Это мгновение - К. С. Отем
—Выглядит потрясающе, спасибо, мама.
— Это действительно так, милая, - говорит Дункан, накладывая себе на тарелку картофель и ростбиф.
Дункан, Купер и я набрасываемся на еду, поглощая огромные порции, но Кайден, с другой стороны, просто ковыряется в ней, гоняя еду по тарелке, его губы скривились от отвращения.
— Не голоден, Кайден? — спрашивает моя мама, и он качает головой.
— Нет, я это не ем. — он указывает на мясо на своей тарелке, и моя мама прижимает руку к сердцу.
— Мне так жаль, я должна была спросить твоего отца, что тебе нравится.
Кайден закатывает глаза, и я еле сдерживаюсь, чтобы не наброситься на него за грубость.
—Тогда он действительно должен был бы знать, что мне нравится.
— Кайден! - кричит Дункан, его челюсть снова сжата, ноздри раздуваются. — Не будь таким грубым. Я воспитал тебя лучше.
Кайден открывает рот, чтобы ответить, но останавливается, когда Купер кладет руку ему на плечо.
— Кайд, все в порядке, возьми мою картошку и овощи, я возьму твое мясо. В следующий раз мы можем приготовить что-нибудь, что ты любишь, для Марии и Джейми, - тихо предлагает Купер.
Уже не в первый раз за сегодняшний день враждебность Кайдена рассеивается под прикосновением его брата. Кайден бормочит “спасибо” себе под нос, и они обмениваются едой, пока тарелка Кайдена не оказывается доверху заставленной овощами.
Купер улыбается своему близнецу, затем его глаза встречаются с моими, и он предлагает мне ту же улыбку. Она похожа на драгоценный камень, и в моем животе трепещут маленькие бабочки, готовящиеся к полету. Это странное чувство, от которого я пытаюсь избавиться, переключая свое внимание на еду.
Плейлист, который у нас был ранее, начинается сначала, и я сдерживаю смех, когда Alannis снова начинает петь о том, что жизнь полна иронии. Казалось бы, ирония судьбы только что ударила меня по лицу. Я встретил мужчину своей мечты, и его отец собирается жениться на моей маме.
Глава 2
Джейми
— Ей, Сейдж. Ты знала, что собаки не могут управлять аппаратами магнитно—резонансной томографии? — говорю я со всей серьезностью, усаживаясь за липкий стол и протягивая ей холодный стакан рома с колой. Моя лучшая подруга приподнимает идеально нарисованную бровь, уголок ее губ подергивается, пока она пытается сохранить тот же уровень серьезности. Между нами возникает многозначительная пауза, а затем я барабаню руками по столу и добавляю: — Но catscan! (прим. пер.,catscan - компьютерная томография, дословный перевод - кошки могут.)
Остальные за столом громко стонут, Сейдж закатывает глаза, а я разражаюсь смехом.
Боже, я люблю шутки в стиле "Так шутит мой отей".
Лулу, соседка Сейдж и наш любимый врач на тренировках, улыбается мне, ее рука игриво сжимает мое плечо.
— Однажды, Медвежонок Джей, клянусь, мы устанем от тебя и твоих шуток.
Я издаю короткий смешок — нет, они не устанут!
— Вам всем было бы невероятно скучно без меня.
Еще несколько человек хихикают, затем возвращаются к своим разговорам, тихий гул болтовни смешивается с тихими звуками музыки, доносящимися из динамиков над головой. Сейдж придвигается ближе, почти садясь мне на колени, когда прибывают еще больше наших друзей, протискиваясь в кабинку и подтаскивая стулья, чтобы поставить их в конце нашего длинного стола.
Наша группа из восьми человек, все из которых познакомились в средней школе нашего маленького приморского городка, собирается в этом баре раз в неделю, чтобы послушать кавер—группы и провести вечера с открытым микрофоном. “The Shed” расположен в центре города, в двух шагах от железнодорожного вокзала и недалеко от дома мамы. Здесь все по-деревенски, со старинными музыкальными памятными вещами на стенах и даже старым музыкальным автоматом, который все еще работает.
Мы приезжаем сюда с восемнадцати лет. Тогда у нас были грандиозные представления о том, как будет выглядеть наша жизнь — университет превратится в непрерывную вечеринку, работа будет веселой, и все, чего мы хотим, будет прямо здесь, перед носом. Работа на полставки, промежуточные экзамены, эссе, студенческие кредиты и общая реальность, которая приходит с взрослением, вскоре изменили наши взгляды, хотя наша приверженность к еженедельным встречам никогда не менялась.
Это люди, которые знают меня дольше всех, которые поддерживали меня в самые тяжелые дни и праздновали вместе со мной каждую победу на протяжении всего пути. Что бы ни случилось, эти совместные вечера по средам всегда будут нашей фишкой — даже когда нам будет по девяносто и мы устанем слушать кавер-группы.
Учитывая, что еще слишком рано, и группа появится позже, мы переходим к разговору, подводя итоги прошедшей недели. Справа от меня Доминик, бывшая футбольная звезда нашей школы, жалуется на свою работу на полставки в местном супермаркете; расстроен тем, что часы отнимают у него учебное время, но также не желает сокращать из-за своего плана посетить Америку позже в этом году.
Закончив свою тираду, он обращает свое внимание на меня.
— Ты уже определился с местом работы?
Одним из требований моего курса архитектуры является обязательный опыт работы на стройплощадке — то, чему я так чертовски рад, — возможность увидеть, как могло бы выглядеть мое будущее.
— Да, спасибо. Твой отец подбросил вариант.
— Есть шутка об отце или грязных намеках — шутит Сейдж, подмигивая.
— О Боже, пожалуйста, не надо. Достаточно того, что Лулу называет его в лицо “горячий папочка”.
Доминик проводит рукой по своей покрасневшей щеке, и Сейдж злобно смеется, полностью довольная тем, что заставила парня покраснеть.
Отец Доминика секси, но мне не нравятся парни постарше. Он также чрезвычайно успешный юрист, у него есть связи во всех отраслях промышленности, и он был более чем счастлив помочь мне.
— А если серьезно, спасибо, что дал мне номер телефона своего отца. Ему удалось устроить меня на работу к одному из своих клиентов, и это именно то, что мне нужно. В настоящее время они работают над эко-отелем на берегу моря. Функционально блестящий, эстетически потрясающий, с правильными пропорциями по последнему слову техники…
Прежде чем я успеваю продолжить бессвязную речь, мое возбуждение достигает эпических масштабов — несмотря на то, что глаза моих друзей остекленевают от отсутствия интереса, — позади меня раздается
