Летняя работа - Лиззи Дент
– Они все делают селфи?
– Да. И медленно ходят.
– Это бесит.
Мы обе хихикаем, и я растворяюсь в тепле ее смеха. Он успокаивает меня, как толстое одеяло. Я не могу рассказать ей. Пока не могу.
– Как все прошло? – интересуется Хизер.
– Что?
– Вечеринка у брата?
– А, точно. Да. Очень хорошо. Ты отлично подобрала вино, тебе стоит зарабатывать этим на жизнь.
– Смешно, – отвечает она без тени смеха. – Немного странно не работать.
– У вас все хорошо с Кристианом?
– О, да. Да. Да! Абсолютно.
Она сказала «да» три раза. Это плохо.
– Надеюсь, он тебя балует.
– Да, – быстро отвечает она. – У нас полно прекрасных романтических ужинов на балконе. Плющ сейчас великолепен.
– Романтические ужины – это хорошо, – осторожно замечаю я.
Она немного оживляется:
– О, ты не поверишь. Несколько дней назад мы даже вышли поужинать в город. Правда, в тратторию, но там был лучший цветок кабачка, который я когда-либо ела.
– Цветок кабачка?
– Да, фаршированный свежим сыром и медом. В кляре, легком, как темпура.
– Темпура?
– Это японский метод приготовления. Господи, Птичка, с тобой нет смысла делиться всякими кулинарными штуками.
– Извини, – соглашаюсь я, понимая, что немного переигрываю. Все дело в том, что еда в равной степени интригует и пугает меня. Если бы вы все детство сами готовили себе обед, с вами было бы то же самое.
Возникает пауза, и Хизер стратегически меняет тему:
– В любом случае, хватит обо мне. Как у тебя дела? Все хорошо с двоюродным братом? Званый ужин прошел весело?
– Вообще-то я хотела задать тебе вопрос, – начинаю я, искренне желая рассказать ей все о Расселе и об отеле, о выпендрежном пьяном Билле, об Анис и о сказочной Ирен.
– Давай.
– Если бы человек хотел узнать побольше о вине, но как можно скорее, что бы ты ему посоветовала?
– Ооо… Ты тоже заразилась любовью к вину?! Наконец-то, – говорит она с искренним восторгом.
Я сажусь на край кровати и листаю книгу для новичков, надеясь, что Хизер даст мне прямой ответ на мой вопрос. Я смотрю на свои ногти, обкусанные до крови, и даю себе слово, что постараюсь отрастить их, пока нахожусь здесь. Это вполне достижимая цель. Я вернусь в Лондон с прекрасными длинными ногтями и на десять фунтов легче от ходьбы вверх и вниз по холму к дому. Даже если и потеряю свою лучшую подругу.
– Да, я знаю, что не проявляла особого интереса раньше, но мне понравилось в тот вечер, и я подумала, что могла бы узнать об этом побольше.
– Ну, для начала нужно пить и сравнивать, – говорит она, лениво зевая.
– Пить и сравнивать?
– Именно. Например, если у тебя званый ужин, попроси всех гостей принести по бутылке, скажем, Рислинга или Пино или чего-то еще, а потом вы все сядете за стол, чтобы сравнивать и учиться. Таким образом можно получить неплохую практику. Полезный совет?
– Я бы хотела что-то более интенсивное. Скажем, на неделю? – Я прикусываю губу.
Она разражается смехом.
– Ну, знаешь, это алкоголь, тут нельзя слишком интенсивно. Ты умрешь. Говорят, что лучше всего учиться с бокалом в руке, и это действительно так. Можешь отправиться на экскурсию по виноградникам. Или посетить мой любимый винный магазинчик в Энджеле[21], когда будешь там в следующий раз. Они проводят дегустации каждый четверг. Или, может быть, в Тутинге[22] есть винный бутик или клуб, куда можно вступить?
– То есть ты хочешь сказать, что я не могу просто немного поднабраться знаний, а потом приступить к делу?
– Нет, – отвечает она слегка обиженным тоном. – Подожди? А что происходит?
– Ну, – говорю я, испытав внезапное озарение, – Дональд немного расширил мясную лавку. Теперь он продает мясные закуски и вино, а я помогаю.
– Звучит не очень-то гигиенично. Кто захочет пить рядом с огромными кусками разделанной свиной туши?
– Мясо он там больше не режет, – вру я.
– А кто занимается едой? – спрашивает она, и я понимаю, что эта идея не так гениальна, как я думала.
– А, у него новый шеф-повар, – пренебрежительным тоном сообщаю я.
– Шеф-повар? Ух ты, должно быть, мясные закуски там просто потрясающие.
– Да, ну, это своего рода эксперимент.
– Что же это шеф-повар, если он готовит только закуски?
– Да он с севера, – продолжаю сочинять я, зная, что это лучший способ заткнуть любого южанина. Внезапно мне видится сюрреалистическая, но приятная картина работы рядом с Джеймсом в маленьком лондонском гастрономе.
– Все это звучит довольно интригующе.
– Мне не стоило упоминать шеф-повара. Это не имеет отношения к делу.
– Так зачем же ты его упомянула?
Хизер иногда выводит меня из себя: я ничего не могу от нее скрыть.
– Хорошо, – сдаюсь я, – он очень высокий и симпатичный. И хороший человек, как выяснилось. И не такой как Тим, а, знаешь, по-человечески хороший. Обычный хороший парень.
– О, я так и знала, что однажды ты найдешь кого-то обычного, – хихикнула она.
– Ну да, так и вышло. – Я не могу не хихикнуть в ответ.
– Так чем я могу помочь? – Она явно в восторге.
Хизер подает мне несколько идей о том, как провести пару дегустаций дома, рекомендует несколько блогов и, пока мы болтаем, я узнаю через гугл, что в тридцати минутах езды от нас есть отличный винный магазин. Но все это не поможет в краткосрочной перспективе.
Я скучаю по ней. Я хочу вернуться в Лондон, в ее квартиру, есть лапшу быстрого приготовления и пить шикарную бутылку чего-то, что Хизер стащила с работы.
– Кстати, спасибо, что позвонила в Шотландию. Они со мной так и не связывались, так что, думаю, нашли мне замену.
– А. Да, – заикаюсь я.
– Птичка, ты скажешь мне, если тебе что-нибудь понадобится? Я волнуюсь за тебя.
– Да, обещаю.
– Хорошо. – Она переходит на шепот. – О, это Кристиан, мне нужно идти.
Она кладет трубку, и я не успеваю ни о чем подумать, как раздается стук в дверь.
– Хизер?
Это Билл. Я засовываю «Вино для новичков» под одеяло, поправляю пижаму и распахиваю дверь.
– Привет.
– Приветик. Как нога?
– Кажется, получше. С этими внутренними повреждениями сложно сказать.
– Я принес карту вин, можешь посмотреть. Не самое захватывающее чтение, я знаю.
– У меня уже есть, но спасибо.
– Она большая, не так ли?
– Есть чему поучиться, – осторожно отвечаю я.
– Сто двадцать четыре различных марок вина! – с гордостью сообщает он.
– Хорошо, приятель. Не надо тыкать меня в это носом, – говорю я, с улыбкой закатывая глаза.
Но потом я задумываюсь. Сто двадцать четыре. Конечно, это
