Мой темный Ромео - Паркер С. Хантингтон
Я подтолкнул ее, чтобы распласталась на одеяле и опустила голову на две подушки. Забравшись на кровать, я обхватил ее бедрами, схватился за изголовье и поднес член к ее рту. Она смотрела на меня с неподдельным восторгом. Я пытался наказать ее, а она собиралась просить добавки. Невероятно.
– А сейчас я трахну твой дерзкий ротик, Печенька.
Любая другая женщина хотя бы призадумалась. Двадцать сантиметров длиной и почти пять толщиной – это не шутки.
Но Печенька просто широко открыла рот.
– Хорошо!
Я ворвался в нее, упершись в заднюю стенку горла. Она издала сдавленный звук. На глаза у нее навернулись слезы. Мгновение я рассматривал ее, замерев неподвижно, ожидая, когда она меня оттолкнет. Но Печенька типичным для себя жестом схватила меня за ягодицы и притянула ближе. Привыкнув к размеру члена во рту, она посмотрела на меня из-под темной завесы ресниц. Ее глаза горели возбуждением. Мое сердце билось так часто, что я подумал, оно оторвется от артерий и прыгнет в небытие.
Я вышел и снова ворвался в ее рот. Затем снова.
И снова.
И снова.
Вскоре я уже безжалостно ее трахал. Не думая об окружающей обстановке. Не беспокоясь о том, что тем самым лишь давал ей все, чего она хотела. Пружины матраса скрипели. Даллас стонала наперебой с моим кряхтением. Шум окутал каждую поверхность. И все же это не провоцировало во мне такой реакции, какую обычно вызывало. Каждый раз, когда член упирался в заднюю стенку ее горла, яйца напрягались, и я был уверен, что кончу.
Даллас сосала и лизала, жадно вбирая меня в рот, будто свое любимое лакомство. Если я так реагировал на проникновение в ее рот, то что же будет, если я когда-нибудь войду в ее влагалище?
– Я кончу тебе в рот, и ты не станешь выплевывать. Оставишь его широко раскрытым, будешь держать в горле, ощущать вкус, а после этого – и только после этого – ты проглотишь. Все ясно?
Несмотря на свойственное ей непослушание, когда доходило до спальни, она на удивление хорошо выполняла указания. Даллас с энтузиазмом кивнула. Я стал врываться в ее рот быстрее, жестче и глубже. По ее лицу побежали слезы. Я пришел в замешательство от того, что мне не нравилось видеть, как она плачет, хотя я знал, что причина тому не печаль.
Мой оргазм был поистине прекрасен. Я уже очень давно не кончал женщине в рот – вообще в женщину, и точка. Из меня изверглось поразительное количество спермы. Достаточно, чтобы заполнить большой стакан для кофе. Она стекала с уголков губ Даллас по изящному горлу и полной груди.
Я отстранился, наслаждаясь ее выжидательным взглядом.
– Открой рот.
Она так и сделала. Из него вытекло еще больше спермы. Белой и густой. Я провел указательным пальцем по уголку ее рта, собрал несколько капель и размазал их по возбужденному соску. Оставшееся аккуратно засунул обратно ей в рот.
– Давись ей, милая.
Она издала булькающие звуки.
– Тебе нравится?
Даллас кивнула. Ее щеки были залиты слезами, кожа раскраснелась.
– Давай посмотрим, правду ли ты говоришь.
Я опустил руку между ее ног, под стринги, и погрузил палец в ее узкую киску. Она была такой влажной, что не почувствовала бы, даже засунь я в нее молоток. Член уже начал возбуждаться снова, а ведь не прошло и минуты.
Мои губы тронула ухмылка.
– Ты бы позволила мне сделать с тобой все, что захочу. Правда, Печенька?
Она пожала плечами, ее рот все еще был полон моей спермы.
– Я могу трахнуть тебя в задницу? – Кивок. – Могу трахнуть твою щель и одновременно ласкать пальцами? – Нетерпеливый кивок. Я не собирался этого делать, но было приятно знать. Я поднял бровь. – Мои друзья могут к нам присоединиться? – Это был вопрос с подвохом, потому что ответ мог быть только один: да черта с два. Но Даллас все равно кивнула, растянув губы в улыбке, отчего по ее подбородку потекло еще больше моей спермы. Я провел пальцем по ее челюсти и закрыл ей рот. – Ответ неверный. А теперь проглоти все и открой рот, когда в нем ничего не останется.
Даллас несколько раз сглотнула. Открыла рот. Ее язык был розовым. Безупречно чистым. Пока я любовался видом, то мог думать только о том, что она ответила согласием на предложение трахнуть Оливера и Зака.
Я оторвался от нее, спрятал член в брюки и застегнулся.
– Поздравляю. Если ты хотела моего внимания, ты его получила. Я перееду обратно в дом, но только чтобы убедиться, что он устоит и переживет твое присутствие.
– Я услышала только то, что ты по мне скучал, – пропела она, лениво растягивая руки и ноги на кровати.
– Тебе нужно проверить слух.
– А тебе – подлечить сердце.
– Мне оно нравится таким, какое есть. – Я открыл дверь спальни, давая понять, что разговор окончен. – Покрытое слоем льда и бьющееся ради одной цели – мести.
Шагнул за порог. И что же? Снаружи ждала Эбби. Более того, она подслушивала и теперь ворохом упала к моим ногам. Выпрямилась в приступе паники и смущения, все еще одетая в розовое шифоновое платье Даллас.
– Эм, привет, Ром. Давно не виделись.
– Это потому, что я намеренно тебя избегал.
Эбби надулась, сердито глядя на меня из-под накладных ресниц.
– Я пришла за своим платьем.
– Думала, что оно пролезет тебе в ухо через дверь моей спальни?
Она покраснела, недовольно фыркнула и опустила руку на талию.
– Мне вернут платье или нет?
– После того, как ты вернешь платье моей жены.
Упомянутая жена так и лежала позади меня в моей постели, спрятавшись под одеялом и умирая со стыда от того, как я повел себя в этой ситуации. Поделом ей. Я не хотел даже думать о том, что впервые после Морган в моей кровати оказалась женщина. Слишком со многим нужно разобраться.
Эбби, рыча, принялась снимать с себя розовое платье. Она не надела лифчик, а потому теперь ее грудь болталась в опасной близости от меня. Я подавил желание вывернуть желудок прямо на нее.
– Вот. – Она развела руки в стороны. Платье собралось вокруг ее ног, обутых в туфли на шпильке. – Теперь доволен?
– Ни капли. Жди здесь. – Я повернулся, поднял ее разорванное платье с пола возле окна и бросил в ее сторону. – Передавай привет Лихту.
Она взвизгнула.
– Подожди, платье
