кэннон поручил тебе невыполнимое задание, учитывая, что я никогда и не хотел оставаться в США, – замечает Раш. – А что именно сказали агенты, чей разговор ты подслушала?
Я делаю глубокий вдох и решаю выложить всю правду, но потом понимаю, что тогда Рашу станет ясно, почему я не хотела начинать то, что теперь есть между нами.
– Они обвинили меня в том, что я сплю с потенциальными клиентами, чтобы переманить их на свою сторону.
– Это правда? – невозмутимо спрашивает Раш.
– Не так, как они это представили. Какое-то время я действительно встречалась со спортсменом, который в итоге выбрал меня как представителя своих интересов. Отсюда и слухи. – Я вывожу собственные инициалы пальцем на песке. – Я не хочу извиняться за то, что ношу высокие каблуки, или за то, как одеваюсь.
– То есть за то, что одеваешься как профессионал? – смеется он. – Ни одна женщина не обязана извиняться за то, как она одета. Мужчина может найти ее сексуальной, но это не позволяет ему обвинять ее в том, что она спит с клиентами.
– Спасибо.
– Никто не должен… Ох, – протягивает Раш, которого явно осенила неожиданная мысль. – А теперь ты спишь со мной, со спортсменом, которого должна сделать своим клиентом. Неудивительно, что ты была так непреклонна…
– Да-да, именно поэтому, – смеюсь я, пока размышляю, стоит ли рассказывать ему, что Финн был тем негодяем, который распустил слухи.
Но я все же решаю умолчать об этом.
Я хочу, чтобы Раш перешел в «КСМ» благодаря моим усилиям, а не потому, что разозлился на своего агента, плохо поступившего с женщиной, с которой он теперь спит.
Я хочу, чтобы Раш решил сотрудничать со мной не из жалости, а благодаря моим заслугам.
– Похоже, я вставил прутья в колеса.
– Что? – смеюсь я.
– Как вы, ребята, это называете? – глубоко задумавшись, он слегка поджимает губы. – Думаю, палками.
Я внимательно смотрю на Раша, а когда наконец понимаю, о чем он, усмехаюсь:
– А… вставлять палки в колеса.
– Да. Конечно. Палки в колеса. Похоже, я вставил их.
– Уж точно вставил, но я рада, что ты это сделал, – положив голову Рашу на плечо, я беру его под руку, пока мы наблюдаем за уроками по серфингу.
– Но ты все еще не ответила на мой вопрос.
– Какой?
– Почему не попыталась переманить меня, учитывая, сколько времени мы проводим вместе?
– Я не могу представлять твои интересы, потому что ты еще не доверяешь мне полностью. – Я чувствую, как он замер, и понимаю, что мой комментарий задел его сильнее, чем мне бы хотелось. – Доверие – одно из самых важных составляющих в отношениях между агентом и его клиентом. Ведь решения, которые я принимаю, отражаются на всех аспектах жизни атлета. Иначе я лишь бросаю слова на ветер, а это не в моем стиле. И никогда не будет. По правде говоря, разве не этого ты заслуживаешь, Раш?
Глава 39. Раш
– Есть новости? – спрашиваю я, стоит только Финну ответить на звонок.
– И тебе доброе утро, – смеется он так, словно считает себя забавным. А Финн совсем не забавный.
– Ага. И тебе, – говорю я ради приличия. – Из клуба были какие-то вести?
– Расслабься. Я с ними в постоянном контакте.
– И?
– Ничего. Только ходим вокруг да около.
– Почему раньше, когда вы «ходили вокруг да около», ты посвящал меня во все детали? Теперь же ничего не рассказываешь.
– Потому что на данный момент нечего рассказывать.
– То есть?
– То есть они все еще ищут способ все решить.
– Не ври мне, Финн.
Он тяжело вздыхает.
– Сет отказывается играть с тобой. Поскольку его долгосрочный контракт, подписанный много лет назад, истекает только через два года, чтобы перевести его, другой команде придется выкупить оставшееся время. Твой же контракт подходит к концу, так что тебя убрать куда проще.
– Они же знают, что, согласно всем проведенным опросам, я – любимый игрок? Они же видели статистику, понимают, что я принесу клубу больше пользы, чем…
– Ты говоришь как ребенок, который выпрашивает игрушку, Раш. Я знаю, как выполнять свою работу.
– Прости, верно. Просто происходит какая-то несуразица.
– Попробуй вести переговоры без какой-либо опоры, потому что твой клиент предпочитает отмалчиваться.
Я думаю об Арчибальде, который звонил мне ранее, чтобы в очередной раз поблагодарить, потому что он, похоже, близок к победе на выборах. Я все еще чувствую себя преданным. Настолько, что мне хотелось заявить, что я так стараюсь не ради него. Что я приношу эту жертву ради Хелен и Рори, который, судя по последним сообщениям, все еще не свернул с пути исправления.
Но какой в этом смысл? Дело сделано. Семя посеяно. Кажется, все выходят из этой ситуации победителями.
Все, кроме меня.
– Они не переведут меня, Финн.
– У тебя все еще есть запасной вариант – ВЛПС. В течение следующих двух недель их предложение уже будет лежать на моем столе.
– Мой ответ – нет.
Хотя я и говорю не задумываясь, в голове всплывают слова Леннокс:
Тебе лучше вернуться. Любой, кто скажет обратное, заботится о собственных интересах, не о твоих. Ты точно не должен уходить из Премьер-лиги. Твое место там.
– Мне не место в ВЛПС.
Глава 40. Леннокс
– Это было невероятно, – говорит Раш, который забирает пакеты с заднего сиденья, а после переводит
