Босс на блюдечке
Чего тут только нет! Верхние полки забиты многочисленными аккуратными коробками со шляпками, вуалетками, диадемами и черт знает чем еще. На вешалках висят костюмы, жакеты, блузки, блейзеры, юбки, сарафаны, брючные костюмы, комбинезоны. Под стеклянными выдвижными полками ровными рядами хранятся аксессуары: часы, пояса, брошки, цепочки, кольца, очки. Марширующими на плацу солдатами, занимая целый стеллаж, царят различные сумки и клатчи. И один огромный шкаф битком забит разнообразной обувью: туфлями, танкетками, босоножками, сапожками. Мои глаза разбегаются, не в силах сфокусироваться на чем-то одном, и я чувствую себя как Алиса, попавшая в Страну Чудес.
– Где же оно было… Помню, я вешала его куда-то сюда… Если я его не перевесила, то оно должно быть где-то здесь… – Ирина быстро перебирает плечики с одеждой, отметая один наряд за другим. Я же, увлекшись, царством каблуков, совершенно не обращаю на нее внимания и поворачиваюсь к ней только тогда, когда гардеробную оглашает ее торжествующий крик «Нашла!».
Она стоит, победно потрясая в воздухе вешалкой, на которой висит одна из самых очаровательных вещей, которые я когда-либо видела в своей жизни: ярко-красное атласное платье силуэта «русалка» с открытыми плечами. Не удивлюсь, если ему посвящен разворот какого-нибудь супермодного журнала – оно действительно того стоит.
– Я взяла его в Праге, – поясняет Ирина, – но по какой-то непонятной для себя причине так ни разу и не надела. Теперь я знаю почему: оно просто дожидалось тебя.
Я прячу руки за спину и делаю шаг назад, начиная, наконец, догадываться, что она собирается сделать. Ирина подтверждает мою догадку:
– Я хочу, чтобы ты его сейчас надела. Это твой цвет, да и без примерки я уже вижу, что оно идеально на тебя сядет. Вы просто созданы друг для друга!
Я вновь отступаю и качаю головой. Мне безумно хочется сейчас поддаться соблазну и примерить себя в роли богатой беззаботной девушки, но здравый смысл подсказывает мне, что это будет большая ошибка.
– Простите, я не могу. Это очень щедро с вашей стороны, но я вынуждена отказаться.
– Почему? Оно абсолютно новое, я его не надевала, честно!
Меня смешит подобная горячность, но в то же время умиляет ее детская непосредственность. В этом она схожа с Эмилией, и моя симпатия к ней мгновенно возрастает. Тщательно подбирая слова, я как малому ребенку объясняю ей причину своего отказа:
– Дело не в том, новое оно или нет, носили вы его раньше или оно просто висело в шкафу. Дело… в рамках. Есть определенные границы, которые нам не стоит переступать. Я – наемный работник вашего брата, вы – сестра моего работодателя и наследница огромнейшего состояния, мы вращаемся в абсолютно разных кругах и ведем себя соответственно. Это платье… очень красиво, но оно из вашего мира, не из моего.
Я довольна своей речью. Мне кажется, я очень доходчиво объяснила ей, почему не могу надеть эту вещь и выйти в ней на праздник – однако Ирину такое объяснение не устраивает. Она хмурится и выдает:
– Мам, ты когда-нибудь слышала подобную чушь?
Я резко оборачиваюсь и вижу стоящую за нашими спинами и слушающую мой небольшой монолог Екатерину Валерьевну. Мама Демьяна улыбается и подходит к дочери:
– Если позиция человека не совпадает с твоей, это не значит, что это чушь. Мне понятен ваш подход, Ксения, нечасто встретишь человека с такими твердыми убеждениями. Вы так… непоколебимо уверены в своих словах, будто, – она бросает на меня внимательный взгляд, – у вас уже был неприятный опыт.
Я хмыкаю.
– Нет, к счастью, я всегда знала свое место. Во всяком случае, еще никто не упрекал меня в обратном. Что ж, мне уже пора возвращаться на праздник и найти свою… Ммм, знаете, я ведь пришла сюда не одна… Возможно, вы помните Бурковых? Посла Геннадия Евгеньевича? Его дочь Эмилия раньше дружила с Демьяном, и… Я имела в виду с Демьяном Евгеньевичем… И по счастливому стечению обстоятельств, они недавно столкнулись вновь и, можно сказать, возобновили дружбу. Я пришла сюда с ней.
– Я помню Бурковых, – на лицо Екатерины Валерьевны набегает легкая тень, – мы хорошо общались с Натальей и Геннадием, и известие об их кончине меня сильно опечалило. Значит, Эмилия здесь?
– Да, к сожалению, мы разделились, в противном случае, мы бы с ней стояли перед вами вместе.
– Я была бы рада ее увидеть. Бедная девочка, столкнуться с такой трагедией в столь юном возрасте… Если найдете ее раньше меня, передайте, что я хотела бы с ней увидеться.
– Безусловно. В таком случае, я пойду. Была рада повидаться.
Я оставляю мать и дочь вдвоем и ухожу на поиски Эмилии.
