Семья для Одиночки
В кафе я думаю над словами ребёнка. Они проникают глубоко в душу и тревожат её. Мне жаль мальчишку, растущего без отца. Возможно, его душа тянется к каждому мужчине, которого он посчитает достойным на роль своего отца.
Смотрю, как он уплетает лазанью, и думаю над тем, что в нём нет совершенно никаких чёрточек, за которые я бы мог зацепиться.
Вряд ли это мой ребёнок.
А если всё же мой?
Он сильно похож на Таисию.
Очень…
Необязательно ведь сын должен походить на отца.
Дети вообще частенько перенимают черты бабушек… дедушек… пра-пра…родителей…
— Почему ты так на меня смотришь? — спрашивает пацан.
— Думаю, что мы с тобой даже не познакомились. Меня зовут Андрей, а тебя? — нахожусь с ответом я.
— Стасислав Контастинович, — пережёвывая еду, отвечает мальчишка.
Константинович.
Вспоминаю о том, что когда мы с Таисией вступили в запретную для обоих связь, она встречалась с нашим компьютерщиком, Костей. В ту ночь она сказала мне, что они расстались, но могла ли забеременеть от него? Или всё же от меня? В любом случае, только она сможет ответить на этот вопрос.
Или я сам…
Взгляд падает на стакан, который мальчишка жадно обхватил руками и начал большими глотками пить из него сок.
Сердце сдавливает комом.
Неужели у меня повторится история брата?
Вроде бы таких совпадений в жизни не бывает, но я могу сделать анализ ДНК, чтобы проверить наверняка.
Если это и мой ребёнок, то вряд ли Таисия сразу раскроется.
Она мне не доверяет.
Она сбежала после того, что случилось между нами.
А я не стал искать…
Должен был уладить всё, но поступил как трус.
— Доедай вкуснятину, скоро принесут десерт, — киваю я.
— Можно забрать десерт с собой? Кажется, я уже объелся, — жалуется мальчишка.
Я вдруг думаю, что зря позволил ему есть столько, ведь теперь ему может стать плохо. Хочется надавать себе оплеух за такую опрометчивость. Совсем я не умею обращаться с детьми. Как говорит мама — я балую их.
— Тогда мы просто угостим нашим десертом кого-нибудь, а домой закажем что-то свежее. Любишь мороженое, Станислав Константинович?
Мальчишка кивает и широко улыбается.
— Спасибо, но можно я поеду домой? Мне страшно ехать с тобой, ведь мы не знакомы.
Глаза ползут на лоб от удивления.
Вроде бы мы договорились.
Я считал, что успел всё уладить с ребёнком, но теперь понимаю, что ошибся. Это голодный он готов был на что угодно, а теперь сыт и расхрабрился. Или наоборот струсил? Понимаю, что имею дело с ребёнком.
— Я обещаю, что буду ждать мамочку и никуда не стану выходить.
— Нет, так не пойдёт, Станислав Константинович. Я теперь несу за тебя ответственность. Я не могу оставить тебя одного, потому что мне придётся отвечать перед твоей мамой.
— А ты знаешь мою маму? — хмурит бровки пацан.
— Знаю. Когда-то мы работали вместе.
Но она исчезла после незабываемой ночи, а я сделал вид, что всё так и должно было закончиться.
— Она мне никогда про тебя не рассказывала. Отвези меня домой, пожалуйста! — дует губки мальчонка.
Ладно.
Где наша не пропадала?
Проведу с пацаном ночь в его доме, а потом вернусь домой.
Стоп!
А если там какая-то инфекция?
Мы же не знаем пока, что произошло с Таисией.
— А хочешь посмотреть мою коллекцию машинок? Следует сказать, что она у меня немаленькая.
Глаза пацана горят, и он уверенно кивает.
Вот этим детским доверием и пользуются плохие люди, когда воруют детей.
Беру на заметку, что следует впоследствии объяснить ребёнку, что нельзя ради машинок ехать за чужим дядей, но это будет немного позже.
Сейчас бы добраться до дома и завлечь ребёнка, а потом позвонить в больницу и выяснить, в каком состоянии находится Тася.
