Следователя вызывали?

— Договоримся? С тобой? — Макар расхохотался, не удержав равновесия, завалился на пол. — Что ты мне можешь предложить?

— Ты меня отпустишь, а я сделаю вид, что ничего не было. Никто ничего не видел, не делал, не говорил, — срывающимся голосом, от которого самой стало противно, произнесла я.

Видела по его глазам – не отпустит, этот подонок уже все решил на мой счёт. Но не попытаться я не могла. Такого не возьмут слёзы или мольба, да и я, признаться, разучилась плакать за годы, проведённые в браке. Впрочем, работа следователем сыграла не последнюю роль, блокируя все чувства и эмоции. Когда видишь трупы, разбираешься с преступлениями не до соплей с истериками.

— Что, железная леди решила, что я отступлюсь? Нет, девочка, — едва сдержалась, чтобы не фыркнуть, девочкой меня не называли уже много лет, — договариваться надо было в кабинете. Ты сейчас не в том положении, чтобы ставить условия, не находишь?

Макар, пьяно покачнувшись, оперся рукой на пол, тщетно пытаясь подняться. Сколько же я пробыла в отключке, если он успел так напиться? Снизу послышался мужской хохот, сразу привлёкший моё внимание. Значит, мы здесь не одни и это явно не в мою пользу. Вздохнула, прикидывая свои шансы на побег, видимо, договориться не получится.

— Ты прав. Раз у меня нет выбора и ты все равно сделаешь то, что хотел, — я продолжала спокойно говорить, стараясь не показывать свою нервозность, — можно я хотя бы приведу себя в порядок?

— Чё?

М-да, алкоголь явно не идёт на пользу его мозга. Выберусь отсюда и непременно расскажу все его отцу, должна же быть на него какая-то управа?! Деньги и вседозволенность испортили парня, раз он решил, что может делать все, что душе угодно и ему за это ничего не будет.

— Ванна, говорю, здесь есть? — Тяжело вздохнула, медленно растягивая слова.

Макар, прищурившись, окинул меня хмельным взглядом. Спокойно, Лиза, дыши глубже. Мне нужно попасть в эту чёртову ванну. Лишь бы он ничего не заподозрил!

— Есть, — он пьяно икнул, поднимаясь с трудом пола, — а у тебя есть пять минут, кисуля, иначе я возьму тебя прямо в ванной на коврике.

Нагнувшись ко мне, он впился в губы жарким, пьяным поцелуем, сминая сопротивление, доказывая свою власть. Мне ничего не оставалось, кроме как терпеть, подавляя тошноту, стремительно подкатывающую к горлу. Пытаясь отвлечься, складывала в уме трехзначные числа, получалось из рук вон плохо. Зато сработало.

— Сладкая, — оторвавшись, выдохнул он прямо в губы, обдав новой волной зловонного перегара.

Подтянув меня к себе за веревку, связывающую мои руки, подтолкнул в сторону двери, хлестко ударив по ягодице.

С-скотина!

— Пять минут, крошка, и я вхожу, — бросил он, падая спиной на подушки, ворохом лежавшие на постели.