Похвали меня - Сара Кейт
Эмоции обжигают мне горло. Нет, нет, нет. Пожалуйста, не поддавайся им. Пожалуйста, не плачь. Это должен быть сексуальный момент, и я вот-вот его испорчу, потому что он прав. Я знаю, что ни разу не сказала о себе доброго слова, но ничего не могу с собой поделать. Неважно, насколько я красива или как меня воспринимают другие люди. Голос в моей голове, твердящий, что я для него недостаточно хороша, становится громче.
Я действительно не ожидала, что все это всплывет прямо сейчас, но остаточная боль и тот факт, что у меня завязаны глаза и связаны руки, не дают мне держать все в себе.
– Я не могу, – говорю я, и мой голос дрожит.
– Все в порядке. Ты можешь.
Расплавленный воск снова капает мне на грудь, и я прикусываю нижнюю губу, чтобы не закричать. Это безумие, но боль заставляет меня чувствовать себя почти под кайфом. Ее интенсивность переносит меня на другой уровень существования. Неужели это и есть сабспейс [12], тот самый пик блаженства?
– Стал бы Ронан Кейд предлагать за тебя такие бешеные деньги, если бы ты не была такой красивой, Шарлотта?
– Не знаю! – кричу я.
– Ты думаешь, что те другие женщины красивее тебя?
– Да!
На этот раз горячий воск приземляется мне на живот, и это еще болезненнее.
– Ты ошибаешься, Шарлотта.
Моя повязка промокла. Боже, надеюсь, он не понимает, что я плачу.
– Скажи это. Скажи мне, что ты этого стоишь.
Из моей груди наружу рвутся рыдания. Я закрываю лицо связанными руками. Эмерсон убирает их и прижимается губами к моим губам.
– Почему ты не можешь просто это сказать, Шарлотта? Почему ты не можешь просто признать, какая ты замечательная?
– Потому что я не такая, – рыдаю я. – Я просто все порчу. Я не заслуживаю тебя. Ты думаешь, что сейчас я такая классная, но в конце концов ты поймешь, что я недостаточно хороша для тебя, и ты бросишь меня. Как и всех остальных.
Я все испортила. Я рыдаю, и это так унизительно. Уверена, что теперь он точно уйдет от меня. В комнате воцаряется молчание, и я дрожу. В следующий миг повязка соскальзывает с моих глаз, и я пытаюсь отвернуть в сторону мокрое от слез лицо. Я уверена, что с щек стекает косметика.
– Господи, Шарлотта.
Он берет мое лицо в свои руки и прижимает меня к себе.
– Посмотри на меня! – приказывает он.
Я сглатываю гвозди в горле и открываю глаза.
– Ты не права, – убежденно говорит Эмерсон, сверля меня взглядом.
Когда я пытаюсь покачать головой, он останавливает меня.
– Скажи это. Скажи, что ты не права.
– Я не права, – шепчу я.
– Громче! – рычит он.
– Я не права.
– Громче!
– Я не права! – кричу я, слезы текут по моему лицу и падают на волосы.
Когда он целует меня, плотина прорывается, и меня захлестывает чувство эйфории. Он наклоняется и по очереди снимает путы с моих ног, и я быстро оборачиваю их вокруг его талии.
– Ты моя, – рычит он, уткнувшись губами мне в шею, и я поднимаю связанные руки и обхватываю ими его голову. – Забудь всех до меня, Шарлотта. Просто сосредоточься на мне. Я бы заплатил миллион долларов за этот час с тобой. Ты слышишь меня?
– Да, – задыхаясь, шепчу я.
Его пальцы находят зажимы для сосков, отпускают их, и это почти так же болезненно, как когда он их надевал. Когда его губы смыкаются вокруг правого, всасывая боль, я толкаю бедра вверх. Теперь мои соски крайне чувствительны, и все тело поет, когда он ласкает их языком.
– Пожалуйста, трахни меня, Эмерсон, – умоляю я. Мне нужно убедиться, что он все еще хочет меня после того, как я только что выставила себя круглой дурой.
Он, не колеблясь, прижимает мои бедра к кровати, вонзает свой член мне между ног и, крепко сжимая меня в объятиях, начинает мощные толчки.
– Черт, посмотри, что ты делаешь со мной, Шарлотта. Ты доводишь меня до безумия.
Не могу насытиться им. Мои ноги обвивают его талию, и я притягиваю его губы к своим для очередного поцелуя. С Эмерсоном я не чувствую себя ущербной. Каким-то образом этот идеальный, удивительный мужчина заставляет меня почувствовать себя достойной внимания и любви, и мое сердце разрывается в груди каждый раз, когда я думаю об этом.
– Я помешан на тебе, – стонет он, продолжая сладостные толчки. – Ты создана для меня, Шарлотта. Ты моя, и я не хочу тебя отпускать. Ты понимаешь? Я бы трахал тебя вечно, если бы мог.
Я не сдерживаю стонов, а его толчки становятся все мощнее и мощнее. Ощущение того, что он делает с моим телом, смешивается со словами, которыми он разбивает мне сердце.
– Я тоже этого хочу, – кричу я и, глядя ему в глаза, шепчу: – Я была создана для тебя.
Он на миг кажется удивленным моим признанием.
Упираясь лбом в мой лоб, он доводит меня до экстаза. Эмерсон словно молотом колотит своим телом по моему, как будто пытается заставить меня поверить в каждое его слово. Когда я кончаю, мои ногти впиваются ему в спину, и я прижимаю его так крепко, как только могу. Он рычит мне в ухо, замедляет толчки и кончает в меня. Подхватив меня на руки, Эмерсон выскальзывает из меня и ложится на матрас. Я безвольно лежу на его груди, предаваясь блаженству момента.
Он ослабляет путы на моих запястьях. Взяв со стола рядом с кроватью влажную губку, он осторожно проводит ею по моей коже. Когда я смотрю вниз, то вижу на груди и животе черные пятна. Он счищает воск с моей нежной кожи, и я ощущаю жжение, но по прошествии часа уже ничего не чувствую. И я теперь почти приветствую боль, как будто она сближает нас.
Эмерсон берет в ладони мое лицо, притягивает к своим губам и нежно целует.
– Ты больше не злишься на меня? – спрашиваю я дрожащим от волнения голосом.
Его лицо смягчается.
– Я никогда не злился на тебя, Шарлотта. Просто я хочу, чтобы ты видела то, что вижу я.
Я не вижу того, что видит Эмерсон, но хотела бы видеть. Может, я никогда этого не увижу. Дело не только в Бо. Мне кажется, что с тех пор, как отец ушел от нас, я построила стену между мужчинами и собой. Вбила себе в голову, что если я буду недостаточно хороша для них с самого начала, то никогда
