Через год в это же время - Софи Касенс
Наконец появились Лейла и Игги. Когда они вышли из-за деревьев, у Минни внутри все загудело в предвкушении. Лейла, увидев картину, резко остановилась. Игги, гибкая брюнетка двадцати с небольшим лет, дернула Лейлу за руку и подвела к месту пикника.
– Что за чертовщина здесь происходит? – спросила Лейла с нервным смешком. – Или у меня галлюцинация? Это что, кино «Это твоя жизнь»? – Взгляд Лейлы метался из стороны в сторону, она наконец начала узнавать некоторые лица в толпе. – Минни? Это ты? – прищурилась она на русалку.
– Надень-ка вот это, – велела ей Игги, поднимая пышное, в блестках платье Золушки, аккуратно лежавшее в одной из корзин.
Платье было еще одной блестящей находкой Флер. Кто-то из ее друзей имел специальный сайт «Косплей» с копиями нарядов из всех фильмов. Да, оказалось, что Флер совсем не была патологической лгуньей, она раздобыла все, что обещала. Ее подруга-миллионерша, вложившая деньги в биоразлагаемые упаковки из водорослей, была здесь, одетая феей, и продюсер нового фильма Тарантино тоже затерялся где-то в толпе, записывая все для канала Флер на YouTube. Минни стало стыдно за то, что считала Флер лгуньей.
Лейла изумленно качала головой, глядя по сторонам, словно ждала, что из кустов вот-вот выскочит какой-нибудь телеведущий. А потом толпа расступилась, и тренер вывел вперед единорога, на котором сидел Иэн. Он попытался поднять забрало шлема, но оно снова падало со щелчком.
Увидев его, Лейла захохотала, она просто согнулась пополам от смеха. Иэн пыхтел и дергал забрало, потом наконец снял шлем и бросил его на траву.
– Лейла, я люблю тебя всем сердцем! – начал он. – Ты безумная, сексуальная женщина! И если тебе хочется волшебных сказок, пусть даже таких ненормальных, обещаю: я постараюсь дарить их тебе каждый день. Лейла Свейн, ты выйдешь за меня?
Он показал на сияющий фальшивым золотом рог единорога, на котором поблескивало на солнце кольцо его бабушки, и на поющую овечку, стоявшую впереди всех и блеявшую мрачную песенку «Лев сегодня спит» из мультфильма.
Лейла плакала и хохотала, держась за бока, с обожанием глядя на Иэна, а толпа начала аплодировать.
– Слезай оттуда, чокнутый! – крикнула Иэну Лейла.
Тренер и ежик в балетной пачке помогли Иэну спуститься на землю, гремя доспехами. Он потащился к Лейле, попутно раздавив поднос с пирогами и заставив Беверли невольно вскрикнуть.
– Так что? – спросил Иэн. – Ты за меня выйдешь?
– Конечно выйду, ты же совершенно чокнутый! – визжала Лейла, обнимая Иэна и целуя его. – Только сначала объясни мне, что все это значит, что за невероятная фигня здесь происходит? Зачем все эти русалки и овцы, да еще и танцующие ежики?
Минни шагнула вперед, держа аккуратно обернутую в розовую бумагу тарелку с печеньем «Нутелла».
– Это то предложение, о котором ты мечтала, помнишь? – сказала она, улыбаясь от уха до уха, а Лейла уставилась на нее непонимающим взглядом. – Вспомни! Нам было по семнадцать, мы были у меня дома, смотрели романтические комедии, и ты сказала, как представляешь себе идеальное предложение руки и сердца. Ну наверное, это не совсем то, но главная идея – это романтическая диснеевская фантазия, о которой ты мечтала!
Минни раскинула руки, показывая на все, ожидая, что в памяти Лейлы что-то щелкнет.
– Я совершенно не помню того разговора, – смущенно ответила Лейла, глядя на Минни расширившимися глазами, потом повернулась к Иэну. – Только не говори, что ты все это устроил из-за случайного разговора между мной и Минни тринадцать лет назад?
Иэн посмотрел на Минни и закрыл лицо ладонями.
– Я-то думала, это был важный разговор! – воскликнула Минни.
– Определенно он не был важным, – засмеялась Лейла.
– Что происходит? – спросила Флер, подходя к ним.
– Лейла не помнит своих фантазий об идеальном предложении, – покачал головой Иэн.
– Это был важный разговор! – повторила Минни, подпрыгивая на месте.
Как Лейла могла забыть? Она ведь тогда рассуждала обо всем так страстно!
– Да вы шутите? – удивилась Флер, уставившись на Минни и уперев руки в бока.
Толпа восторженно завопила, когда Лейла прыгнула в объятия Иэна и они оба рухнули на одеяло для пикника. А когда они еще и перекатились с места на место, целуясь, все просто завизжали. Минни улыбалась. Если Лейла и не помнила ничего, выглядела она счастливой. Да, ее подруга обручилась с любимым, и теперь даже на глазах Флер выступили слезы.
Хвост Минни завибрировал. Она оглянулась, хлопая по нему, – телефон она сунула под одну из чешуек. И, воспользовавшись предлогом, отошла в сторонку, чтобы избежать новых вопросов Флер.
– Мам?
– Минни… – Ее мать задыхалась. – Кое-что случилось, и я не знаю, что делать…
– С папой все в порядке? – тут же спросила Минни, зажимая пальцем второе ухо и отходя еще дальше от толпы, чтобы расслышать слова матери.
– Я у Тары Хэмилтон, в Примроуз-Хилле…
Почему вдруг она оказалась у Тары?
– Ей нехорошо, говорит, это сердечный приступ, она начала задыхаться… Однако я подумала, что это паническая атака. Я хотела вызвать «скорую», просто на всякий случай, но она закричала на меня, требуя не делать этого. Она хочет видеть Квинна, а я не могу найти ее телефон. У тебя есть его номер?
Минни совершенно не могла понять, как ее мать угораздило попасть в дом Тары. Неужели после всех этих месяцев она наконец решила встретиться с ней и услышать ее версию всей истории?
– Тара страдает повышенной тревожностью… Да, наверное, это паническая атака. Я приеду, я недалеко, а по пути позвоню Квинну.
Минни повернулась к толпе, крикнула: «Мне нужно уйти!» – потом подхватила свой хвост и побежала к ближайшей улице. Она поймала такси на Бейсуотер-роуд и велела водителю поспешить. Из такси она позвонила Квинну. Он ответил мгновенно.
– Минни… – произнес он, и прозвучало это почти нежно, что было странным, поскольку они расстались не слишком хорошо и не разговаривали целый месяц.
– Думаю, у твоей мамы паническая атака, – быстро сказала Минни. – С ней моя мама, она мне позвонила, сказала, что Тара задыхается. И ей кажется, что у нее сердечный приступ.
Квинн на другом конце линии молчал. Минни слышала собственное тяжелое дыхание после пробежки через парк.
– Я сейчас приеду. Минни, спасибо, что сообщила, – хриплым голосом произнес Квинн.
– Я в
