Самая холодная зима - Бриттани Ш. Черри
Вот блин. Джон был прав. Я «Чириос»!
Уитни положила руки мне на плечи и встряхнула.
– Старлет.
– Да?
– Мы пойдём на эту вечеринку. Ты будешь пить дешёвый и плохой алкоголь и будешь флиртовать с несреднестрёмными мужчинами. И клянусь, если я увижу тебя со среднестремным типом, я крикну тебе об этом.
– А что, если парень будет горячий?
– Тогда я уважительно приподниму свою невидимую шляпу, а ты будешь действовать осторожно. Сексуальные мужчины тоже засранцы.
– Напомни мне ещё раз, почему нам нравятся парни?
– В юности мы были запрограммированы на то, чтобы находить противоположное привлекательным, что привело к тому, что мы обманывали себя долгие годы из-за стремления общества переложить прошлые социальные нормы на наши плечи, чтобы наши родители, бабушки и дедушки чувствовали себя так, как будто они не потратили десятилетия жизни, проведя их во лжи, что в свою очередь привело к тому, что они захотели, чтобы и мы оставались во лжи.
У Уитни всегда были самые длинные ответы на самые простые вопросы.
Я пожала плечами.
– А я думала – это потому, что нам нравятся пенисы.
– О да, – кивнула она в знак согласия. – Нам нравятся пенисы. А теперь прими душ и оденься. Мы выходим через несколько часов.
* * *
Я стояла на тускло освещённой кухне дома студенческого братства, чувствуя себя совершенно не на своём месте. Мои волосы были ещё слегка влажными после душа, и на мне была чёрная майка и узкие чёрные джинсы. Джинсы принадлежали Уитни, и она поклялась, что в них моя попа будет выглядеть потрясающе. Я никогда не носила такие узкие джинсы. Перед тем как мы ушли, я успела взглянуть в зеркало – в обновке моя задница выглядела довольно пухлой.
К сожалению, Уитни не позволила мне принести книжку на вечеринку, потому что меня ждала миссия – быть общительной. Уитни даже украла мои наушники, чтобы я не могла тайком послушать аудиокниги. Мне велели заводить знакомства, а не быть раком-отшельником, как обычно. Тем не менее я не знала, как говорить с теми, кто находился в этом доме. Я тёрла ладонями предплечья снова и снова, осматриваясь.
Меня поразило количество бутылок с алкоголем, усеивающих столы на кухне. Там же дожидались несколько бочонков пива и два массивных холодильника с тем, что люди называли «волшебным пуншем». Я никогда в жизни не видела столько выпивки. Музыка гремела в пространстве, создавая лёгкий звон в ушах. Люди собирались вокруг, смеясь и болтая. Несколько мужчин флиртовали в углах с женщинами, несколько человек целовались.
Уитни вернулась и протянула мне красный пластиковый стаканчик.
– Вот, выпей это, – сказала она. – Это волшебный пунш.
Я понюхала напиток и поморщилась.
– Что такое волшебный пунш?
Она пожала плечами и сделала большой глоток.
– В этом и заключается волшебство – никто не знает состав. Но ходят слухи, что к концу второго стакана ты уже будешь на пути в Хогвартс.
– Великолепно, – сказала я, слегка рассмеявшись.
Уитни поднесла стаканчик ко мне.
– Тост. За именинницу. Пусть сегодня будет ночь, которую она никогда не переживала, наполненная весельем, смехом и горячими парнями!
– Точно!
Я чокнулась своим стаканчиком с её, прежде чем сделать глоток. Как только я отпила немного, то сразу же сплюнула.
– О боже мой, что это? Медицинский спирт?
– Посмотри-ка. Твой первый глоток алкоголя. – Уитни широко улыбнулась и положила руку на сердце. – Моя маленькая девочка выросла.
– Да, полюбуйся на меня. Живу и радуюсь. Я делаю это, – сказала я, пытаясь вести себя круче, чем когда-либо. – Джон был не прав, когда назвал меня «Чириос».
Она выгнула бровь.
– Он назвал тебя «Чириос»?
– Ага. – Когда я подумала о его словах, мои глаза наполнились слезами. – Потому что я скучная и примитивная!
– О боже мой, что за херня. К чёрту его. Он лживый придурок, который тебя не заслужил.
– Ты права, – сказала я, прислоняясь к липкой кухонной стойке.
В ту секунду, когда я почувствовала эту липкость, я наклонилась вперёд. Я уже мечтала о горячем душе по возвращении домой.
– Это идеальное время, чтобы доказать, что Джон не прав. Мне не скучно. Мне весело! Я дико весёлая. Я могу быть такой же, как Мередит.
– Кто такая Мередит?
– Девушка, делающая минет.
– Ой. И её тоже к чёрту! – заметила Уитни. – Дура.
Я нахмурилась.
– Дура ли она – еще под вопросом. Может быть, она не знала про наши отношения. Иногда парни лгут, а девушка и не подозревает, что становится разлучницей. И может ли женщина разрушить дом, который уже был разрушен до её прихода? Зигмунд Фрейд однажды сказал…
Уитни поморщилась и положила руки мне на плечи.
– Дорогая, пожалуйста, не говори мне, что ты собираешься цитировать философов, потому что я этого не вынесу. Сегодня вечером ты не можешь быть настолько скучно пьяной, ладно?
– А какой же пьяной мне быть?
– Я не знаю. Пьяной, чтобы танцевать на столах, беситься в хорошем смысле слова и целоваться с незнакомцами. Только не пьяным цитатором Фрейда.
– Верно. Знаешь, я даже не собиралась цитировать Фрейда. Это я была в дурацком, бестолковом настроении.
– Стар.
– Да?
– Ты моя лучшая подруга, моя соседка по комнате, мой товарищ до гроба, так что поверь мне: я знаю, что ты собиралась процитировать Фрейда.
Справедливо.
Однако он был очаровательным человеком и дал начало великим идеям.
– Хотя я думаю, это хорошо, что ты не винишь девчонку. Весьма любезно с твоей стороны, – сказала Уитни. – Я бы ненавидела их обоих.
– Что я могу сказать? Я всегда на стороне девчонок.
Я вздохнула, думая о том, что недавно произошло. Я всё ещё не могла выкинуть из головы картину, увиденную в комнате Джона. Папа сказал, что Джон мне не подходит. Аргументы? У него были ужасные татуировки. Мой отец владел одним из самых известных тату-салонов Чикаго и судил о людях по чернилам на их телах – возможно, не обо всех людях, но о Джоне точно.
– Я собираюсь потанцевать на столе и найти кого-нибудь, с кем можно поцеловаться, – сказала я Уитни, выпятив грудь.
Я не позволю этому мальчику испортить мой день рождения. Мне только что исполнился двадцать один год. Нельзя допустить, чтобы Джон лишил меня вечера, который должен был стать очень интересным.
– Хорошо! Я рада это слышать, потому что у тебя праздник и никакой Джон с маленьким членом его не испортит!
– Член Джона не маленький, – вздохнула я.
– Сколько членов ты видела раньше вживую?
– Только его.
Она покачала головой.
– Тогда поверь мне: у Джона маленький член.
– Откуда
