Красавица для Чудовища
— Настенька, дорогая, не лезь в мужские дела, — проговорил наш гость голосом с ехидцей.
— Пап, — почувствовав, как в моих глазах постепенно скапливается влага, обратилась я с мольбой. — Я согласна, — отчаянно добавила я. — Если другого выхода нет, то я согласна выйти замуж, — пролепетала я. — Вы же не станете судиться с родственниками, — обратилась я к гостю.
Соколовский развернулся, глядя на меня с непониманием.
— Девочка моя, только вот мне уже не нужна такая невестка, — поморщившись, ответил он. Ухмылка гуляла на его губах, а мне ужасно хотелось влепить ему пощечину.
— Анастасия, закрой свой рот, немедленно! — еле сдерживая себя в руках, процедил мой отец сквозь зубы.
— Альберт Михайлович, вы оказали нам такую честь, попросив моей руки, — ненавидя себя каждой клеточкой души, обратилась я к мужчине. Меня распирало на части от унижения. — Мне было неловко отвечать сразу согласием…
— Что ж, Коль, — цокнув, обратился мужчина к моему отцу спустя несколько минут раздумий. — Твоя дочка не только красавица, но и умница, — коснувшись пальцами подбородка, деловито произнес он. Подлый мерзавец.
Мне было страшно смотреть на папу, глаза которого, я была уверена, что горели огнем. Я ослушалась и опозорила его. Разве так себя ведут примерные дочери? Сейчас, наверное, это было совсем не важно.
— Так уж и быть, я возьму тебя в жены своему сыну, — брезгливо протянул он таким тоном, будто делал мне одолжение. Ком подступил к горлу, меня дико замутило от происходящего. — Так что, будущим родственникам я все прощаю, — ехидно добавил он.
— Я не согласен!
— Папа, я этого хочу, — перебив отца, я снова вмешалась в разговор.
Отец больше не говорил со мной весь вечер. Я даже не заметила, как мы выпроводили этого подлеца из дома. И что теперь? Я действительно стала невестой его сына? Еле добежала до ванной комнаты, ведь меня ужасно замутило после разговора с Соколовским, унизившим всю нашу семью. Папа заперся в своем кабинете на всю ночь, не впуская даже прислугу. Он не хотел ни видеть, ни слышать меня. Такого не бывало прежде, и от обиды я не знала, что делать. Меня знобило всю ночь, и даже печь у кровати не смогла согреть мое дрожащее тело. Лютый мороз парализовал каждую частицу моего организма: обхватив себя за колени, я свернулась клубком на кровати.
Хорошо, что завтра воскресенье. Я проснулась с огромными темными кругами под глазами ранним утром. Варвара Степановна впустила толику свежего воздуха в мою спальню без моего ведома, отчего поморщившись, я завопила.
— Настюш, что с тобой? — поинтересовалась кухарка. — Неживая какая-то. Не уж то с отцом повздорили? Ни за не поверю в такое!
— Конечно нет, — хрипло ответила я. — А он… дома?
Женщина отрицательно покачала головой.
— Сказал, что к обеду вернется, — добавила она.
Варвара Степановна принесла мне подогретое молоко, хорошо сдобренное шафраном. Подобный напиток у нее был лекарством от всех болезней, а я привыкла к нему с детства и уже не представляла себе эти продукты по отдельности.
Мысли о вчерашнем разговоре меня не отпускали. Нужно было попросить прощения у папы, когда он вернется домой. Боже мой, какой же позор. Стоило остаться наедине и снова вспомнить об этом — как на глаза выступили слезы от отчаяния. Мне всегда казалось, что так же, как и мои сестры, я выйду замуж по любви и за особенного человека. Свадьба Алисы была много лет назад, но я хорошо помнила, какой счастливой она была в тот день. А Агата с Робертом познакомились во время путешествия в Европе и уже не могли расстаться друг с другом.
Я схватилась за телефон: было несколько уведомлений от Даши. Селфи из клуба, где они веселились прошлым вечером. И что мне ей сказать, когда мое сердце неспокойно?
Боже, я ведь понятия не имела, как даже зовут этого человека. Возможно, его имя называли в прошлом, но ведь я была слишком мала, чтобы интересоваться подобными вещами. Очевидно, он намного старше меня… Я ведь об этом совсем не подумала… Дрожащими руками я набрала в поисковике имя его отца. По запросу об Альберте Соколовском выходило не так много информации. Разумеется, такие люди немногословны в прессе, и сделают все что угодно, чтобы информация о них находилась в тайне. Я нашла одно единственное фото, на котором он был еще молод, вместе с женой и сыном. На черно-белой фотографии была изображена счастливая семья. Я приблизила фото, чтобы разглядеть маленького мальчика, но пиксели на фотографии размывались от увеличения. Его зовут Михаил — это единственное, что я узнала об этом человеке. Больше никакой информации. Ни даже статей о покушении на его жизнь. Интересно, это правда, что Соколовский-старший сам организовал покушение на жизнь сына? От такого человека можно было ожидать чего угодно.
Зачем им понадобилась именно я? Возможно, мне стоит благодарить судьбу за то, что Альберт Михайлович обратил на меня свое внимание и таким образом спас нашу семью от разорения. Какой вздор! Я разглядывала фотографию с маленьким мальчиком и все думала… Ему известно о том, что устроил его отец?
Трель мобильного телефона заставила меня вздрогнуть. Звонила Агата, и я мысленно готовила себя к предстоящему разговору с сестрой.
