Красавица для Чудовища
— Хотите, я заварю вам чаю? — сразу замешкалась она, опуская корзину на столешницу. — Зеленого или черного?
— Спасибо, не нужно, — вежливо отказалась я. — Я сама заварю, если мне захочется. Не буду вас утруждать.
Она округлила глаза, пораженно глядя на мое лицо. Казалось, что она готова была упасть без чувств.
На кухню вошла еще одна дама, по виду — ровесница нашей Варвары Степановны. Женщина ласково улыбнулась, заметив меня у столешницы, а затем обратилась к коллеге.
— Ужин скоро будет готов, — она посмотрела на меня. — Мы накроем на стол в обеденном зале.
— Я не голодна, — солгала я, вспоминая слова своего супруга о посторонних людях.
Слишком много унижения за один день мое сердце может и не выдержать.
— Не несите вздор, — цокнула женщина. — Вы не ели весь день.
— Я на самом деле не голодна, — отказалась я, но кухарка была непреклонна. — Извините…
— Даже слушать не буду, — она помотала головой и неожиданно взяла меня за руки. — Можете подождать здесь, а пока Таисия заварит вам чай, — сказала она, глядя на удивленную женщину, которая мыла посуду. Ту самую, что постоянно терялась при виде меня. — Ароматный, с травами.
Я улыбнулась впервые за день. Кухарка, в отличии от других слуг в этом доме, относилась ко мне искренне с самого начала. Вернувшись в гостиную, я снова увидела дворецкого, который, судя по всему, как раз ожидал меня.
— Если вы не заняты, — улыбнулся он. — Я бы хотел показать вам дом.
Растерявшись от неожиданности, я покачала головой в знак согласия. Дом действительно был очень большим и здесь можно было потеряться, а за один день я пока изучила только путь от своей комнаты до кухни с гостиной. И до кабинета Михаила. И судя по обстоятельствам — большего мне и не надо.
— Это распоряжение молодого господина, — заметив замешательство на моем лице, добавил мужчина.
— Это правда? — неосознанно спросила я, а затем прикусила язык.
Отчего я так глупо себя вела, радуясь любому знаку внимания со стороны этого жуткого тирана? Мне ни в коем случае нельзя было думать о нем. Во всем этом были и свои плюсы: через год я снова стала бы свободной, а папины долги были бы навсегда закрыты.
И никогда в жизни больше я бы не связалась с семьей Соколовских. В сердце неприятно кольнуло даже от одной мысли об этом.
Мужчина кивнул и пригласил меня за собой. Дворецкий Петр Иванович, показал мне полностью первый этаж. В гостиной я уже была, а вот обеденный зал мне довелось увидеть впервые за день. На огромном столе, по центру, возвышались золотые подсвечники с белыми, горящими свечами. Дамы уже разместили приборы для нас с Михаилом, не взирая на мой отказ ужинать в этом месте.
Петр Иванович повел меня на второй этаж, где размещались спальные комнаты, кабинет Михаила и малая библиотека. В большой библиотеке на первом этаже убиралась Катя, поэтому мне пообещали показать ее на следующий день. Спустя полчаса экскурсии по моему новому дому, мне стало безумно тоскливо. Это ведь все ненастоящее. Не мое.
— Погреб, думаю, вас мало интересует, — улыбнулся Петр Иванович, ведя меня за собой по лестнице вниз. — Но он справа, — объяснил он. — А здесь — тренажерный зал и спа-зона.
Остановившись в месте назначения, я раскрыла глаза от удивления. В таком старинном доме подобные современные излишества выглядели по-особенному чуждо.
— Этот этаж был оборудован несколько лет назад специально для молодого хозяина, — объяснил он, заметив мое смятение. — Михаил Альбертович очень редко выезжает в город, а в ту пору, когда он не мог самостоятельно передвигаться, — он запнулся, очевидно решив, что взболтнул лишнего. — В общем, он много времени проводил в период восстановления именно здесь. Особый режим и ежедневные, персональные тренировки вернули его к жизни.
— А что конкретно с ним было? — спросила я тихо.
— На его семью было организовано покушение, — ответил он. Дворецкий сыпал общеизвестными фактами, которые мне были и так знакомы. — Он вам сам расскажет подробности, если посчитает нужным.
— Я слышала, что он не мог ходить и все его лицо в шрамах, — пробормотала я тихо. — Но ведь сейчас он в порядке. Ведь так?
— Конечно, — улыбнулся он, глядя на меня. — Сейчас он абсолютно здоров.
Я подошла ближе к бассейну и наклонившись, инстинктивно погрузила ладонь в теплую воду. Михаил действительно пережил много всего ужасного, и лишь мысль о том, что ему понадобились годы чтобы вернуться в обычную жизнь — заставляла меня вздрагивать от печали. Но он здоров и это самое главное. Так, хватит. Почему я так сильно переживаю за него?
— Простите, — обратилась я. — А что с… Альбертом Михайловичем?
— У него проблема с легкими, — неоднозначно ответил дворецкий. — Об этом вам тоже расскажет ваш супруг.
Супруг. Мне оставалось лишь вздрагивать каждый раз, когда я слышала это слово. Кажется, выйдя замуж за Михаила — я стала еще более одинокой.
— Молодой господин занимается здесь ежедневно с девяти до десяти вечера, — добавил он. Я хорошо уловила его очевидный намек, хоть мужчина и не говорил открыто.
