Сделать все возможное - Р. С. Грей
* * *
В пятницу днем мы с Лукасом встречаемся с мистером и миссис Роджерс. В свои почти пятьдесят они молодожены со склонностью все делать вместе. Поэтому настаивают на совместном обследовании и сидят вместе на кушетке, держась за руки. В их заявлении на прием упоминалось о болезненных высыпаниях, но этого недостаточно, чтобы определить диагноз.
– Видите ли… мы отправились в поход в наш медовый месяц, и вы знаете, как романтично может быть на природе…
Мистер Роджерс краснеет и щиплет жену за бок.
– Слишком много информации, Кэтлин.
– Они же врачи! Они должны знать всю историю, если хотят нам помочь, Митч.
Лукас добродушно кивает.
– Значит, вы шли пешком, а потом?
– Ну, мы молодожены, – продолжает миссис Роджерс, и они одновременно сверкают кольцами. – Мы уже упоминали об этом? Что мы только что поженились? Это безумие. Мы с Митчем ненавидели друг друга в школе. Он издевался надо мной на детской площадке! Разве это не смешно? Ну, так или иначе, мы столкнулись друг с другом в баре, одно привело к другому, ну и…
– Я сделал ей предложение на нашем первом свидании. Я знал, что она предназначена мне, еще в начальной школе.
Мне необходимо срочно прочистить горло, но я не хочу привлекать к себе внимание. Я знаю, Лукас хочет, чтобы я посмотрела на него, чтобы он выгнул бровь и сказал: «Разве это не интересно?» Но я сопротивляюсь.
– Давайте вернемся к делу. Куда именно вы ходили? – Мой голос звучит странно.
– К «Большому повороту». Мы решили разбить там лагерь.
– И по пути вам стало немного жарковато? – предполагаю я, пытаясь соединить все воедино.
– Это была идея Митча! – смеется Кэтлин. – Он поклялся, что никто не увидит, ну а потом, думаю, мы немного увлеклись…
Пятнадцать минут спустя после быстрого осмотра становится ясно, что мистер и миссис Роджерс порезвились недалеко от ядовитого плюща, и теперь последствия их действий сконцентрировались вокруг нижних областей их тел. Вот черт.
В результате они уходят с рецептом мази гидрокортизона экстра-усиленного действия и четкими инструкциями: отложить секс до тех пор, пока не пройдет сыпь. Не думаю, что они будут им следовать.
Я улыбаюсь и качаю головой, когда заканчиваю записывать заметки в карту миссис Роджерс. Лукас стоит рядом со мной, прислонившись к стене и скрестив руки на груди.
– Ты не собираешься заполнять карту мистера Роджерса? – спрашиваю я, глядя на него из-под ресниц.
– Я уже заполнил. – Я смотрю вниз и начинаю писать еще быстрее. – Так вот в чем дело, не так ли? – спрашивает он.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь.
На самом деле я понимаю, но хочу, чтобы он сменил тему.
– Ты все это время была влюблена в меня, как мистер в миссис Роджерс?
Из меня вырывается громкий смех. Он звучит вымученным и фальшивым.
– Неужели тебе больше нечем заняться? Например, можешь запланировать следующую игру с доктором Маккормиком.
– Я уже внес ее в свое расписание, а ты избегаешь ответа на вопрос.
– Это потому, что я пытаюсь работать, – отрезаю я, записывая в пятый раз одно и то же слово в карту миссис Роджерс. Спасибо, Господи, за изобретение корректора.
– Все в порядке. Я сохраню твой секрет.
Такое чувство, что он забирается мне под кожу. Мне трудно поверить, что, ведя эту старую битву, в его арсенале осталось еще какое-то неиспользованное оружие, но это что-то новенькое, и мой разум от этого пошатывается.
Я щурюсь и пытаюсь понять мотивы Лукаса, но его каменное выражение лица ничего не выдает. Я не знаю, хирург ли он с ножом или ребенок с камнем – в любом случае он хочет, чтобы у меня отвисла челюсть и мое сердце забилось быстрее. И я его не разочаровываю. Мое лицо горит. Он нашел новую, скрытую щель в моей броне, какими бы ни были его намерения. Мы с Лукасом враждуем так долго, что он очень редко получает от меня неожиданную реакцию. Я встаю, разворачиваюсь и захлопываю дверь кабинета, нервно гадая, каким будет его следующий шаг.
Глава 9
Лукас
Кому: [email protected]
Тема: Неотправленное письмо № 349
Это немного странно. Я давно не писал тебе ни одного такого письма – с тех пор, как вернулся в Гамильтон. Могу ли я вообще называть их письмами, если никогда не нажимал на кнопку «отправить»? Я даже не уверен, что ты пользуешься этой электронной почтой. Доктор Маккормик до сих пор обещает дать нам новые почтовые адреса для работы, но, исходя из того, что он все еще использует Windows 98, я бы не рассчитывал, что это произойдет в ближайшее время.
Я посмотрел на днях, просто из любопытства, когда впервые написал одну из этих… «записей в журнал»? «Криков в пустоту»? Как бы я ни называл эти письма, первое было написано на первом курсе в Стэнфорде. Прошла неделя весьма напряженного семестра, и, думаю, можно было смело сказать, что я соскучился по дому. По крайней мере, это то, что я написал тебе по электронной почте. Я все писал и писал о том, что скучаю по Гамильтону, но ни разу не упомянул, что скучаю по тебе.
Думаю, я довольно хорошо умею хранить секреты. Я никогда не говорил тебе, что подал заявление в Дьюк. Мне предложили стипендию, как и тебе, но потом я подслушал твой разговор с Мэделин перед выпускным. Ты все тараторила о том, как рада переезду. Тебе не терпелось выбраться из Гамильтона и быть подальше от меня.
Я понял намек. Четко и ясно. Возможно, это был первый раз в нашей жизни, когда кто-то из нас его понял, ха.
Я поступил в Стэнфорд и был готов начать все сначала, но вместо этого провел весь первый год, думая о переводе в Дьюк. Я не вступал ни в какие клубы и не заводил друзей на всю жизнь, которые в итоге становятся твоими шаферами. Я тусовался в своей комнате в общежитии и слушал CD-диски, которые ты записала для Мэделин. (Перед переездом я украл большую часть ее коллекции.) Было что-то успокаивающее в том, чтобы слушать песни, которые ты выбрала сама, даже если они были записаны не для меня.
Боже, это было так давно, десять лет назад, и все же я до сих пор помню, как был тем восемнадцатилетним парнем в колледже: я так тосковал по дому, до боли в сердце.
Я преодолел это, преодолел много
