Сосед года

Не едет гад — летит. За город куда-то. А мы с Витьком за ним в хвосте.

— Паникует мужик, — справедливо замечает Витя. — Гонит, как ненормальный.

— Зато на панике нас не спалит, — гипнотизирую взглядом задницу машины Стасика.

Тут до меня доходит, куда мы едем. Точнее, уже приехали. Это посёлок для богатых мира сего, где раньше у Мазая дом был. Я сюда не так давно приезжал, когда хотел с ним поболтать. Только особняк оказался пустым, а соседи сказали, что Стас его продал.

Шлагбаум Стас проезжает без проблем — его тут знают, а вот нам с Витьком приходится притормозить. Пока мы ксивы показываем, Мазай уезжает.

— Давай-давай! — поторапливаю Витю. — Сейчас прямо, потом налево.

— Знаешь куда ехать?

— Знаю, газуй!

Витёк газует, а у меня сердце даже не в пятках, а где-то под машиной. Только бы этот урод ничего хренового натворить не успел…

Врываемся на улицу, где стоит дом Стаса. Картина акварелью — тачка на обочине с открытой дверью, а в салоне пусто.

— В лес ушёл, — смотрю на следы на снегу.

Но следа тут два как минимум.

— Он нас заметил, что ли? — Витёк чешет репу.

Я рот открыть не успеваю, чтобы ответить, а из лесного массива прилетает девичий вопль. Котёна моя!

Мчу туда. Тапки остаются в первом же сугробе. Я босиком по снегу, Витёк за мной. Адреналин на максимуме — интеллект в отключке, инстинкты в работе.

Между стволами деревьев мелькает спина Стаса.

— Стой, стрелять буду! — дежурно орёт Витя.

Ага, из пальца если только шмальнёт. Зато у Стаса аргумент с собой. Выстрел.

— Твою мать! — падаю в снег.

Витёк тоже приземляется. Не попал Стасик!

Поднимаю голову и вижу, как моя Ника кошкой прыгает на Мазая. Откуда она взялась — непонятно, но висит — намертво в него вцепилась. А у Стаса ствол!

Выстрел.

Сердце обрывается, и я босой бороной по снегу пру к моей девочке. Крою матом от души — из приличного «киса-Ника» и предлоги.

Реальность мелькает перед глазами, как раскадровка фильма.

Котёна в сугробе.

Пустые руки Стаса.

Мой кулак в районе его печени.

Витёк кладёт урода мордой в пол.

— Лежи, сучок! — Витя крутит руки добыче. — Отбегался! — седлает Стаса для надёжности.

Ника барахтается в снегу — потерялась в пространстве. Бедная девочка в тонкой блузке на морозе. У Ники шок, она холода не чувствует.

— Всё-всё… — сгребаю её в охапку. — Всё уже хорошо.

***

Девчонка у меня — огонь! Хотя я ей по заднице за финт с прыжком на вооружённого психа выписал. Для порядка. Но надо отдать должное — это она у Стаса из рук ствол выбила.

Ладно, проехали. Нашим ангелам хранителям низкий поклон. На этом любые «если бы» в истории со Стасиком я для себя закрыл.

Следствие по делу Мазая идёт уже больше трёх недель. Витьку разгребать и разгребать ещё. Но он счастлив до жопы, что смог поймать жирный экземпляр и вместе с прокурором грезит сроками для него.

Витя оказался прав, Стас — маньяк. Убитая элитная проститутка — его бывшая пассия, та, с которой он изменял Веронике. А пришил девку Мазай за то, что она с ним даром спать не соглашалась, деньги требовала. И пофиг психу, что у дамы профессия такая.

Убиенный бомж — корефан другого бомжа, на которого Стас переписал свой особняк. Мужик протёр зенки после пьянки и решил качнуть права за друга — мол, чо это ты, Стасик, кореша моего на законную жилплощадь пускать отказываешься? Короче, отдал жизнь за не свои претензии.

А ещё была продавщица из магазинчика на трассе. Она Стаса обсчитала, а он это засёк и решил, что алчную женщину можно отправить на тот свет. Из охраны в павильоне была только тревожная кнопка, которую продавщица нажать не успела.

Мотив у Стаса везде один — ненависть к тем, кто хочет «присвоить» его деньги или имущество. Он ещё и недвижимость рядом с местами преступлений покупал — такие вот монументальные зарубки на дереве. Жадный до одержимости псих.

Но степень вменяемости Мазая определит экспертиза. А я могу сказать одно — жадность сгубила не только фраера. Стас уже в шести эпизодах признался. И походу это ещё не все.

Как подумаю, что моя котёна хрен знает сколько жила под одной крышей с этим ублюдком, так у меня мотор в груди чихать начинает. Мазай её убивать не собирался как самую неалчную из своего окружения. Только от этого не легче.

Что касается Насти… Дура. Стасик и её собирался грохнуть — слишком уж госпожа Морозова денежки любит. Но теперь она сядет. Мужу Настиному соболезную, а ей нет.

Выхожу от начальника и иду на наш этаж. Только в кабинет не захожу — присаживаюсь на стульчик рядом с дверью. За ней Ника показания даёт. Замучилась уже моя девочка. Как Мазай в новом эпизоде признается, так Ника у Вити сидит. Она со Стасом сожительствовала, вот теперь и вспоминает, где он был, что делал. Ценный свидетель. Универсальный, я бы сказал.

Я бы полжизни отдал, чтобы оградить любимую женщину от всего этого. Чтобы Ника вообще никогда не встречалась со Стасом, не знала его. Жаль, такую услугу никто не предоставляет.

— Александр Александрович! — по коридору ко мне бежит Лидок.

Шубка норковая нараспашку, каблучками кожаных сапог цок-цок, а глазёнки испуганные. Чего это она? Лиды в отделе сегодня вообще быть не должно.

— В ёмкость со скипидаром села? — пытаюсь шутить. — Привет.

— Здрасьте, — дышит часто после пробежки. — Вас начальник к себе уже вызывал?

— Только что от него. А что?

В глазах Лиды мелькает неподдельный ужас. Она медленно стягивает шарф с шеи и опускается на свободный стул рядом со мной.

— Мы этого так не оставим, — заявляет решительно. — Я подключу Бориса. Мы будем жаловаться!

— Куда? — офигев, смотрю на девчонку. — На кого?

— Пусть Боря разбирается, куда и на кого, — серьёзная до невозможности, хватается за телефон. — Сейчас я ему позвоню.