Контракт - Мелани Морлэнд
– Тами поставит цветы в воду и нарежет манго для бедного Джоуи. А если ее вежливо попросить, она принесет нам кофе.
Я пошарил в пакете и достал коробку шоколадных конфет. По крайней мере, с этой частью задания я справился.
– Надеюсь, это поможет.
Она изогнула бровь и посмотрела на меня.
– Возможно, ты не безнадежен. А теперь сядь и расскажи, как ты познакомился с моей Кэти и почему называешь ее Кэтрин. – Она улыбнулась, когда я достал вторую коробку шоколадных конфет. – Если это для меня, то я разрешаю тебе называть меня Пенни.
* * *
Пенни Джонсон оказалась яркой и умной женщиной. Она вдохновенно рассказывала истории о Кэтрин в подростковом возрасте. Однако я заметил, что ее память о тех событиях, которые происходили совсем недавно, ее подводила.
Я не раз наблюдал, как на ее глаза набегала пелена, и она спотыкалась, если я спрашивал о настоящем. Тогда я возвращал ее к тому времени, когда она познакомилась с Кэтрин. Она сияла и выдавала более длинную версию истории, чем я слышал накануне вечером. Она описала худую, перепуганную девочку, которая рылась в мусорном баке в поисках еды. Она говорила о боли и нужде, которые она разглядела в голубых глазах Кэтрин, и о том, как она поняла, что ей суждено было найти ее в тот роковой день. Я чувствовал ее любовь к малышке Кэтрин, и мне нравилось слушать о ее жизни.
После этого Пенни унеслась в своих мыслях куда-то далеко и попросила пить. Пока я искал Тами и та показала мне кухонную зону, Пенни задремала прямо в кресле. Ее попугай сидел в углу и хлопал крыльями, и комнату наполняла тихая музыка.
Оглядевшись вокруг, я понял, почему Кэтрин хотела, чтобы Пенни жила здесь, и почему она так пахала, чтобы надолго обеспечить этот уровень. У Пенни была светлая и просторная комната с большими окнами, в которой размещались мольберт, коробки с углями, карандашами и акварельными красками. На полках стояли книги и фотографии, а на стенах висело множество ее работ.
Неведомое прежде чувство вины захлестнуло меня, когда я вспомнил о маленьком холсте, который Кэтрин принесла в ту первую субботу. Я, как всегда, съязвил, когда сказал, чтобы она не вздумала повесить эту картину в квартире. Волна вины и стыда накрыла меня с головой. Не привыкший к таким странным эмоциям, я заерзал на стуле.
– Ричард? – Шокированный голос Кэтрин заставил меня вздрогнуть. – Что ты здесь делаешь?!
Я встал, и чувство вины усилилось. Она выглядела измученной, и я знал, что это из-за меня.
– Я пришел познакомиться с Пенни.
– Зачем?
– Я чувствовал, что это важно.
– Удивительно, что ты на ногах.
Я откашлялся, чувствуя себя еще более неловко.
– Насчет этого…
Она подняла руку.
– Не здесь.
Я медленно подошел к ней.
– Ты дашь мне возможность с тобой поговорить? Я должен перед тобой извиниться. – Я вздохнул. – За многое.
– Твоя жалость мне не нужна.
– Ты не понимаешь. Все, о чем я прошу, – это чтобы мы поговорили как воспитанные люди.
– А ты умеешь вести себя воспитанно?
– Я хочу попробовать. Пожалуйста, Кэтрин.
Она поджала губы.
– Это как-то связано с тем, что должно произойти сегодня днем?
– Я не жду, что ты выйдешь за меня сегодня.
– Не ждешь?
– Нет – после того, как я повел себя вчера вечером. – Я глубоко вздохнул и потер затылок. – Я был бы признателен, если бы ты согласилась, но я этого не жду.
– Ты вроде как объявил об этом вчера вечером. Я пыталась тебя остановить. – Она махнула рукой. – Ты выглядел решительным.
– Знаю. Я напился, и язык перестал меня слушаться. Я все улажу. – Я потер ноющий висок. – Мне повезло, что ты со мной разговариваешь.
Она прикусила внутреннюю сторону щеки, как делала всегда, когда нервничала. Прежде чем она успела ответить, Пенни пошевелилась и подняла глаза.
– Привет, моя Кэти.
Кэтрин прошла мимо меня и поцеловала Пенни в щеку.
– Как ты сегодня?
Пенни ущипнула Кэтрин за нос.
– Хорошо. – Она дернула подбородком в мою сторону. – Почему я до сегодняшнего дня об этом не слышала?
Кэтрин улыбнулась и покачала головой.
– По-моему, я что-то говорила.
– Он звезд с неба не хватает, но наружность у него приятная, и он знает толк в шоколаде и цветах.
Я взглянул на шокированное выражение лица Кэтрин и усмехнулся. Я был благодарен Пенни за то, что она проводила время с нами и находилась в здравом уме. Тами рассказала мне, что ее разум то оживал, то затухал, а, просыпаясь, она часто путалась и терялась. Я не хотел думать о том, что сегодня именно мне посчастливилось застать ее в здравом уме, и тем самым я как будто украл этот шанс у Кэтрин. Я сомневался, что смогу выдержать новую дозу чувства вины.
Я поднял плащ.
– Я вас оставлю, леди.
Я наклонился, поднял руку Пенни и поцеловал ее тыльную сторону в паутинке синих вен под тонкой матовой кожей.
– Пенни, для меня это была честь.
– Приходи еще, если принесешь шоколадных конфет.
– Обязательно принесу. – Я опустил ее ладонь обратно на колени. – Кэтрин, могу я с тобой быстро переговорить?
Мы вошли в коридор.
– Ты приехала на машине? – спросил я, подумав, что, если она пришла сюда пешком, то я ее подожду.
– Да.
Я взглянул на ее руку.
– Где кольцо?
– Я снимаю его, когда прихожу сюда. Пенни бы это смутило. Кольцо в безопасности, в моей сумочке.
Это было разумно. Я вздохнул с облегчением: как хорошо, что она не сказала мне, что нашей сделке конец.
– Ладно. Отлично. Увидимся позже дома?
Она медлила с ответом и молчала.
– Что?
– Если я… Если я соглашусь выйти за тебя замуж сегодня, ты дашь мне что-нибудь взамен? Что-то вроде свадебного подарка.
– Чего ты хочешь?
– Я хочу знать про твое детство.
– Я не говорю о своем прошлом, – решительно заявил я, показав, что это не подлежит обсуждению.
Она выпрямилась во весь рост и расправила плечи.
– Тогда женись на себе сам, Ванрайан. Увидимся дома.
Я схватил ее за руку, не дав уйти.
– Кэтрин, – устало начал я.
Наши взгляды встретились. В ее глазах сквозило упрямство.
– Хорошо. Выходи за меня сегодня, и я тебе все расскажу.
– Обещаешь?
– Да.
– Я хочу, чтобы ты носил кольцо.
– Хорошо, – фыркнул я. – Без проблем.
– Ты можешь сам себе его выбрать.
– Ты хочешь какой-то еще подарок? – с сарказмом осведомился я.
– Нет, только твою историю и кольцо.
– Пойду куплю себе кольцо.
– Тогда я выйду за
