Идеальный план - Лиз Томфорд

– Где твоя одежда?

– В моей комнате?

– Почему ты без нее?

– Потому что это мой дом.

Я чувствую, как он останавливается у меня за спиной, наблюдая, как я вожу губкой по грязной миске. Его руки опираются на столешницу по обе стороны от меня, грудь прижимается к моей спине, и разогретое после душа тело согревает меня.

Он голый под этим полотенцем, и каждая частичка меня хочет откинуться назад и почувствовать его прикосновение.

Откашлявшись, я спрашиваю:

– Добавишь это изображение в копилку для следующей одинокой ночи в дороге?

В его груди урчит смех.

– Да. – Его ладонь скользит по моей пояснице, он отступает, давая мне пространство. – Кстати, доброе утро.

Я подавляю низкий стон от его простого прикосновения.

– Доброе утро. Как прошла поездка?

– Все было хорошо. Мы расстались. Две победы, два поражения. Ты сегодня уезжаешь по работе?

Поставив последнюю посуду в посудомоечную машину, я закрываю ее и поворачиваюсь к нему лицом. Идеально рельефные мышцы на широкой груди, косые мышцы напряжены и изгибаются книзу, создавая визуальный контур, по которому я бы с удовольствием проследовала. Прядь темных волос у него под пупком, и… боже милостивый, женщина, возьми себя в руки.

Он смеется, разрушая наваждение. Мне нравится этот смех, но я ненавижу его надменность.

– Иди, надень хоть какую-нибудь чертову одежду.

– Это ты была одержима тем, что я оказался без рубашки, когда ты явилась сюда в первый раз.

– Да, ну это было до того, как я поняла, насколько ты меня раздражаешь.

Большим пальцем он вытирает нижнюю губу, а его блуждающий взгляд скользит по моим голым ногам. Он, должно быть, знает, что делает, и, честно говоря, это несправедливо. Он уже однажды отказал мне.

– Райан, – я наклоняю голову. – Я серьезно. Что ты делаешь?

– Просто играю в игру, которую ты начала, – он отталкивается от столешницы, делая два шага ко мне. Цепляет указательным пальцем край моих шорт, отчего моя кожа покрывается мурашками. – В этих крошечных шортах, нагнувшись, на моей кухне. Не прикидывайся невинной, Блу.

Он отворачивается от меня, достает йогурт из холодильника, а я делаю столь необходимый вдох. Почему он такой невозмутимый? Все мое тело горит, потому что мне нужен секс, и единственный человек, с которым я хочу это сделать, – мой ненастоящий парень, который сейчас разгуливает по нашей квартире в одном полотенце.

Неужели он действительно ничего не почувствовал от этого поцелуя? Неужели я ни в малейшей степени не привлекаю его сексуально?

Я проскальзываю к ящику со столовым серебром, прежде чем он успевает достать ложку.

Он вздыхает:

– Инди, что ты делаешь?

– Как думаешь, я симпатичная? – Он закатывает глаза. – Как ты считаешь?

Райан меряет меня взглядом, серьезным и стоическим.

– Я думаю, ты умная. – Ох. – Добрая. Взбалмошная. Немного зазнайка и слишком обаятельная.

О, вау. Мне нравится этот ответ гораздо больше, чем тот, который я ожидала услышать, но я отмораживаюсь, потому что его ответ слишком подробный, он отлично осведомлен, кто я такая.

– Значит, ты не считаешь меня симпатичной.

Он усмехается:

– Инди, я не слепой, но даже если бы я был слепым, я почти уверен, что смог бы прикоснуться к твоему лицу и понять, насколько ты чертовски сногсшибательна, но в первую очередь я вижу уже не это.

Черт меня подери.

Я подхожу к нему, продолжая загораживать ящик, в который ему нужно залезть, и, сократив расстояние, прижимаюсь грудью к его животу. Он не может искренне ответить на вопрос после того, как заявил, что поцелуй прошлым вечером был поддельным.

Я наблюдаю, как у него перехватывает дыхание.

– Что ты делаешь?

– Притворяюсь, – я вторгаюсь в его личное пространство, обвиваю руками плечи, царапаю ногтями жесткую линию волос. – Притворяюсь. Точно так же, как ты притворялся прошлой ночью, когда поцеловал меня.

– О, да? – Он изгибает шею и скользит губами по моей челюсти, пока его лоб не опускается мне на плечо. – М-м-м, это приятно, – бормочет он мне, когда я притягиваю его ближе.

Изображаю из себя идиотку.

Не знаю, инстинктивно или нет, я прижимаюсь к нему бедрами, но быстро вспоминаю, что на этом мужчине нет ничего, кроме полотенца.

У меня вырывается вздох, когда он легко подхватывает меня одной рукой за спину, поднимая на кухонный стол. Обхватывает своими большими ладонями мои обнаженные бедра, подтягивая меня к краю, и, хотя его лицо все еще прижато к изгибу моей шеи, он разводит мои колени в стороны.

Он задыхается, прижимаясь ко мне наилучшим из возможных способов. Я слегка отстраняюсь, чтобы видеть, как подушечки его больших пальцев томно прокладывают путь вверх по внутренней стороне моих бедер. Он не торопится, терпеливо и дразняще раздвигая мои ноги все шире и шире. Как только он добирается до середины ног, покрывая шею теплыми влажными поцелуями, я закрываю глаза, запрокидываю голову, и жар устремляется вниз.

Я хочу его.

Особенно я хочу, чтобы он сдвинулся на несколько сантиметров выше. Желательно большим пальцем, рисуя маленькие жесткие круги.

Я теряюсь в ощущениях, мои ноги раздвигаются, он горячо дышит мне в шею. Я начинаю непроизвольно двигать бедрами, ища его.

Нежный укус за ухо посылает ударную волну к клитору, и с моих губ срывается стон.

– Блу, не играй со мной в эту игру, – отстраняясь, он бьет меня ложкой по носу. – Я всегда буду выигрывать.

Он снова берет свой йогурт и направляется в спальню.

Посмотрев вниз, я обнаруживаю выдвинутый ящик со столовым серебром между моих раздвинутых ног. Этот ублюдок отвлек меня и открыл чертов ящик.

Я разгорячена, взволнована и немного взбешена. Какая наглость – оставить меня на столе, жаждущую добавки.

– Почему ты так уверен, что выиграешь?

Он приподнимает брови, посылая мне острый взгляд, который кричит: «Ты примерно в тридцати секундах от того, чтобы кончить на кухонном столе, и думаешь, я буду первым, кто уступит?»

Я выдерживаю его пристальный взгляд, не принимая безмолвный ответ.

Отвернувшись от меня, он направляется в свою комнату, но я слышу, как перед тем, как закрыть дверь, он произносит:

– Потому что я соблюдаю целибат.

18

Райан

– Шэй, ты ведь платишь, верно? – кричит Дом с другого конца стола.

Я не могу не рассмеяться про себя, потому что этот парень вполне мог бы сам заплатить за ужин.

– Да, чувак.

Он поворачивается к официанту:

– Тогда я возьму самое дорогое красное.

Ублюдок.

Ко мне наклоняется сидящий справа Итан.

– Милое местечко. – Он окидывает взглядом отдельный зал одного из самых эксклюзивных ресторанов Чикаго. – Шикарно.

Черт возьми, да, это шикарно, но, что более важно, это приватно. Отдельный вход, никаких папарацци, и, очевидно, весь обслуживающий персонал подписал соглашение о неразглашении информации. Если бы каждый публичный выход был таким, возможно, я бы покидал свою квартиру не только для тренировок и игр.

Итан снова обводит помещение критическим взглядом.

– Ладно, что не так с этим местом? Ты сказал, что я должен устроить