Измена в подарок
Думала, Марк наконец-то разозлится, молча выйдет, не обращая на меня внимания. Но вопреки всем планам, он останавливается рядышком. Его аромат аккуратно укутывает меня тёплым кашемиром, немного успокаивая взбесившееся сердце. Пальцы вытирают неожиданно выкатившуюся слезу-предательницу. Он обнимает, прижимает к своей груди, поглаживает по спине, каждым прикосновением убивая тревогу и желание оттолкнуть. Сердце Марка стучит в такт моему, сумасшедшему. Оно рвётся сквозь грудную клетку и слои одежды прямо в ладонь. Как не вовремя мы встретились. Как жаль, что уже ничего не исправить.
- Я буду рядом, Мирочек. Ты только позови, - шепчет на ухо, целует волосы на макушке.
Такая простая ласка сейчас ощущается интимнее самых откровенных действий. Эта невыносимая нежность пробивает огромную дыру в моей и без того хрупкой броне. Слёзы крупными каплями катятся по щекам, но вытирать их уже некому. Марк уходит, не оборачиваясь. Что же я наделала.
Заснуть больше не выйдет. Адреналин плещется в крови, заставляя дрожать пальцы. Хочется закрыться в ванной комнате, чтобы принять душ, но не выходит. Тут просто нет никаких замков, зато есть минимум три тревожные кнопки, чтобы можно было дотянуться отовсюду, если что-то пойдёт не так. Это всё, конечно, прекрасно и выглядит безопасно, но я просто хочу побыть одна. Чтобы расслабиться точно зная, что ко мне никто не вломится, ни с кем не придётся выяснять отношения, никто не станет мне рассказывать, как правильно нужно жить.
Так и не решаюсь принять душ, просто умываюсь и быстро собираюсь, чтобы, наконец, уйти. Проходя мимо окна опасливо выглядываю наружу. Надпись никуда не делась и пугает ещё больше. Пришедшая с густым громом и ослепительными молниями гроза, размывает очертания букв, нарисованных мелом, но не смывает полностью. Паника совсем не игриво душит меня и я понимаю, что снова нужно бежать. Ото всех. Одной в своей норе было так прекрасно и спокойно, зачем вообще вылезала?
Заботливая медсестра приносит все выписки, витаминки и план ближайших посещений врачей, которых, оказывается, неожиданно много. Придётся часто мотаться в город, но с этим я как-нибудь справлюсь.
Бегу по коридорам опасливо оглядываясь, чтобы не встретить Костю и одновременно вызываю такси. Пытаясь понять, к какому из входов вызывать машину, врезаюсь в идущего навстречу человека. - Ой, Слав, привет, а ты что здесь делаешь? - Действительно. Что я могу делать в перинатальном центре? У меня жена рожает. Будет логичнее спросить, что здесь делаешь ты, Мир-р-рослава? - А не рано ей рожать? - пытаюсь плавненько перевести разговор и разузнать как там Ая. - Сорок первая неделя пошла. Это даже много, задержалась малышка. Ты с темы не съезжай, - продолжает допрос товарищ следователь.
Как я могла забыть, с кем разговариваю. От допроса Ярослава Руденко ещё никто не увиливал. Пока я собираюсь духом и набираю воздуха в лёгкие, чтобы хоть как-то объясниться со Славой, замечаю Костю в холле. Пора ускоряться.
- Ты очень спешишь? - Нет. Аю сдал врачам. Теперь только ждать новостей, - он следит за моим взглядом и тоже видит Костю, - А этот что здесь забыл? Или ты его ждёшь? Я только отрицательно машу головой, а Слава уже хватает меня за руку и тащит в обратную сторону. - Пойдём. Я здесь все лазейки за три подхода выучил. Не бойся, не заметит. А если и заметит, не решиться подойти пока я с тобой, - его уверенность передаётся мне и извилистыми путями, блуждая по служебным коридорам, Слава выводит нас на улицу.
С первой весенней грозой пришла свежесть. Умытые дома и остановки светились чистотой, а может просто солнце отражалось в лужах, подсвечивая всё вокруг нереальным светом. Ещё больше распустилась зелень, и раскрылся запах цветущей сирени. С молодых листиков, от легкого дуновения ветра, падают задержавшиеся капли дождя, попадая мне на лицо и губы.
- Тебя куда отвезти? - Слава усаживает меня на переднее сидение своей огромной машины и заводит мотор. - Машина у офиса Кости. Отвезёшь? Я домой поеду. Не могу больше в городе. Хочу подышать свободно. - Давай я тебя домой отвезу? А тачку с водителем пришлю? - Нет, не хочу никого напрягать. - Славка, я не спрашиваю у тебя, что ты делала в этом прекрасном заведении. Расскажешь, если захочешь. Как бы там ни было, ты не в самом лучшем настроении, чтобы провести три часа в дороге по серпантинам. Я тебя отвезу, и это не обсуждается, - он говорит это уверенно, что в носу начинает щипать от такой заботы, - И не вздумай мне тут реветь, тачка только из химчистки.
Я сдаюсь. И правда, не хочется навредить лишними переживаниями. Только прошу Славу отдать ключи Машке. Она всё равно ко мне хотела ехать. Мы ещё недолго болтаем о том, как он сам переживает в ожидании появления своей принцессы, и что эта поездка хоть ненадолго его отвлечёт. Я не замечаю ,как уютно пристраиваю ладонь на животе, а вот Слава ничего не пропускает. Но и не комментирует, к счастью. Просто глупо улыбается, косясь на мои попытки переложить руки поудобнее.
Уже дома первым делом бегу к морю. Галька слишком скользкая после дождя и спускаться к ближе я не рискую. Просто любуюсь невероятным цветом воды, тем, как в волнах поблёскивает солнце, вдыхаю горько-солёный запах соли моря. Наполняя лёгкие свободой и счастьем.
Кажется, я внутри себя включаю режим экономии энергии, закрываясь от всего внешнего и ныряя глубоко в себя. Пытаясь найти то, чего я по-настоящему хочу.
Немного чувствую себя героиней “Сбежавшей невесты”. В одной из сцен девушка внезапно осознаёт, что подстраивалась под каждого из своих женихов, даже в приготовлении яиц. Она никак не может понять, что же она по-настоящему любит: омлет, яичницу, пашот, глазунью? Вот и я никак не могу понять, куда бежать дальше. Кольцо бомбой замедленного действия тикает в коробочке, подгоняя и прожигая карман. Телефон я отключила, так что хозяин кольца совсем скоро объявится.
