Девушка из Италии - Люсинда Райли
– Конечно, нет!
– Ну, тогда договорились, – кивнул Паоло.
Роберто встал, потянулся через стол и горячо пожал ему руку.
– Спасибо, спасибо! Я оправдаю ваше доверие, обещаю!
– Хорошо.
Когда Роберто ушел, Паоло тяжело вздохнул. Но потом напомнил себе, что все три стороны сделки получили ровно то, что хотели.
* * *
Семь месяцев спустя Паоло наблюдал из окна своего кабинета, как бесконечная череда лимузинов скользит по площади Пьяцца делла Скала к внушительным тройным аркам парадного входа в театр. Сотрудники в форме спешили открыть двери машин. Пассажиры выходили под ослепительные вспышки камер: женщины в роскошных мехах, скрывающих тяжелые украшения с бриллиантами, сапфирами и изумрудами, мужчины в безупречных смокингах и ярких шелковых поясах… Телевизионные камеры стремились запечатлеть самое яркое событие мира оперы, которое также знаменовало открытие светского сезона в Милане. Полиция оцепила площадь, сдерживая несколько сотен миланцев, выжидающе глядящих в сторону театра. Декабрьский вечер выдался холодным, с промозглой моросью, но хотя бы обошлось без печально известного тумана, способного мгновенно окутать и парализовать город.
Политики, кинозвезды, модели и аристократы – все значимые люди Италии приехали сегодня сюда. Две тысячи мест в Ла Скала будут заполнены богатой и влиятельной публикой – и, конечно, клакерами на верхних ярусах.
Паоло не хотелось этого признавать, но клакеры все еще существовали. Предприниматели выкупали ряды с самыми дешевыми местами и сажали туда людей, которые должны были аплодировать певцам, щедро заплатившим за привилегию, и освистывать тех, кто этого не сделал. Паоло не сомневался: Роберто Россини бы заплатил – и молился, чтобы остальные зрители захотели аплодировать ему добровольно.
Объявив Роберто в роли Эрнани, Паоло с тревогой наблюдал за суматохой в СМИ. Редко встретишь талантливого и молодого доморощенного тенора, подходящего на роль красавца-героя внешне – к клубу поклонниц Роберто явно присоединилось большинство миланских журналисток. И Паоло был вынужден признать: Роберто стал эталоном усердия и благопристойности с тех пор, как получил этот большой шанс. К нему начал проникаться даже Риккардо Бероли – известный своим вспыльчивым характером дирижер театра Ла Скала.
Паоло поправил бабочку и глянул на часы. Как раз оставалось время, чтобы зайти в гримерку к Роберто и пожелать ему удачи.
– Войдите! – Роберто прервал арпеджио.
Дверь открылась, и зашел Паоло.
– Как ты?
Роберто улыбнулся:
– Немного странное ощущение в животе, но я в порядке.
Паоло увидел на столе элегантный букет белых лилий.
– Как мило! От кого это? – поинтересовался он.
– Риккардо. Он сказал, их можно будет положить на мою могилу после того, как завтра утром меня разнесут критики, – ухмыльнулся Роберто.
– А розы? – Паоло заметил другой, куда более впечатляющий букет, занимающий почти весь диван.
– От подруги, – неопределенно бросил Роберто.
– Ну, пойду встречать почетных гостей! Если ты сегодня опозоришься, то опозоришься перед важнейшими людьми Италии.
– Спасибо за поддержку, – сухо отозвался Роберто.
– Будь великолепен. Докажи, что я не лишился рассудка, дав тебе шанс.
– Буду стараться изо всех сил!
– Хорошо. Еще зайду в антракте. In bocca al lupo[8], Роберто! – пожелал на прощание удачи Паоло.
– Crepi il lupo, – ответил Роберто, подняв глаза к небесам.
Паоло кивнул и вышел из гримерной.
Роберто спрятал лицо в ладони, закрыл глаза и помолился.
– Помоги мне сегодня, Господи! Помоги мне!
«На вечерах открытия сезона в театре Ла Скала всегда особенная атмосфера», – размышлял Паоло, сидя в ложе для сотрудников и любуясь изящными ярусами позолоченных балконов: они вздымались от пола до великолепного резного потолка с единственной элегантной люстрой, а из оркестровой ямы доносились нестройные звуки настраиваемых инструментов. Он наблюдал, как последние гости из звездной публики порхают между рядами и занимают места, словно экзотические бабочки в оранжерее. Он посмотрел направо и увидел Донателлу Бьянки во всем ее великолепии – в черном бархатном платье с глубоким декольте и со сверкающими бриллиантами, сидящую рядом с мужем в персональной ложе. Послышались бурные аплодисменты, когда Риккардо Бероли занял свое место перед оркестром, поклонился публике и взял палочку.
Погас свет, повисла тишина, и зазвучала медленная, тревожная увертюра к «Эрнани». Паоло закрыл глаза и глубоко вздохнул. Теперь от него ничего не зависело.
К антракту Паоло понял, что подозрения, охватившие его в последние несколько недель, подтвердились. Переполненный бар гудел от разговоров о Роберто и его поразительном вокальном исполнении. Даже Паоло расслабился, наблюдая, как он захватывает сцену, затмевая своим магнетизмом остальных артистов.
– Что я говорила? – появилась за его спиной Донателла. Она почти мурлыкала от удовольствия.
– Да, несомненно: он выступает прекрасно.
– О, но ведь это не все? Он восхитительно держится на сцене! Сегодня ты должен быть счастлив, Паоло. Мы и Ла Скала зажгли новую звезду!
В конце представления, наблюдая, как Роберто снова и снова выходит на поклон, как его осыпают букетами, а зал вибрирует от оглушительных аплодисментов, Паоло задался вопросом, что они выпустили в мир…
Оперный театр «Метрополитен», Нью-Йорк
Как ты можешь представить, Нико, вечер, когда Роберто Россини исполнил партию Эрнани, стал поворотной точкой в его карьере. До сих пор жалею, что я его пропустила: те, кто там был, вспоминают его по сей день. Естественно, Роберто в одночасье превратился из малоизвестного солиста в звезду первой величины. В последующие годы, стоило мне открыть газету или журнал, я обязательно натыкалась на его новую фотографию или интервью. После выступлений его поджидали поклонницы. За личной жизнью Роберто следили так же пристально, как и за профессиональными выступлениями, – и казалось, что способность без труда завоевывать красивых женщин лишь добавляла ему престижа и повышала привлекательность.
Я с огромным интересом следила за его карьерой. После триумфа в первый вечер я отправила ему записку с поздравлениями, но он так и не ответил. Разумеется, я все понимала. Я – юная студентка, а он – на пути к славе одного из величайших теноров поколения. Но это не мешало мне мечтать о том, что однажды мы вместе исполним величайшие любовные дуэты. Мы с Эби часто покупали билеты на верхние ряды, чтобы на него посмотреть. Те вечера вдохновляли меня старательнее трудиться на занятиях по вокалу в училище.
Я вспоминаю четыре года учебы в Милане с большой любовью. Я полностью посвятила себя исполнению мечты, желая оправдать доверие Луки, Луиджи Виченцо и Паоло де Вито. Лука продолжал заниматься церковью, наблюдая, как она медленно и с трудом возвращает былое величие. Приняв предложение Эби, он восстановил церковный хор, и Эби помогла набрать и обучить новых певцов, как и
