Вишенка на торте - Кристофер Дж. Брайс
сердце замирает от любви к прекрасному библиотекарю, который дал мне все.
«Пять!»
От сильного толчка в простату у меня перехватывает дыхание. Мое зрение расплывается
по краям, и я понимаю, что сейчас испытаю самый интенсивный оргазм за всю мою
жизнь.
«Четыре!»
Эллиот наклоняется и захватывает мои губы в поцелуй. Он беспорядочный и отчаянный, заглушающий мое новое любимое ругательное слово - мать его, черт возьми пока Господь
не покарал меня за грубость.
«Три!»
Эллиот шепчет мое имя мне на ухо, и мои пальцы на ногах загибаются еще сильнее. Я не
знаю, как это возможно, просто это так.
«Два!»
Мир замирает, и все, что я вижу, - это Эллиот. Все, что я слышу, - это его прерывистые
вздохи, его яйца, шлепающие меня по заднице, и мой высокий, протяжный вой, когда я
достигаю точки невозврата.
«Один! С Новым годом!»
Комната взрывается шумом, когда вечеринка внизу достигает своего пика. За окном
трещат фейерверки, отбрасывая разноцветные тени на стены.
Эллиот испускает придушенный крик и откидывает голову назад, в последний раз глубоко
проникая в меня в последний раз. Я чувствую, как его член пульсирует внутри меня, когда
он кончает, и я взрываюсь, мои глаза закатываются так далеко, что, кажется, я вижу свой
мозг.
Мой член извергает из себя порцию за порцией, а я даже не прикасался к нему. Он
кончает везде - на груди, животе, даже на лице. Его тепло смешивается с потом, который
уже покрывает мою кожу, образуя липкое месиво.
Эллиот рушится на мою грудь, и внезапный удар его живота о мой член заставляет его
извергнуться в последний раз. Это слабое, но удовлетворительное последнее «ура!».
Мои глаза возвращаются в естественное состояние, и я хихикаю. Очки Эллиота сбились и
запотевают. Мы медленно целуемся. Наши языки танцуют вокруг друг друга, и это самый
чувственный поцелуй на свете. Эллиот разрывает поцелуй и отстраняется от меня. Он
осторожно помогает мне развернуть мое тело, и мои мышцы болезненно ноют.
«Боже, Жерард?»
«Что?»
«Как, черт возьми, ты все еще твердый?»
Я опускаю взгляд, чтобы увидеть, что мой член все еще стоит наготове, и пожимаю
плечами. «Я не знаю. Наверное, дело в тебе».
Он задумчиво хмыкает. «Должно быть».
«Я люблю тебя», - шепчу я.
«Я тоже тебя люблю». Он нащупывает на полу мою выброшенную рубашку и вытирает
мою грудь и лицо, а затем кладет на нее голову и засыпает.
Снаружи продолжают взрываться фейерверки, а внизу диджей врубает «Somebody to You»
группы The Vamps. Моя рука ложится на спину Эллиота, и я провожу ленивые круги
между его лопатками большим пальцем, размышляя о последних нескольких месяцев.
Когда начинался этот семестр, я и представить себе не мог, что он закончится для меня
серьезными отношениями, не говоря уже об однополых. И хотя мое будущее остается
таким же неопределенным, как и всегда, я могу утешиться хотя бы тем, что мне больше не
придется идти по жизни в одиночку.
Потому что теперь у меня есть Эллиот.
И этого для меня достаточно.
ЭПИЛОГ
ЭЛЛИОТ
Десять лет спустя
Я всегда говорил, что никогда не вернусь в Бостон. Кроме моей матери, там для меня
больше ничего не было. Это было напоминание обо всем, чем я никогда не смогу стать.
Напоминание о том, что не у всех в этом мире такое большое сердце, как у Жерарда. Но
это также было место, которое станет будущим Жерарда и, а значит, якобы и моим.
Жерард позвонил мне сразу после получения новостей, когда мы учились на последнем
курсе БГУ. «Ты можешь в это поверить, Эллиот? Брюинз! Я буду играть в Бостоне. В
твоем родном городе!»
«Это потрясающе, Жерард. Я так горжусь тобой».
«И это еще не самое лучшее», - взволнованно продолжал он, пока люди на заднем плане
требовали его внимания. «Оливер тоже получил контракт! Мы все снова будем вместе.
Ну, кроме Дрю и Кайла, но Нью-Йорк не так уж и далеко. Мы все равно сможем часто
видеться с ними».
Я слушал, как Жерард рассказывал о том, что Дрю присоединился к «Дьяволам», а Кайла
забрали «Рейнджеры». Как я ни старался, было невозможно не поддаться его восторгу.
Если Жерард был счастлив, то и я тоже.
__________
ШИКАРНАЯ КВАРТИРА, В КОТОРОЙ МЫ С ЖЕРАРДОМ ЖИВЕМ, - ЭТО ДАЛЕКО
НЕ ТА ТЕСНАЯ, обветшалая квартира, в которой я вырос. Окна от пола до потолка
наполняют гостиную открытой планировки естественным светом, освещая мягкий диван
кремового цвета, который выбрал Жерард.
Современный камин, встроенный в кирпичную стену, создает уютную атмосферу. Полы
из твердых пород дерева сверкают, ведя на ультрасовременную кухню с бытовой
техникой из нержавеющей стали и островом с мраморным покрытием, идеально
подходящим для непринужденных совместных завтраков.
Дальше по коридору находится наша спальня - настоящий оазис. Кровать королевского
размера украшена роскошными простынями из египетского хлопка и пушистым пуховым
одеялом, как будто спишь на облаке. Вдоль одной стены стоят встроенные книжные
полки, уже заполненные постоянно растущей коллекцией хоккейных биографий Жерарда
и моими эклектичными романами. В ванной комнате просторный душем с несколькими
насадками и глубокой ванной, в которой я готов нежиться часами.
Но настоящим украшением квартиры является балкон, выходящий в гостиную. С него
открывается захватывающий панорамный вид на реку Чарльз и горизонт Бостона.
В течение многих лет Жерард не слишком тонко намекал на то, что пора бы ему немного
повеселиться на свежем воздухе.. С той памятной новогодней ночи в колледже, когда я
трахал его, пока внизу шла вечеринка, он развил в себе эксгибиционистские наклонности.
Может быть, когда-нибудь. Может быть.
Впрочем, не только мы с Жерардом перешли на другой уровень налогообложения. Моя
мама сменила свою униформу официантки на дизайнерские вещи. Ее новая работа
личным помощником Жерарда позволяет ей почувствовать вкус хорошей жизни.
Я едва узнаю ее, с ее идеально уложенными волосами и наманикюренными ногтями. Но я
искренне рад за нее. Конечно, я никогда не расскажу
