Нарушаю все правила - Эми Эндрюс
Не боясь, разумеется, оказаться в наручниках, отец подошел поближе к Остину.
– Хоть и забавно наблюдать, как тебя здесь плавят над жаровней… – Он сделал паузу, взвешивая, точно опытный мастер, назревшую в голове шутку. – Но лучше уж излей как на духу, сынок. Ты должен был уже понять, что сопротивление бесполезно.
Глубоко вздохнув, Остин поглядел на мать:
– Это не то… что вы подумали. Я просто по-добрососедски… Как вы меня всегда учили.
– А-а, вот оно как! – сложила мама руки на груди. – И как же зовут эту соседку? Это случайно не одна из этих милых девушек, у которых салон красоты? Или, может, это та симпатичная молодая особа, что приезжала починить мой ноутбук? – Она быстро глянула на Брайана. – Надо было ей побольше чаевых дать.
– Нет-нет, – поспешно возразил Остин. Что меньше всего нужно было единственному в Криденсе специалисту по компьютерам – так это с десяток ложных вызовов на ранчо с той лишь целью, чтобы матушка наладила с ней теплые отношения. – Она вообще новый в городе человек.
Разумеется, в городе имелся только один «новый человек», и матери понадобилось лишь две с половиной секунды, чтобы связать все воедино.
– Оу… – Взгляд ее засветился. – Это та самая загадочная женщина? Та, что поселилась над «Дежа-брю»?
Остин вздохнул, смиряясь с судьбой. Черт подери! Даже если ему удастся уговорить Беатрис пойти с ним на свидание – это в считаные мгновения разнесется по всему городу.
– Да.
– Та, у которой куча кошек?
– Нет, – хохотнул Остин, – кошек у нее нет ни одной.
– Я слышала, она прежде была спецагентом, – вставила Джилл.
– Да какая на самом деле разница, коли она подбивает к нему фондю?
Клэй застонал:
– Ё-моё! Бать, ну хватит уже, в самом деле!
– А как ее зовут? – спросила мама.
– Беатрис.
Даже когда Остин просто произносил ее имя, у него на миг перехватывало дыхание.
– Как принцессу?
– Ну, в общем, да. – Остин изумленно уставился на мать, так точно угадавшую вариант имени. – Как принцессу.
Мама взволнованно подошла к нему чуть ближе:
– Расскажи еще… о ней. Откуда она? Чем занимается? Как она выглядит?
Помимо того что матери это вообще никак не касалось, Остин сомневался, что, если он сообщит ей, что Беатрис любит носить свободные штаны и нижнее белье с днями недели, пить спозаранку пиво и ходить непричесанной, это вряд ли приятно расположит его матушку к женщине, о которой он в последние дни просто не мог не думать. А поскольку это была вторая по-настоящему значимая женщина в его жизни, Остин действительно хотел, чтобы она пришлась по душе его маме.
Потому что самому ему и впрямь очень нравилась Беатрис.
Может, это приведет к чему-то, может – нет. Единственное, что он точно знал сейчас – это что он ждет не дождется, когда увидит ее снова и вручит ей эту старую фондюшницу. Не стоит торопить события. У них еще масса времени, в конце концов. Она ведь решила на какое-то время здесь осесть.
– Мам… Речь идет лишь о фондю.
– Ладно, ладно, – вскинула ладони мать. – Я все поняла. Вы только познакомились и пока не принимаете это всерьез…
– А только всырьез, – фыркнув, ей в тон с восхитительной точностью вставил Брайан.
Не обращая внимания на непрекращающиеся мужнины каламбуры, матушка продолжала:
– Не будем больше это обсуждать. Но если это выльется в нечто большее, нежели фондю, я очень надеюсь, ты привезешь ее и познакомишь с нами.
– Речь идет лишь о фондю, – упрямо повторил Остин.
Мать понимающе покивала, однако глаза у нее характерно блеснули, и Остин даже не сомневался, что услышанная новость доставила ей массу удовольствия.
– Разумеется, – отозвалась она, после чего пару раз стукнула кончиком пальца себе по носу и подмигнула сыну. – Ну что… – развязала она передник, – давайте уже садиться обедать?
– Аллилуйя! – воскликнул отец. – Хвала достосырному…
Глава 9
Би была уже достаточно взрослой женщиной, чтобы понимать, что и в считаные часы могут произойти величайшие перемены. Может появиться на свет дитя, можно завлечь или потерять нового рекламодателя, может зародиться новая дружба. Но она и представить не могла, что какие-то пара-тройка часов могут произвести разительную перемену в ней самой!
Разумеется, она оставалась все тем же человеком. Того же роста, с тем же прямоугольным лицом, зелеными глазами и острым подбородком. Все такой же более широкой в бедрах, нежели в груди. И, сделавшаяся уже почти что постоянной, маленькая складка у нее между бровями – тоже была на прежнем месте. И все же, когда Би глядела на себя в зеркало, не в силах оторваться, то понимала, что полностью преобразилась.
Ошеломительная корона из огненных волос – ярко-красных, как пожарная машина, – пылала вокруг головы, превращая ее лицо из «миленькое, но рассказать, собственно, не о чем» в нечто… Если бы Би рассматривала сейчас кого-нибудь другого, то сказала бы «соблазнительно и стильно».
Марли удалось гениально сохранить прежнюю длину волос, сделав притом ступенчатую стрижку, так что на голове у Би теперь колыхалась многоуровневая пышная копна. Би всегда опасалась, что многоступенчатая прическа окажется неуправляемой и волосы не получится уложить, но теперь она оценила, какую великолепную иллюзию объема это создавало. А цвет! Это было что-то сногсшибательное! Он смотрелся невероятно эффектно, подчеркивая ее зеленые глаза и в то же время придавая ее образу дерзости и безбашенной крутизны.
Быть может, ничего подобного она сейчас и не испытывала – однако такой цвет волос напомнил Би, что это ей не чуждо и она могла бы такой быть.
Марли предложила ей заглядывать в салон каждый день, чтобы быстро вымыть голову и уложить прическу. Сперва это показалось Би полнейшей нелепостью. У нее никогда не было времени, чтобы каждый божий день ходить в салон на укладку! Но теперь-то времени у Би было в избытке, да и средства у нее определенно имелись. Так что, если таков был результат – она готова была обеими руками поддержать эту идею!
Би подняла руку, чтобы убрать широкие пряди волос, очень сексуально упавшие ей на лицо, и заправить их за ухо, усиливая тем самым свой новый дерзкий образ. Ногти блеснули в зеркале ярко-розовым перламутром. Такого же оттенка были и ногти на ногах. Би провела кончиком пальца сперва по одной брови, потом по другой. Просто идеальные дуги-близнецы, воплощение радости и совершенства!
Прямо логотип «Макдональдса», а не брови!
Так что ей определенно стоило задуматься: если Молли
